Флегг нахмурился, глядя на походный котелок. Вбили ли они его в землю палками? Свернули ли ему шею? Кажется, он припоминает что-то о бензине. Но что?
В приступе внезапной ярости он чуть не швырнул приготовленного кролика в костер. Он обязан помнить о таких вещах, трах-тиби-дох! — Идите сюда, бродяги, — прошептал он.
Он утрачивал свои способности. Прежде он мог оглядываться назад в шестидесятые, семидесятые, восьмидесятые. Теперь же он помнит события начиная только с периода эпидемии. За этим не было ничего, кроме полога, который иногда чуть-чуть приподнимался, чтобы он успел смутно вспомнить что-то (Бу Динкуэя, например… если такой человек вообще существовал когда-либо), прежде чем снова опуститься.
Самое раннее по времени воспоминание, в котором он был более-менее уверен, было то, как он шел на юг по дорогe № 51, направляясь в Маунтин-Сити, к дому Кита Бредентона.
О том, что он родился. Родился заново.
Теперь он уже не был только человеком в прямом смысле этого слова, если он и был таковым когда-либо. Он был подобен луковице, с которой медленно снимали слой за слоем, только это были человеческие уловки, врожденные рефлексы, память, возможно, даже свободная воля… если таковая вообще существовала когда-либо.
Он принялся есть кролика.
Однажды, он был вполне уверен в этом, он сможет мгновенно растаять, когда ситуация полностью вырвется из-под контроля. Но не сейчас. Это было его место, его время, и он примет свою битву здесь. Неважно, что пока он не может обнаружить третьего шпиона, как неважно и то, что в самом конце Гарольд отбился от рук, проявил неслыханное нахальство, пытаясь убить его невесту, обещанную и нареченную, мать его сына.
Где-то в пустыне находился Мусорщик, вынюхивая оружие, которое уничтожит тревожную и беспокойную Свободную Зону навсегда. Его Глаз не мог следовать за Мусорщиком; Флегг считал того в какой-то мере более странным, чем он сам, кем-то вроде блад-хаунда в человеческом обличье, который вынюхивает кордит; напалм и прочее с точностью радара.
Через месяц или даже раньше реактивные самолеты Национальной гвардии будут летать, неся под своими крыльями полный комплект ракет. А когда он будет абсолютно уверен, что суженая его зачала, они полетят на восток.
Он задумчиво глянул на круг луны и улыбнулся.
Была еще одна возможность. Он думал, что Глаз покажет ему — в свое время. Он может отправиться туда, возможно, под видом вороны, а может быть, волка или насекомого, например богомола, чего-нибудь достаточно маленького, способного проскользнуть через клапан вентиля, скрытого под высохшей травой пустыни. Он сможет пробраться по темным щелям и проскользнуть через вентиляционную решетку.
Место это находится под землей. Как раз рядом с границей Калифорнии. Там много пробирок, целые ряды пробирок. Каждая со своей собственной этикеткой: суперхолера, суперсибирская язва, новые, усовершенствованные версии бубонной чумы, все основанные на способности к мутации, что и сделало супергрипп почти универсально смертельным. В том месте их целые сотни; на любой вкус. Как насчет такой прибавки к воде, Свободная Зона? А как насчет отравленного воздуха? Какая-нибудь миленькая болезнь на Рождество, а может быть, вы предпочтете улучшенный вариант свинки?
Ренделл Флегг, темный Санта-Клаус, спешащий на своем самолете, чтобы подбросить в каждый камин немного вирусов? Он будет ждать, и он поймет, когда настанет время действовать. Что-то подскажет ему. Все будет хорошо. Никакой спешки на этот раз. Он на вершине, и он собирается удержаться на ней.
Кролик был съеден. Насытившись горячей пищей, он снова почувствовал себя самим собой. Он встал, держа тарелку в руке, и швырнул кости в темноту ночи. Волки бросились за ними, добывая их в драке, ворча и кусаясь, глаза их пусто сверкали в лунном свете.
Флегг стоял, уперев руки в бедра, и его грохочущий смех взмывал к луне.
Рано утром следующего дня Надин выехала из городка под названием Глендейл и поехала по шоссе № 15 на своей «веспе». Ее распущенные снежно-белые волосы развевались, словно фата невесты.
Ей было жаль столь верно служившую ей «веспу», которой приходил конец. Количество пройденных ею миль, трудный переход через Скалистые горы, нерегулярный уход — все это сыграло свою роль. Мотор кашлял и чихал. Стрелка количества оборотов в минуту прыгала, вместо того чтобы оставаться на отметке 5x1000. Но все это было неважно. Если мотоцикл сломается прежде, чем она доберется до места, она пойдет пешком. Теперь ее никто, никто не преследовал. Гарольд был мертв. И если ей придется идти, он узнает об этом и направит кого-нибудь подвезти ее.
Гарольд стрелял в нее! Гарольд пытался убить ее!
Мысли ее, несмотря на все старания, постоянно возвращались к этому. Так не должно было произойти. Флегг пришел к ней во сне в первую ночь после взрыва, когда Гарольд наконец-то решился сделать привал. Он сообщил, что оставляет Гарольда с ней до тех пор, пока они не доберутся до Западного Склона, почти до Юты. Затем Гарольд будет устранен в результате быстрого и безболезненного несчастного случая. Масляное пятно. И все, никаких проблем. Но это не было быстро и безболезненно, и Гарольд чуть не убил ее. Пуля пролетела в дюйме от ее щеки, а она не могла даже пошевелиться. Она застыла, удивленная тем, как он посмел сделать такое, как ему позволили даже попытаться убить ее.
Она пыталась убедить себя, что это была манера Флегга запугать ее, напоминая, кому она принадлежит. Но в этом же не было смысла! Это было безумием! Даже если в этом и был какой-то смысл, то внутри нее сидел настойчивый, знающий голосок, твердивший, что случай со стрельбой был тем, к чему Флегг не был готов.
Надин попыталась оттолкнуть этот голос, захлопнуть перед ним дверь, как захлопывает ее разумный человек перед тем, чьи глаза горят жаждой убийства. Но она не могла сделать этого. Голос нашептывал, что она осталась жива лишь по счастливой случайности. Что пуля Гарольда вполне могла пройти между ее глаз, и это не имело бы никакого отношения к Ренделлу Флеггу. Она назвала голос лжецом. Флегг знает все на свете… Даже где упадет малейшая пушинка…
«Нет, знать все — удел Бога, — непримиримо отвечал голос. — Бога, а не его. Ты осталась в живых по счастливой случайности, а это значит, что все долги оплачены. Ты ничего не должна ему. Ты можешь повернуться и пойти назад, если хочешь».
Вернуться назад, вот так пошутил. Вернуться куда? Голосу нечего было сказать по этому поводу, да и Надин бы удивилась, если бы он ответил. Если темный человек — колосс на глиняных ногах, то она несколько запоздала с подобным открытием.
