Пьяный романтик
(Cover — Mary Gu; «AM-A-S» — «Козырев — любить страну и ненавидеть государство» / вДудь, «Believe» / Дима Билан, «Страшилка для Нюши» / Смешарики; Клуб Романтики: Секрет небес)
Сколько вечеринок повидал этот город «культуры и искусства»? А сколько и ещё мог повидать? Да и сколько так же всё повидает?.. Но уже — без меня! Чёрт бы побрал эту любовь к чётным числам и… твою ненависть к ним же. Но и любовь, наоборот и в свою очередь, к нечётным. И пресловутым разбросам их же… через два. Да ради всего… не «нашего»… святого! Ты даже в этом — соглашался, не соглашаясь. Крича «Ненавижу!» — всё равно любил. Что меня. Что и эти же всё… самые числа. Что и эти же пять граней и углов — своей отсутствующей души и разбитого сердца… Помноженные на семь грехов и девять же кругов ада соответственно! Такая вот «несвятая троица»: из меня, тебя и… «тебя же». То есть: «твоего эго»! Что облюбовала эту «высокую точку». Некий и Эверест-Олимп — в одном «флаконе». Вот только и вышедшую боком на позор, а не богам во и… на славу. Хотя и опять же, каким богам? Да и кому? Для кого? Все ж когда-то, так или иначе, были ангелами и… «богами»! Все когда-то расстались, расставались и… расстаются по сей же день… с этим. А кому и зачем? Для кого? Надеюсь, по крайней мера, что и с причиной чуть получше, достойной и… нежели у меня! «Рома»! И этим-им же, как и именем, всё сразу сказано. Хотя нет… «Почти». Ведь ещё есть и… Даниэла! Он и я! Демон и… «демон»! Ну а вот теперь — точно всё. На «момент» и… «Поток»!
«Любовь — слепа. А ненависть — зряча»… Как назло! И вот, чего б мне не раскрыть глаза раньше, да? До того самого шага, когда всё и полетело к чертям? Когда и я сама же полетела к… ним! Не сдались ему «светлячки», понимаете ли! Конечно… А мне вот — очень сдались «тени», «скелеты» и… прочая такая и не «погань». «Сдалась»! Да. Ещё как… И я сдалась! Тогда и… на тот ещё момент. А сейчас… Сейчас — не уверена. В первом! Как и в том, что не сорвусь вновь в пропасть и бездну. Но уже и не ради «кого», а «против». Не назло! По доброй грусти и доброте же душевной… В ностальгии к своему прошлому. Светлому… прошлому! И в нежелании видеть тёмное будущее. А оно ведь и, правда, «тёмное»! Хоть и было «всегда» таким. Что и тогда и в его же так же всегда расширенных чёрных зрачках. На фоне голубых радужек и белых яблок глаз… Что и сейчас, смотря вдаль. И будто бы — за горизонт… Что смешивается с уже темнеющим беззвёздным небом и почти по- и затухающим городом. Дороги же, как артерии, капилляры и вены, всё продолжают гонять «сгустки крови» и «нервные световые импульсы»… Рассекая серость улиц и бело-жёлтый свет фонарей… Становящийся рыжим и даже огненно-оранжевым, как языки адского пламени, стоит ему упасть на красные или бордовые кирпичные стены зданий. Так ад зиял в раю и рай же ниспадал в ад! И это… нормально. Ведь и это — тот самый закон равновесия и баланса… Гармонии! Где свет — не может без тьмы. А тьма — без света! Они — всегда рядом. И ближе, чем и просто «близко». Где-то и «всегда» недалеко друг от друга… Под «боком», «ребром» и… «за пазухой»!
И я была «такой»… И я была «рядом»! «Недалеко». «Близко» и ещё «ближе»… А после — и в нём же самом. Чтобы это ни значило. И как бы это ни звучало… Да! Просто бездна взглянула в бездну и… червоточина моих тёмно-карих ореолов попала в плен смерча в океане и одновременно небе! Воронка последнего утянула на самое дно первого… И погребла под тоннами воды! Уводя всё дальше и… глубже. Где и, нет, не горячо. Где — адски… «морозно»! И «обжигающе холодно». Так вот… Ад замёрз, а небеса разверзлись и… вдруг загорелись! И в этом — гораздо проще убедиться, помня ещё и про палку, стреляющую раз в год. И про горящую воду… А тут, всего-то, небеса! Та же ведь и вода… Что и в облаках: в виде пара и… испарений. Что и в виде кислорода… Но и не углекислого газа! К худу ли, к добру… Но если бы можно было смешать добро и зло, как чёрное и белое, в равной степени и пропорции… Вышло бы нечто такое и тут же «этакое»: серое и… горючее. Легко воспламеняемое… Горящее и… взрывоопасное!
Прямо, как и те холсты, что сейчас сняты с окон «в пол» в белых уже и порядком побитых не только временем деревянных рамах и отставлены по углам серых так же осыпавшихся бетонных стен. Где и лишь какие-то — подняты и унесены… под самый же металлический купол. На второй этаж! По чёрной металлической винтовой лестнице… С какими-то витиеватыми вензелями в перилах. Но вряд ли и они останутся целы! Что в том, что и в ином случае. Ведь если и «кто-то» захочет, чтобы всё горело, загорится всё. Ну а пока же всё и «нет» — «горел» лишь пол со светло-бежевым линолеумом… от энергичных танцев, больше походящих и на обычные прыжки с выброшено-подброшенными вверх руками. И заброшенными ещё параллельно назад головами! Парни и девушки… Демоны и ангелы… Люди… Люди и кони! Козы и козлы! Всё смешалось, тряслось и… дрожало в цветной светомузыке и под какой-то незатейливо-«интеллектуальный» бит! Почему бы и нет, собственно? И в культуре — всегда найдётся же и есть место… «бескультурью». И всяческому же! В косметике и внешнем виде… Внутреннем «не виде» и «связях»… Конечно! И, собравшись всеми цветами и смесями, «перемешиваниями» цветов радуги, они внеслись и рухнули потоком в эти стены, пол и потолок, разрушив всё своим цунами!
А ведь ещё и изначально — всё разрушила я сама. Но и к чему эта лирика, да? Да и где я могла бы спасти всё это, вся и всех, начав просто и наконец-то, вновь же… «с себя». Ведь и же — начала с него! Как и любая же на моём месте… «влюблённая дура». А
