– Я не хочу ехать на кладбище. Уже сто раз говорил тебе, – Симаков нахмурился.
– Это последний раз. Обещаю тебе, – весело прыгала девочка. – Ну правда, я ловко придумала?
– Если все будет так, как ты говоришь, тогда я, пожалуй, тебя похвалю, но потом, – все еще не придя в себя, сказал Олег. – А знаешь, честно говоря, мне даже понравилось, как ты ее поддела. Пусть помучается, осознавая, что про ее деяния кому-то известно.
– Ага.
– Ну и что теперь? – спросил Олег. – Прямо сейчас на кладбище двинем или здесь ждать останемся?
– Лучше здесь. Вдруг она вообще туда не поедет. Если куда выйдет, то мы сможем за ней проследить.
Ребята заняли наблюдательный пункт. На этот раз он находился подальше от дома, но так, что дверь была видна.
Ждать пришлось долго. Олег уже начал предлагать домой поехать или хоть пройтись, но Вика настаивала на том, что надо обязательно ждать здесь, чтобы ни за что не пропустить женщину, если та будет выходить из дома.
Наконец, долгое ожидание ребят оправдалось. Катина мачеха вышла из дома и направилась в сторону автобусной остановки, прямо в их сторону.
– Что же нам делать? – спросил Олег. – Народу здесь не очень много. Если мы сядем с ней в один автобус, то она, наверняка, нас заметит.
– Но мы можем подсмотреть на какой автобус она будет садиться. Отсюда до кладбища идет только 37. Если в него сядет, то мы следующим поедем. Другого выхода у нас нет.
– А если в другой?
– Тогда не знаю. Попытаемся сесть вместе с ней. И пусть нас видит. Все равно ничего сделать нам не сможет.
Ребята спрятались за одиноко стоящий сарай и дождались, пока женщина пройдет мимо них. Потом они последовали за ней, но на расстоянии.
Молодая женщина постояла на остановке. Подошел именно 37 автобус, и она села в него.
– Ну теперь сомнений быть не может, – воскликнула девочка.
– Может, – заметил Олег. – Но будем надеяться, что она едет именно туда.
На следующем тридцать седьмом дети доехали до кладбища и вышли.
– Проверь, брошка при тебе? – спросила Вика. – Не хотелось бы в последний момент обнаружить ее пропажу.
Олег достал из кармана тряпочку. Брошь лежала там. Он снова завернул ее.
Ребята пошли между рядом могил, пытаясь идти тихо и не попасться никому на глаза.
Но тут, как назло, пошел дождь.
– Тебе не кажется, что это не просто случайность. Как мы только не придем сюда, начинается дождь, – сказал Симаков.
– Не знаю, – девочке стало страшно. Она вспомнила, как они с Олегом скатились в скользкую яму и долго оттуда вылазили. – Надеюсь, что с нами ничего не случится.
– Надо было веревку какую-нибудь взять, зонтик. Вот если бы я знал, что мы снова сюда поедем.
– Если бы да кабы, во рту росли грибы, – ежась от холодных капель, падающих на лицо и за шиворот, сказала девочка.
Стало вдруг темно от быстро набежавших туч. И тут сверкнула молния. Ребята от неожиданности присели. Казалось, что она была так близко. Гром не заставил себя ждать. Он первый раз в этом году и громко загрохотал, будто целое африканское племя било в свои барабаны.
– Первая гроза, – сказал Олег.
– Пора бы, – ответила Вика. – Идем. Тут недалеко осталось.
Ребята еще издалека заметили одинокую фигуру, стоящую на коленях у могилы Кати Сумароковой. Это, несомненно, была ее мачеха. Кажется, она настолько задумалась, что совсем не замечала грозы. Во всяком случае, она даже не шевелилась.
– Вот она, – шепнула Вика. – Я так и знала, что придет сюда. Небось с Катериной разговаривает.
– Ты меня удивляешь. Ну как она может с ней говорить?
– Своим монологом, конечно. Быть может, прощения просит. Хотя, сомневаюсь. Наверное, пытается объяснить произошедшее в своей интерпретации, чтобы Катя больше к нам не приставала. А может, злорадничает.
– Больно она тихая. И уселась прямо на колени. Сейчас вся грязная будет.
– Тебя только это беспокоит?
– Меня беспокоит, как нам ей брошку вручить? – серьезно посмотрел на девочку Симаков. – Еще дождь этот. Я уже продрыг.
– Смотри, она встает, – заволновалась Вика. – Если сейчас уйдет, то мы не сможем ничего предпринять.
– Давай, просто подбежим и сунем брошку ей в руки, я не могу больше ждать.
– Она не возьмет. А должна именно взять. Уж не знаю почему, но этого ей не советовала делать колдунья.
Женщина тем временем достала из сумки нож и высоко подняла руку.
– Она сейчас себя убьет, – ахнул Олег.
– Что она, дура что ли? Наверное, что другое придумала. надо ей помешать. Вдруг опять колдовство.
И не успел мальчик ответить, как Вика бросилась вперед. Она быстро подлетела к женщине, даже ни разу не подскользнувшись, ударила ее по руке, а потом толкнула вперед.
Нож отлетел в сторону. Женщина распласталась на могиле своей падчерицы. Потом поднялась и уставилась на девочку. Олег тоже был уже рядом.
– Вы снова тут? Что вам надо? – заорала она.
Потом что-то еще говорила, но гром своим шумом перекрыл ее слова.
– Это вы убили ее, – крикнула в ответ Катя. – И мы хотим выполнить ее последнюю волю.
– Глупости. Девчонка умерла. Вы не могли говорить с нею. Она вам ничего не рассказала.
– Но вы, тем не менее испугались, раз пришли сюда проверить, – не полезла за словом в карман девочка.
– Я завершу свое дело. Если брошка не до конца помогла, то у меня есть еще нож, – и женщина потянулась за ним.
– Вы будете отрывать могилу? – засмеялась Вика. – А потом вонзите нож в Катю?
– Нет. Знаешь, – молодая женщина стала подниматься на ноги. – Пожалуй, я вонжу нож в тебя, – она, казалось, не замечала стоящего рядом Олега.
Вика остолбенела, а мачеха замахнулась на нее своим ножом. Симаков не знал, что сделать. Он бросился на женщину и схватил ее сзади за поднятую руку и вывернул ее на себя.
Мачеха ловко вывернулась и стукнула мальчика по голени острым носом сапога. Олег присел от боли и выпустил руку женщины.
– Вика! – закричал он. – Беги!
Девочка дернулась и попятилась назад.
– Нет! – крикнул Симаков. – Не туда!
Но было уже поздно. Вика упала в яму. Ту самую, из которой они так долго вылазили. Дождь полил сильнее, будто с неба просто плескали из большой емкости.
Молодая женщина подбежала к яме и с жутким смехом принялась сталкивать туда землю с холмика, что находился рядом. Она сначала сыпала горстями мокрую землю, а потом просто двигала ее ногой.
Олег подбежал к мачехе Кати, достал брошку из кармана и прицепил ее на юбку, видневшуюся из-под плаща.
– Ой, – обратился Симаков к женщине. – Смотрите! Что это у вас?
Мачеха Кати посмотрела туда, куда показывал мальчик и взвизгнула от страха.
