Кармел подбирает меня чуть позже девяти. Она чудесно выглядит в розовом топе с бретельками и короткой юбке цвета хаки. Ее светлые волосы свободно свисают вдоль плеч. Я должен улыбаться. Я должен сказать что-нибудь приятное, но я себя сдерживаю. Слова матери мешают моей работе. Кармел водит серебристый Ауди вот уже пару лет и теперь огибает на ней повороты, когда мы мелькаем по незнакомым улицам, освещая странные уличные знаки, и ведет машину так, как будто бы лось собирается напасть на авто. Наступает закат; влажность в воздухе рассеивается, и ветер веет настолько сильно, что как будто бы кто-то толкает меня ладонью в лицо. Я хочу поддаться порыву, высунуть голову через окно, как поступают собаки. Но как только мы покидаем город, я чувствую острую иголочную боль в задней части ушей, прислушиваясь к ней — Анне — и сгорая от любопытства от того, сможет ли она почувствовать мое передвижение.
Я чувствую ее там, смешавшись с сотней других призраков, безвредных и еле волочащих ноги, других же — полных гнева. Я не могу представить, что значит быть мертвым; странно, что я знаю так много призраков. Для меня это остается до сих пор загадкой. Я не совсем понимаю, почему некоторые люди остаются, а другие — уходят. Мне интересно, куда уходят те, кто оставил этот мир. И тех, кого я убиваю. Попадают ли в одно и то же место?
Кармел расспрашивает меня о занятиях и о старой школе. Я же терпеливо бросаю расплывчатые ответы. Пейзаж внезапно стал напоминать сельское селение, и мы проезжаем через город, где половина домов зацвела и разрушается. Здесь находятся припаркованные во дворах автомобили, облепленные многолетней ржавчиной. Это мне напоминает о местах, в которых я был до этого, и, соответственно, это происходит со мной там же; что там, скорее всего, не может быть ничего нового.
— Ты ведь пьешь, так? — интересуется Кармел.
— Да, конечно.
На самом деле, нет. У меня никогда не входило это в привычку.
— Классно. Есть бутылки, но кому-то обычно удается достать бочонок, припрятанный в задней части грузовика.
Она сигналит и съезжает с дороги в парк. Я слышу зловещий шум падения откуда-то из-за деревьев. Водитель едет быстро; на многое из этого рода я не обращаю внимание. Я был слишком занят, рассуждая о мертвых, в особенности об одной мертвой девушке, носящей прекрасное платье, окрашенное ее собственной кровью.
* * *
Вечеринка начинается, как только все в сборе. Я познакомился с массой лиц, чьи прозвища я постараюсь узнать обязательно чуть попозже. Девушки все смешливые и стремятся произвести на других впечатление. Парни же сгруппированы вместе и оставили большую часть своих мозгов в авто. Я последовал их примеру, только когда опустошил две бутылки пива; третью я уже держал чуть больше часа. Довольно скучно.
Край Света не выглядел как конец всего, если рассматривать в буквальном значении. Мы все собрались вдоль стен водопада: толпы людей становятся очевидцами, как протекают прибрежные воды по черным скалам. Здесь не так уж много воды, чтобы упоминать о ней. Я услышал, как кто-то сказал, что это было сухое лето. Тем не менее, ущелье, высеченное водой в течение долгого времени, само по себе уже удивительно; обрыв с обеих сторон, а в центре водопада — башнеобразное скальное образование, на которое я бы хотел взобраться, если бы у меня обувь была чуть лучше.
Я хочу, чтобы мы с Кармел остались одни, но с тех пор как мы здесь, Майк Андовер прерывает ее при любой возможности и пытается смутить меня пристальным взглядом с такой силой, будто бы он загипнотизирован. И каждый раз, когда мы принуждаем его уйти, появляются подруги Кармел, Натали и Кэти, выжидающе наблюдая за мной. Я даже не уверен кто есть кто — они обе брюнетки, и у них очень похожи черты лиц, вплоть до соответствия зажима для волос. Я чувствую, что много улыбаюсь и испытываю в себе странное желание быть остроумным и смышленым. Давление пульсирует в моих висках. Каждый раз, как только я что-нибудь рассказываю, они хихикают, переглядываясь друг с дружкой, и посмеются. Боже, живые люди так раздражают.
Наконец, одна девушка по имени Вэнди начинает блевать через перила, и это становится для меня решающим фактором, чтобы взять Кармел за руку и уйти с ней наедине по деревянной дорожке. Я хотел достичь противоположной стороны, но когда мы добираемся до центра, глядя вниз через брызги водопада, она останавливается.
— Тебе весело? — спрашивает она, и я киваю. — Ты всем нравишься.
Я не могу представить, почему. Я не сказал ничего интересного. Я не думаю, что есть что-нибудь интересное во мне, за исключением того, что я не говорю об этом кому-либо.
— Может быть, я всем нравлюсь по той простой причине, что это ты всем нравишься? — многозначительно заявляю я и ожидаю от нее в ответ колкость или замечание о лести, но она молчит. Вместо этого она тихо кивает, будто бы я действительно прав. Она умна и осознает это. Интересно, что она делала, встречаясь с таким парнем как Майк. С таким, кто принадлежит Троянской Армии.
Мысли об Армии заставляют меня вспомнить Томаса Сабина. Я думал, что он будет здесь прятаться в деревьях, следить за каждым моим шагом, будто влюбленный…ну, как томящийся от любви школьник, но я его не видел. После вереницы пустых разговоров, которые состоялись у меня сегодня вечером, я отчасти сожалею об этом.
— Ты собиралась рассказать мне о призраках, — напоминаю я. Она подмигивает и начинает улыбаться.
— Собиралась. — она прочищает горло и начинает говорить, уделяя внимание техническим характеристикам прошлогодней вечеринки: кто был, что делал, почему пришел с тем или иным человеком. Думаю, она хотела, чтобы у меня сложилась полная и реальная картина. Полагаю, некоторые люди нуждаются в этом. Лично я из тех, кто любит заполнять недостающие пробелы по-своему. Все же это лучше, чем есть на самом деле.
Наконец, она доходит до тёмной, тёмной, наполненной опьяненными и не заслуживающими доверия детьми, истории, и я слушаю её, пересказанную по третьему кругу о призраках, о которых рассказывали той ночью. О пловцах и туристах, умерших в Троубридж Фоллс, где проводилась вечеринка в прошлом году. О том, как они пытались подстроить случай убийства по своему подобию, и больше чем один человек стали жертвами невидимого толчка к краю обрыва, или же как невидимая рука затягивала их в поток воды. Последняя часть рассказа вынуждает меня навострить уши. Из того, что я знаю о призраках, звучит довольно правдоподобно. В общем, им нравится обходить стороной ошибочность ситуаций, приключившихся с ними в прошлом. Вот, к примеру, автостопщик.
— Тогда Тони Гибней и Сюзанна Норман спускались вниз по одной из тропинок, громко крича о том, что на них кто-то набросился, пока они целовались. — Кармел качает головой. — Было уже довольно поздно, и многие из нас действительно волновались, поэтому мы забрались в машины и тронулись с места. Я ехала с Майком и Чейзом, Уилл был за рулем, и, как только мы покинули парк, что-то выпрыгнуло перед нами. Я до сих пор не знаю, откуда оно взялось, может, сбежало вниз по холму или же пряталось на дереве. Оно выглядело как большая лохматая пума. В общем, Уилл нажал на тормоза, а существо находилось возле нас около секунды. Я думала, оно собиралось прыгнуть на капот, и я клянусь, я бы закричала, если бы это случилось. Но вместо этого оно обнажило зубы и зашипело, а затем…
