– Вы меня интригуете.
Мужчина улыбнулся и продолжил:
– Наверное, мои слова похожи на шутку, но… Вероятно, я и сам выгляжу как шут. Как старый, никому не нужный шут… И все же, будьте осторожны. Не верьте ничему, что видите и слышите. Здесь… – он обвел рукою пространство вокруг, – здесь любая вещь может оказаться не тем, чем она хочет казаться. Вы меня понимаете?
– Не очень.
Плучек вздохнул.
– Знаете… А, ладно, не берите в голову. Просто бред пьяного старика. Относитесь ко всему проще, и все будет в порядке. Всего доброго!
– Дождитесь Алексея, он сейчас подойдет…
Плучек качнул головой:
– Не стоит. Вы просто передайте ему, что он замечательный парень. Честь имею!
* * *
– Странный тип, – сказал Алексей. – Похож на алкоголика.
– Он тебе не понравился?
– Мне не нравятся алкоголики. Ума не приложу, как его терпят в клинике?
– Павел Сергеевич – отличный врач.
– Не сомневаюсь. Думаю, он умеет беседовать с пациентами на их языке – просто потому, что другого языка он не знает.
– Тенишев, кончай занудствовать!
– Как скажешь, моя милая королева сумасшедших!
Вера нахмурилась:
– Не называй меня королевой сумасшедших. Иначе я стукну тебя стаканом по голове.
– Стучи. Он все равно пластиковый.
Вера допила воду и замахнулась на мужа стаканчиком. Тот поймал ее за руку и притянул к себе. Впившись в губы жены поцелуем, Алексей мягко уложил ее на диван и принялся расстегивать пуговки на кофточке.
– Ольга услышит… – взволнованно прошептала Вера.
– Не услышит, – хрипло прошептал в ответ Алексей. – Да мне и плевать. Я согласился, чтобы она жила с нами, но на условии, что она не будет мешать нам заниматься любовью. Иди сюда!
Через двадцать минут Вера откинулась на подушку и перевела дыхание. Волосы ее растрепались, губы припухли, на щеках проступил румянец.
– Боже, как же я тебя люблю! – тихо проговорила она. – Сама не знаю за что.
– Я красивый, – весело сказал Алексей, зарывшись лицом в ее волосы и вдыхая их аромат.
– Вовсе нет.
– Ну… тогда я умный.
– Ты балбес.
– Но я талантливый.
– Если верить твоим критикам, то и это под сомнением.
– Даже не знаю, что еще сказать… – Алексей провел пальцем по ее подбородку и заявил: – Я скромный!
Вера засмеялась:
– Вот уж в чем тебе точно не откажешь.
Алексей встал с дивана.
– Ты куда? – насторожилась Вера.
– На улицу. Хочу подымить своей носогрейкой.
– Кури на кухне.
– Угу. А утром твоя драгоценная сестренка заявит, что я провонял табаком весь дом.
– И будет права. Не уходи далеко, ладно?
– Дальше крыльца не уйду, – пообещал Алексей, сгреб с полки трубку и коробку с табаком и зашагал в прихожую.
На улице было прохладно, и Алексей поднял ворот куртки. Затем неторопливо набил трубку табаком, достал из кармана зажигалку и закурил. Выпустив облако дыма, посмотрел, как оно расплывается в темном воздухе, потом опасливо покосился на дверь и осторожно двинулся вдоль стены.
Обойдя дом с западной стороны, он остановился возле окна. В комнате Ольги горел ночник: старшая сестра жены боялась темноты. Алексей заглянул в окно. Ольга лежала на кровати, раскинув руки. Одеяло сползло с ее голой левой груди, обнажив сосок. Алексей вздохнул и отпрянул от окна. «Какого черта я здесь делаю? – с досадой подумал он. – Нужно поскорее повесить шторы. Живем, как в аквариуме». Собрался уже вернуться на крыльцо, как вдруг заметил на краю поляны светлую фигуру.
Девушка стояла метрах в двадцати от дома. Стояла неподвижно и смотрела на Алексея. В лунном свете ее одинокая фигурка на фоне темной дубравы выглядела жутковато. Он хотел незнакомку окликнуть, но передумал. Не надо, чтобы Вера слышала его крик – еще испугается.
Мысль о том, что девушка могла стоять у окна и смотреть, как они с Верой занимаются сексом, заставила Алексея содрогнуться. Он вдруг вспомнил, что и правда заметил тогда краем глаза в окне какое-то движение, но списал его на колыхание свечного пламени, отразившееся в стекле. Теперь же был почти уверен, что незнакомка наблюдала за ними в окно, и поморщился, передернул плечами. Отвратительно!
Девушка продолжала стоять, глядя в сторону Алексея. Это стало выводить его из себя. Тенишев решил подойти поближе и выяснить, кто она такая. Однако стоило Алексею тронуться с места, как незнакомка тут же повернулась и двинулась к лесу.
– Эй! – тихо окликнул Алексей и пугливо покосился на дом. – Эй, вы! Постойте!
Тенишев зашагал за девушкой. Однако, как ни старался он идти быстро, догнать ускользающую фигурку ему не удавалось. Пройдя метров двести, Алексей наткнулся на невысокий столб, к которому была прибита широкая доска с какой-то надписью. Алексей подошел поближе и прочел:
ЗДЕСЬ НАЧИНАЕТСЯ ГАТИНСКОЕ БОЛОТО.БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ!
– Спасибо, что предупредили, – проворчал Тенишев.
Алексей вгляделся во тьму, и ему стало не по себе. Куда, черт побери, девалась девушка?
В конце концов он махнул рукой, повернулся и зашагал назад. Пока Тенишев шел, ему все время казалось, что кто-то смотрит ему вслед. Лишь переступив порог дома и закрыв за собой дверь, Алексей вздохнул облегченно.
Вера уже расстелила постель и забралась под одеяло. Алексей сел на край кровати и принялся с мрачным выражением лица расстегивать рубашку.
– Почему ты дрожишь? – спросила Вера.
– Замерз.
– Разве на улице холодно?
– Просто продрог на ветру.
Вера, улыбаясь, протянула ему навстречу руки:
– Иди ко мне – я тебя согрею!
Алексей передернул плечами.
– Что-то я устал, – глухо проговорил он.
– Ты? – удивленно вскинула брови Вера.
– И на старуху бывает проруха, – усмехнулся Алексей. Взглянул на окно и нахмурился. – Слушай, мы так и будем жить без штор?
– Они в коробке. Завтра повешу.
– У тебя никогда нет времени на домашние дела! – с раздражением сказал Алексей. – Подкладку на моей замшевой куртке до сих пор не зашила.
– Леш, мне было некогда.
– С других художников жены пылинки сдувают! А моя…
Улыбка покинула губы Веры. Она отвернулась и пробормотала:
– Ты знал, на ком женился.
Алексей горько усмехнулся.
– Это точно. Нужно было тщательнее подбирать себе жену.
Вера несколько секунд молчала, хмуря брови, потом пододвинулась к Алексею и положила ему руку на плечи.
– Леш, – тихо заговорила Вера, – что с тобой?
Он с удивлением взглянул на Веру, словно увидел в ее лице отражение своей гневной физиономии, и провел ладонью по глазам. Потом буркнул почти недоуменно:
– Сам не знаю. Просто терпеть не могу жить в «аквариуме».
