— И что это?
Он взялся менее изуродованной рукой за рубашку и вынул что-то из-под нее. Это был медальон на цепочке. Он рванул. Цепочка порвалась, и он сунул медальон Тесле. Она сразу увидела, что это: повторилась сцена с Киссоном. Но тогда она не поняла то, что поняла сейчас, держа в руках знак Синклита.
— Вот перекресток, — сказала она. — На этом символе.
— Это не символ, — возразил Джейф.
— Но он что-то означает.
— Когда ты поймешь, что он означает, он перестает быть символом.
— Тогда дай сообразить. Я не очень-то понимаю. Вот этот человечек в центре — он как будто распят, но без гвоздей. И дальше все эти твари.
— Ты не можешь этого понять?
— Я слишком устала.
— Догадайся.
— У меня сейчас нет настроения гадать.
На лице Джейфа отразилась досада.
— Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой бороться против того, что пересекает Субстанцию, а сама не хочешь приложить простого умственного усилия! Догадайся — и ты поймешь, что держишь в руках.
Она только сейчас поняла, что он предлагает.
— Так если я отгадаю, ты пойдешь?
— Может быть.
— Подожди, — она напряженно уставилась на символ.
— Пять минут. Мое предложение остается в силе всего пять минут.
— Не гляди на меня.
— Мне нравится глядеть.
— Ты меня отвлекаешь.
— Можешь уйти.
Она встала и пошла назад к трещине.
— Не потеряй, — сказал он вслед с легкой насмешкой. — У меня другого нет.
Хочкис стоял в ярде от входа.
— Ты слышал?
Он кивнул. Она показала ему медальон. Единственный источник света, распадающийся терат, осветил его удивленное лицо. От него помощи явно не предвиделось.
Она позвала Грилло, который лежал неподалеку.
— У него клаустрофобия, — сообщил Хочкис.
Она все равно пошла к нему. Он не смотрел больше ни в потолок пещеры, ни на неподвижное тело в воде. Глаза его были закрыты.
— Грилло.
Он клацнул зубами.
— Грилло. Это Тесла. Мне нужна твоя помощь.
Он легко покачал головой.
— Я хочу знать, что это значит.
Он не стал даже смотреть на то, что она ему показывала.
— Посмотри, Грилло.
Никаких результатов. Хочкис не мог помочь ей, Грилло не хотел, Витт лежал мертвый в воде. Она посмотрела на тело. Лицо вниз, руки раскинуты в стороны. Бедняга.
Она снова взглянула на медальон, вспомнив, что время идет.
Что он значит?
В центре — человек. Вокруг — что-то другое. Может, это потомство центрального? Под ногами распятого — стилизованная обезьяна, ниже — что-то вроде рептилии, ниже…
Черт! Это не потомство, это предки! Человек, обезьяна, ящерица, рыба и протоплазма (глаз в центре клетки). «Наше прошлое преследует нас», — говорил Хочкис. Может быть, он и прав.
Но если даже это объяснение верно, что означают фигуры на остальных трех ручках? Над фигурой человека — кто-то пляшущий с огромной головой; выше — та же форма, только упрощенная; еще выше — упрощение доходит до того же глаза (или клетки). В свете ранних предположений понять это оказалось не так трудно. Внизу то, что предшествовало человеку; вверху, очевидно, то, что совершенствовало его — переход к чистой духовности.
«Два есть. Что дальше?»
Сколько у нее осталось?
«Не думай о времени. Это делу не поможет».
Слева был еще один круг с чем-то вроде облака внутри. За ним, ближе к центру — квадратик, разделенный на четыре части, дальше — изображение молнии, потом какие-то брызги (кровь из руки?), потом сама рука. С другой стороны — серия менее понятных символов. Еще брызги из левой руки; волны или змеи (может, это грех Джейфа? Слишком буквальное понимание?); потом след, как будто какой-то знак срезали с этого места, и, наконец, последний круг — просто отверстие в медальоне. Что же все это значит? Круг и отверстие. День и ночь? Добро и зло? Скорее, Тесла, скорее. Так что это — круг, облако, отверстие?
Круг и облако. Мир? Мир… Космос! Значит, отверстие — это Метакосмос. Выходит, что сам крест — это все мироздание.
Она оглянулась на пещеру, где ждал ее Джейф. Осталось всего несколько секунд.
— Я нашла! — закричала она. — Я нашла!
Это было не совсем так, но в остальном она полагалась на инстинкт.
Свет внутри пещеры почти угас, но глаза Джейфа блестели ярче него.
— Я знаю, что это! — объявила она.
— Да?
— По одной оси — эволюция, от клетки до Бога.
По выражению его лица она поняла, что не ошиблась.
— Так. А что по другой?
— Это Космос и Метакосмос. Известное и неизвестное.
— Чудесно. Чудесно. А в центре?
— Мы. Люди.
— Нет, — он усмехнулся.
— Нет?
— Старая ошибка. Все не так просто.
— Но это же человек?
Он покачал головой.
— Ты все еще видишь символ.
— Черт! Помоги же мне!
— Время вышло. Ты могла обратиться к своим друзьям.
— Они не могли мне помочь! Хочкис ничего не соображает. Грилло без сознания. Витт…
Витт лежит в воде, подумала она, но не сказала. Вместо этого ее поразила мысль. Он лежал в воде с раскинутыми руками.
— О, Боже. Это же Субстанция. Наши сны. Перекресток не в плоти, а в сознании.
Улыбка Джейфа пропала, но свет его глаз стал еще ярче; этот свет не освещал, а, напротив, забирал их помещения последнее освещение.
— А разве не так? Субстанция — центр всего. Перекресток.
Он не ответил ей. Но она и без этого знала, что права. Фигура плавала в море снов, раскинув руки. В месте, где сходились все начала и концы.
— Неудивительно, — сказал она.
На этот раз он отозвался:
— Неудивительно что?
— Неудивительно, что ты не смог сделать это. Когда увидел Субстанцию.
— Ты можешь пожалеть о том, что узнала.
— Я никогда ни о чем не жалела.
— Ты еще передумаешь. Как я.
Она не стала возражать. Нужно было сделать главное.
— Ты обещал пойти с нами.
— Помню.
— Так ты пойдешь?
— Это бесполезно.
— А что полезно? Оставаться здесь?
— Что ты хочешь сделать?
— Вернуться в дом Вэнса и попытаться закрыть дыру.
— Как?
— Может, эксперт нам что-нибудь посоветует.
— Таких нет.
— Есть Киссон. Но сперва нам нужно выйти отсюда.
Он долго смотрел на нее, как будто колебался.
— Если ты этого не сделаешь, то останешься здесь в темноте, где ты уже провел — сколько? — двадцать лет? Может, Иад не найдет тебя. Ты ведь не ешь? Да, ты выше этого. Значит, ты проживешь тут сто лет. Или тысячу. Но ты будешь один. Только ты, темнота и знание того, что ты наделал. Как тебе такая перспектива? Лично я предпочту умереть в попытке остановить их.
