— Вроде нет, — промямлила я, пытаясь вспомнить, когда же у меня должна быть овуляция. Через сутки, что ли? Вот блин, нет сейчас на это времени!
— Я загляну в аптеку, — предложил Пирс, явным образом встревоженный.
— На заправке можно купить, — напомнил Дженкс.
Я подобралась:
— Не буду я доверяться амулету с заправки! — возмутилась я, и Дженкс со смехом отлетел в сторону. — Пирс, через три квартала от церкви есть бакалея, там они должны быть.
Синие глаза посмотрели на меня с облегчением.
— Это там, где ты срочно покупала мороженое?
Я рот разинула, услышав, что он знает, но ведь он год ошивался в церкви призраком.
— Да, — ответила я медленно, гадая, что он думает о Маршале. Господи, я же шлюхой выгляжу. Сперва Ник, потом Ки-стен, за ним Маршал, а теперь он — и все это меньше чем за два года.
— Я куплю, — сказал он твердо, и ни во взгляде, ни в жесте его не было упрека.
— Спасибо.
— О'кей, — ядовито произнес Дженкс, подбоченившись. — Теперь, когда с эмбрионами разобрались: как ты собираешься подобраться к Тренту так близко, чтобы вернуть ему его порнуху, и ни он, ни ковен не пристрелили тебя на месте? Ринн Кормель помогать не станет. Вот почему я сюда прилетел. Трент знает, что намечается что-то, и охраны при нем больше, чем у последнего кандидата в президенты было на сборе вампирских голосов.
Я повернулась к невидимой реке, оценивая, что мы имеем.
— Дэвид уже вернулся? — спросила я, высматривая удобное дерево. В норе была глубокая дыра в земле, которую никто из нас не использовал, так что дерево очень бы сейчас пригодилось.
Дженкс загудел крыльями:
— Нет, но он уже в пути.
Я задумчиво качала головой. Надо собрать вместе Трента и ковен одновременно, иначе ничего не выйдет. ФВБ будет моей нейтральной территорией.
— Можно работать с тем, что есть, — сказала я, оборачиваясь к ним и подхватывая одеяло, пока оно не сползло окончательно. Айви нет, Гленн есть, Дэвид в пути… а здесь Пирс и поможет. Я не сомневалась, что его инстинкт покровительства усилился в результате этой ночи, и надеялась только, что он не создаст больше проблем, чем может сам решить. Но, прислушиваясь к ветру и ощущая ногами солнечное тепло, я чувствовала, как усталость и ужас вчерашнего вечера уходят на задний план моего существования. Если я все сделаю правильно, то ближайшие часы могут вернуть мне честь, восстановить веру и… и дать свободу.
— Дженкс, — сказала я, чувствуя, как забирается под одеяло ветер, — Кери оставила те чары для уменьшения роста, которые сделала для Айви?
Я посмотрела на Пирса, а Дженкс запрыгал в солнечных лучах вверх и вниз, как катушка йо-йо.
— Ни за что! — завизжал он. — Ты опять хочешь стать маленькой?
Подтянув одеяло потуже, я кивнула.
— Это необходимо, Дженкс. Только чтобы подобраться поближе, а там я его расплету. Это демонское проклятие, от него детекторы чар не срабатывают. Пирс нас поднесет поближе в образе Тома Бансена — этот тип работал в ОВ. Дженкс, а ты меня дальше донесешь до Трента по воздуху и — ба-бах! — я отдаю Тренту скульптуру.
— Ба-бах — и ты голая! — воскликнул Дженкс, рассыпая ярко-золотую пыльцу. — На камеры, перед парой тысяч народу.
Не тысячные толпы волновали меня. Дело было в Тренте, и я как от удара вздрогнула от возмущенного взгляда Пирса.
— Это будет в новостях по всей стране, — сказала я, ежась под его взглядом. — Наверное, в вечерние выпуски попадет. А потому у ковена не будет возможности меня убить и засунуть в какую-нибудь дыру. — Я посмотрела на собственные грязные замерзшие ноги, выглядывающие из-под одеяла. — По крайней мере неделю еще, пока не найдут что-нибудь столь же сенсационное, — тихо докончила я.
Ну и ну. Мама умерла бы со стыда. А может, и нет. У нее молодость пришлась на шестидесятые, не что-нибудь. Может, друзей бы позвала.
Пирс все еще ничего не говорил, и как-то я забеспокоилась. Слишком у меня много было мужчин, и сейчас я собиралась выступить голой перед местным телевидением, и ясно, что кадры потом пойдут на всю страну. Но если я буду голой, то меня вряд ли застрелят.
— Тебе это не будет неприятно? — спросила я Пирса, и самой не понравилась моя повышенная интонация.
У него кончики ушей покраснели, он глянул на меня и отвел глаза.
— Напомни мне как-нибудь рассказать тебе про мою тетю Сару, — сказал он глубоким горловым голосом. Я подняла брови, не в силах сдержать удивления, и Пирс резко выдохнул, беря себя в руки.
— План мне кажется превосходным. А оказавшись голой перед всем мирозданием, как ты будешь возвращать статуэтку Каламаку?
— Я думала, не можешь ли ты мне ее бросить? — сказала я неуверенно, и Пирс засмеялся.
Не нравится мне быть маленькой. И я ведь стала просто маленькой, не превратилась в пикси. В отличие от Дженкса, я не могла бы ничего сделать, если бы Пирс споткнулся, кроме как схватиться за шелковую ткань его жилета и надеяться, что он меня не раздавит, когда плюхнется. Если быть маленькой в саду неприятно, то на улицах Цинциннати — это ужас. Все громкое, большое и тяжелое. Я честно не понимала, как у Дженкса получается выживать. Единственное, что было приятного из всего этого пока что — это что я снова стала чистой, по-настоящему чистой. И плевать мне, стану ли я снова волосатой.
Дженкс остался со мной, когда Пирс забежал в церковь за проклятием уменьшения размера и чем-нибудь маленьким для меня, чтобы мне пока надеть. Я посмотрела на роскошный светло-зеленый шелк, развевающийся у моих босых ног под встречным потоком воздуха. Наверное, платье принадлежит одной из дочерей Дженкса. Я приложила руку к глубокому вырезу — от быстрого шага Пирса на меня напала морская болезнь. На мне не было ни клочка красного, и это меня тревожило.
Дженкс молчал, стоя рядом со мной на плече у Пирса. На нем тоже ничего красного не было — он был одет для работы в свой обычный обтягивающий черный шелк и высокие ботинки на тонкой подошве. Если мы войдем на территорию другого пикси без чего-то красного в одежде, нас обвинят в браконьерстве и могут сразу напасть. Дженкс шевелил крыльями для поддержания равновесия, но они были тоскливого синего цвета. Все же он готов был подхватить меня и улететь, если что-нибудь случится.
Жар города ощущался приятно, и когда Пирс вошел в тень высокого здания, я поежилась от холода. Он начинал нервничать, и запах колдуна уже перебивал городскую вонь. Я вдыхала его — мне нравился аромат красного дерева с капелькой запаха сапожной ваксы. Пирс успел наспех принять душ в церкви до того, как одолжить автомобиль сестры Айви и выйти подобрать меня, и сейчас запах мыла мешался с шелковым ароматом узорчатого жилета. Глядя на него, никто бы не догадался, что у него в кармане кусок эльфийской порнухи. Пирс кивал всем, мимо кого мы проходили.
