Второй мыслью (вслед за этим) стало уложить сидение от кресла и накрыть одеялом – так, словно он спал. Все это было немного рискованно: стоило тюремщику поднять голову вверх, и он увидел бы его, притаившегося на стене как огромного паука. Но он рассчитывал, что его страж не станет смотреть наверх. Так и произошло. Он прыгнул, зацепив шею ногами… Захват, легкий удар…. Он рассчитал силу приема так, чтобы не убить, а лишить сознания, временно вывести из строя. Грудь стража, чуть вздымавшаяся под черной рубашкой, показывала точность его расчетов. Опустившись на колени, он стал быстро обшаривать карманы. Вскоре в его руках оказались ключи, электронный пропуск и бумажник, из которого торчали какие-то документы. Потом он переоделся во все черное и быстро выбежал в коридор.
Коридор был не длинный – он увидел две камеры (пустые) и огромную бронированную дверь, открывающуюся электронным ключом. Ключ тюремщика легко подошел. Вскоре он оказался в современном коридоре (подобный этому он видел, когда шел следом за стариком). Бронированная дверь снаружи была выкрашена под цвет стен коридора и разглядеть ее было практически невозможно. Впереди виднелся лифт. Он услышал знакомый гул и едва успел спрятаться в небольшой нише, когда лифт остановился. Из него вышли трое мужчин в одинаковой черной одежде (похоже, в этом здании все носили одинаковую форму) и скрылись за белой дверью напротив, открыв электронным ключом. Загудев, лифт поехал вниз. Подождав, пока коридор опустеет, он подошел к дверям лифта и раздвинул их, помогая себе перочинным ножом. Ухватившись за толстый трос, он прыгнул вниз, в шахту, и повис, упираясь ногами в стену. Двери, не сдерживаемые ничем, захлопнулись.
Лифт начал подниматься снова. Он прыгнул на крышу и, пригнувшись, поехал вверх. Миновав этажа четыре, он снова ухватился за трос и повис перед запертой дверью. В этот раз открыть автоматические створки было очень тяжело. Ему приходилось действовать только одной рукой. Времени оставалось в обрез. В любую минуту лифт снова мог двинуться. Одно неловкое движение, и он полетел бы в черную шахту, вниз…. Наконец дверцы дрогнули и поддались. Он тяжело пролез в отверстие, раздвигая дверь дальше уже собственным телом. Снова коридор и (нескончаемое везение в этот день!) пустой. Электронный ключ легко подошел к одной из белых дверей. Он вошел в пустую, скудно обставленную комнату (несколько столов, компьютер, стулья). Самым главным в комнате было окно. Самое настоящее окно, без решетки.
Находясь в темнице, он уже почти забыл, как выглядят окна. Каково же было его удивление, когда, высунувшись из окна, он увидел, что этаж, на котором он оказался, был всего лишь вторым! Значит, и темница, и все те этажи, которые он проехал на крыше лифта, находились под землей. Существование такого подземного города внушало мало оптимизма. Очевидно, эта организация (с которой ему не повезло иметь дело) действительно была серьезной…. Что ж, он прошел так много, что глупо было бы отступать!
Перед домом была ухоженная зеленая лужайка с красивыми головками розовых и красных цветов. Прыгать на нее явно не имело никакого смысла! Обзор из окна был незначителен. Перед домом могли быть люди, охрана – рисковать так было просто глупо! Действуя более незаметно, у него еще оставался шанс уйти. Он быстро вышел из комнаты. Лестница находилась посередине коридора – красивая, широкая, с резными деревянными перилами и мраморными ступенями. Он стал осторожно спускаться по ней. Спускаться пришлось не долго. Вскоре он оказался в огромном пустом холле, в котором снова (о везение!) не было ни души. А впереди была входная дверь – прямо на лужайку, на широкую, закруглявшуюся перед входом дорогу. На лужайке не было деревьев, и все просматривалось, как на ладони…. Но он подумал, что нужно рискнуть. Входная дверь (из дерева и стекла) была приоткрыта и состояла из двух дверей. Он миновал один проход, приоткрыл дверь второго… Возможно, через огромную дверь и ускользнуло его везение. А может, просто одному человеку не может столько везти в один и тот же день.
Он не увидел их отражения в стеклянных дверях. Возможно, потому, что просто не подумал об этом. Их было семеро, и все выглядели одинаково – в черном, стандартном виде, и шли тоже стандартно – шеренгой. Группа одинаковых молодых мужчин входила в двери, и они столкнулись почти одновременно, так, как бывает в самых неудачных минутах – лицом к лицу. Он увидел рядом со своим чужое лицо, и на мгновение остолбенел…. Он увидел, как темные глаза стоящего напротив сузились при виде чужака…. Потом раздался крик.
Язык, на котором кричал тот человек, он не понимал, просто подумал, что это могла быть латынь. Все начали кричать одновременно, метнулись к нему, догнали почти на крыльце, когда, растолкав двоих или троих, он все-таки вырвался наружу….. По зеленой открытой лужайке мчались к ним все увеличивающиеся в размерах черные точки (услышав крики, к ним бежали на подмогу).
Потом все произошло слишком быстро и неожиданно. Так быстро, что он не успел осознать. Он выбросил кулак вперед и ударил в чье-то лицо. Красные брызги… Хрип…. Он слышал, как треснула кость…. Клятва, данная себе, рухнула, как карточный домик, погребая его под обломками. Рухнула при виде крови. Он поражал насмерть баррикаду из чужих тел. Он двигался как стальной вихрь, по кругу. Он был одинок, бесконечно одинок – потерянный в отталкивающем его мире. Семь неподвижно лежащих тел на ступеньках…. За несколько слишком долгих минут… Семь тел и пустота, в которой он был одинок. Самое одинокое существо из всех, когда-либо живших на огромной земле.
Перепрыгивая через них, он бросился вперед, не различая дороги, двигаясь намного быстрей, чем те, кто пытался его догнать. Он отметил, что люди, бежавшие за ним по пятам, не пытались стрелять в него, и это был положительный момент. Пуля могла достать его наверняка. Но пули не было. И от этого ноги его словно преобразились в крылья.
Он обогнул здание, стараясь бежать не по прямой (зная, что прямые пути облегчают погоню). Вдруг впереди что-то блеснуло – крыши нескольких машин. За домом на асфальтированной площадке стояли машины, он бросился к первой же… Дальше удача вернулась, но он почти ее не заметил. Ключ торчал в замке зажигания, а дверцу он открыл, выбив стекло кулаком. Он немного порезал руку, но даже не увидел крови, текущей из мелких порезов. Еще мгновение – и он был за рулем. Он сорвался с места так, что по асфальту скрипнули шины. И вовремя: площадка с машинами была уже полна людей. На огромной скорости, не снижая оборотов, по зеленой лужайке он мчался к воротам, видневшимся впереди. Сзади были слышны крики (предостерегающие или угрожающие, он так и не понял). Потом он услышал выстрел. Кто-то все же не выдержал, и схватился за пистолет. Но пули уже не могли его догнать. Заднее стекло разбилось с грохотом, осыпав фонтаном осколков сидение сзади. Еще один выстрел: было слышно, как со скрежетом пуля ударилась о металлическую крышу машины. Он увеличил скорость, и на полной скорости протаранил запертые ворота, которые разлетелись от сильного удара. Его осыпало стеклом. Он почти утонул в этом жутком звуке: грохот удара, скрежет выворачиваемого металла, звон рассыпающегося стекла…. Главным было то, что ворота открыты, а сам он не пострадал. Он выехал на грунтовую дорогу и быстро помчался вперед. Дорога шла через лес. Погони за ним не было.
