Петька обернулся. В дверном проеме стояла математичка Инесса Петровна и с удивлением смотрела на своего ученика.
— Эх, Ткаченко, Ткаченко… — повторила учительница, потому что слов от возмущения у нее просто не было.
Глава 6
Казнить нельзя помиловать
Петька выпал из каморки и на негнущихся ногах пошел к лестнице. Его кто-то толкал, кто-то говорил грубости, кто-то показывал вслед пальцем. Петьке все это уже было без-раз-лич-но.
В голове звучал знакомый старческий голос: «Жила-была семья. И было в ней два брата. Младший неожиданно умер, а старший стал жить припеваючи. И вот однажды ночью…»
— Эй, это кто тебе такой шишак набил?
То, что перед ним стоит Димка, Петька не сразу понял и собирался обойти препятствие стороной. Но брат крепко встряхнул его, вернув к действительности.
— Петро, что случилось?
— Меня хотят убить, — прошептал Петька, и на глаза его набежали предательские слезы.
— Это мы уже слышали, — Димка снова встряхнул брата, отчего слезы из глаз у того течь перестали, зато он начал глупо улыбаться. — Что там у вас происходит?
— Солнце светит… — вдруг произнес Петька, разглядывая окно поверх проносящихся мимо голов и плеч учеников, спешащих на перемене кто куда. — Представляешь, солнышко на небо выйдет, а меня уже не будет!
Димка проследил за взглядом брата и по-мрачнел. Серый день за окном если что и обещал, то не солнце, а дождь.
— Иди за мной и не вздумай теряться.
И вдруг Петьку осенило.
— Надо просто потеряться — и никаких проблем! — завопил он и с разворота перешел в резвый галоп.
Димка, успевший сделать несколько шагов к лестнице, не сразу заметил такой резкий маневр брата. Петька удалился на приличное расстояние, когда Димка бросился за ним следом.
— Р-разойдись! — заорал он, боясь посшибать малышей.
Услышав его богатырский крик, оживились десятиклассники. Кто успел заметить беготню братьев, устремились следом. Кто не успел, тот пытался догнать убежавших и выяснить, что происходит. Четвертый этаж взорвался криками — бежавшие следом за Димкой с младшими классами не церемонились, разбитых носов и шишек позади них осталось достаточно.
Петька лихо перепрыгнул два пролета лестницы и зачем-то решил пробежаться по третьему этажу.
— Стой, ненормальный!
Голос брата подтолкнул его в спину, и Петька прибавил ходу. Ему даже стало весело — давно Димка не уделял ему столько времени.
В азарте беготни он не заметил остановившуюся на подходе к третьему этажу Людмилу Алексеевну. Завуч внимательным взглядом проводила топающего, как стадо небольших слонов, Петьку и пошла вниз. Димка пронесся как раз вовремя, чтобы не попасть под строгий взгляд завуча.
Лестница дрогнула от бегущих ног. Людмила Алексеевна подняла голову. Мальчишки десятого класса, гикая и азартно подгоняя друг друга, мчались к третьему этажу, оставляя после себя разрушения, равные одному небольшому Мамаеву побоищу.
Завуч кивнула каким-то своим мыслям и чуть ускорила шаг.
Петька и сам не ожидал, что можно так быстро бегать по родной школе. Вперед его гнала счастливая мысль.
Рыжая Вера все просчитала. Не учла она только одного: Петька может изменить маршрут, а заодно и свою жизнь. Не пойдет он домой после уроков. Пускай грузовик, ожидающий его около дороги, проржавеет, пускай кожура от банана сгниет, а лифт еще сто лет мирно возит жильцов его дома. Он и на уроки не пойдет. И вообще сейчас отправится куда глаза глядят, лишь бы подальше от всего этого безумия.
Потому-то он и мчался сейчас по коридорам то туда, то обратно — ему нравилось бежать не так, как обычно, а так, как никто не делает.
Под его ботинком жалобно скрипнул паркет второго этажа. Прыгая через три ступеньки, он сбежал по лестнице.
Оставалось повернуть, пройти финишную прямую — и прощай, школа!
Петька ухватился за угол, чтобы его не сильно занесло на повороте. С жизнерадостной улыбкой просвистел мимо гардероба…
Но выйти из школы ему не удалось.
Около двери, как неколебимый монумент Минина и Пожарского на Красной площади, стояла Людмила Алексеевна.
Петька затормозил как раз вовремя, чтобы не оказаться в объятиях завуча.
— Ткаченко… — строго начала она.
Школа слегка сотряслась, зазвенели потревоженные перила — это Димка перепрыгнул пролет своим фирменным прыжком. В следующую секунду он уже выходил на злополучную «финишную прямую».
— Ткаченко, — с большим нажимом повторила завуч, пока выражение лица у Димки менялось от радостно-азартного до «не обещающего ничего хорошего любимому брату Петро».
А потом в школе, наверное, подпрыгнул каждый кирпичик, из которых были сложены стены. Это остальные участники погони совершили «фирменный прыжок десятиклассника» и вырулили из-за поворота.
И тут началось небольшое столпотворение. Потому что впереди бегущие заметили немую сцену «братья Ткаченко и завуч» и повернули в обратную сторону. Бегущие сзади не поняли, почему поток сменил направление, и пробовали пробиться вперед.
Над всей этой кутерьмой веселой трелью залился звонок на урок.
Завуч не повысила голос. Она, кажется, даже головы не повернула, но ее услышали все. И даже звонок прервался, давая Людмиле Алексеевне сказать.
— Десятый класс идет на урок и ждет меня. Ткаченко, тебя это тоже касается. — Дернулись оба Ткаченко — и старший, и младший, но завуч слегка качнула головой в сторону Димки. — Я сказала, десятый класс. А ты, Ткаченко, пойдешь со мной.
Десятый класс молчаливой цепочкой потянулся на пятый этаж, а Петька чуть ли не в припрыжку побежал за Людмилой Алексеевной.
Все сходилось как нельзя лучше. Он сам менял свою судьбу.
Вот если, например, он сейчас головой окно разобьет, его либо в больницу с порезами отправят, либо в милицию за хулиганство. Лучше бы второе. Такого даже Вера предположить не сможет. А значит, около хирургического стола не будет стоять врач с ядом в руке. А в участке с ним ничего непредвиденного не случится.
Но судьба решила встать на пути Петькиной самостоятельности.
Он-то был убежден, что завуч сейчас поведет его к директору или в учительскую, начнет прорабатывать, а может, вообще погонит из школы за родителями. Но Людмила Алексеевна не сделала ни того, ни другого. Она поднялась на третий этаж и толкнула дверь кабинета, где Петька сегодня уже был. Дверь кабинета математики.
Математичка что-то писала на доске под напряженное молчание класса.
Завуч кивнула учительнице, повела бровью в сторону вскочивших ребят и посмотрела на Петьку.
