– Да, волки молодцы, постарались.
– Я не об этом. За весь день он ни разу не подумал, что, если верить Науэлю, через каких-нибудь шесть с половиной лет Несси станет совсем взрослой.
Я поразмыслила.
– Он ее по-другому воспринимает. Не ждет, считая дни, когда Несси вырастет, а просто хочет, чтобы она была счастлива.
– Это и впечатляет. Как ни тяжело, приходится признать, что ей мог достаться жених и похуже.
– Ближайшие шесть с половиной лет я об этом думать не намерена, – сдвинув брови, пообещала я.
Эдвард рассмеялся и вздохнул.
– Соперников у него, правда, будет пруд пруди.
Я сдвинула брови еще плотнее.
– Заметила. При всей моей признательности Науэлю, взгляды его меня пугают. И мне плевать, что Несси – единственная полувампирша, не связанная с ним кровным родством.
– Да нет, он не ее разглядывал. Тебя.
В общем, наверное… Мне тоже так казалось. Но с чего бы?
Я повторила вопрос вслух.
– Потому что ты жива.
– То есть?
– Всю свою сознательную жизнь – а он на полвека старше меня…
– Развалина!
– …всю свою жизнь он считал себя воплощением зла, убийцей. Его сестры своих матерей тоже погубили появлением на свет, но девушек это не тревожит. Жуан воспитал в них презрение к людям и чувство собственной избранности. Науэля растила Уйлин, которая в сестре души не чаяла. И вот, пожалуйста. В какой-то степени он себя буквально ненавидит.
– Жаль его…
– Теперь же, глядя на нас троих, он понимает, что принадлежать к бессмертным не означает непременно быть отмеченным печатью зла. А я воплощаю для него… идеал отца.
– Ты во всех отношениях идеал, – подтвердила я.
Эдвард фыркнул, но тут же посерьезнел.
– Так что в тебе он видит пример того, как жила бы его мать, если бы не погибла.
– Бедный Науэль, – пробормотала я со вздохом. Больше не буду его ни в чем подозревать, пусть смотрит сколько хочет.
– Не надо его жалеть. Теперь он счастлив. Сегодня он наконец смог себя простить.
Я улыбнулась, радуясь счастью Науэля, и вдруг осознала, что сегодня действительно счастливый день. Хотя и омраченный гибелью Ирины, а все равно безудержно радостный. Жизнь, за которую мы боролись, спасена. Наши родные снова вместе. У моей дочери впереди бесконечное прекрасное будущее. Завтра я поеду навестить папу, и он, увидев, что страхи в моих глазах сменились радостью, тоже будет счастлив. Кстати, он ведь, могу спорить, окажется там не один. Я мало что замечала в последние недели, но теперь ясно вижу, что к тому давно уже шло. С ним будет Сью (чудесная парочка – мама оборотня с папой вампирши), так что он больше не одинок. Я просияла от этой догадки.
Но самое главное и самое несомненное в этой затопившей меня счастливой волне – мы с Эдвардом вместе. Навсегда.
Никому не желала бы пережить то, что пережили мы в эти несколько недель, однако благодаря им я по-настоящему оценила свое счастье.
Домик в серебристо-голубом лунном сиянии дышал уютом и покоем. Мы отнесли Несси в кроватку и укрыли одеялом. Она улыбалась во сне.
Стянув с шеи подарок Аро, я зашвырнула колье в самый дальний угол. Несси поиграет, если захочет, ей нравятся блестящие побрякушки.
Мы с Эдвардом, взявшись за руки, дошли до нашей комнаты.
– Устроим праздничную ночь, – прошептал он, приподнимая пальцем мой подбородок, чтобы прижаться губами.
– Подожди… – Я отстранилась.
Эдвард посмотрел непонимающе.
– Хочу кое-что попробовать, – с улыбкой наблюдая его замешательство, объяснила я.
Обхватив его лицо ладонями, я закрыла глаза и сосредоточилась.
С Зафриной у меня получалось плоховато, но теперь я владела щитом куда лучше. Ведь я догадалась, что в глубине души пытаюсь удержать его хоть за краешек, боясь открыться полностью.
И все равно сейчас мне пришлось гораздо тяжелее, чем когда я укрывала огромный отряд. Эластичная поверхность сжалась обратно, не желая оставлять меня без защиты. На то чтобы вытолкнуть ее полностью, ушли все силы.
– Белла! – изумленно прошептал Эдвард.
Я поняла, что получилось, и принялась выуживать самые прекрасные воспоминания, которые приберегала специально на этот случай. Они заполнили все мои мысли – надеюсь, и его тоже.
Некоторые выходили расплывчатыми, нечеткими – подаренные слабым человеческим слухом и зрением, они хранились в туманной человеческой памяти. Вот я первый раз вижу его лицо… вот он обнял меня на лугу… его голос сквозь темноту, когда он спас меня от Джеймса… его глаза, когда он ждал меня под увитой цветами аркой у алтаря… все до единой секунды на острове… вот он кладет прохладные ладони на мой живот, здороваясь с нашим малышом…
И тут же другие, отчетливые: его лицо, когда я впервые открыла глаза навстречу своей новой жизни, бесконечному рассвету бессмертия… первый поцелуй… первая ночь…
Я почувствовала, как его губы впиваются в мои – и моментально отвлеклась.
Тяжелый эластичный шар, который я пыталась удержать на расстоянии, выскользнул и, щелкнув, закрыл мои мысли снова.
– Эх, упустила!
– Я их слышал, – выдохнул Эдвард. – Как… как тебе удалось?
– Зафрина придумала. Для тренировки.
Он не мог оправиться от изумления. Моргнул дважды, помотал головой.
– Теперь ты точно знаешь. – Я пожала плечами. – Никто никогда никого не любил сильнее, чем я тебя.
– Ты почти права. – Эдвард улыбнулся. – За одним исключением.
– Врун!
Он начал целовать меня и вдруг резко остановился.
– А еще раз можешь?
– Это не так просто.
Он покорно ждал.
– Только учти – отвлечешь меня хоть на секунду, и я его не удержу.
– Я буду себя хорошо вести.
Я скептически поджала губы и прищурилась. Потом заулыбалась.
Коснувшись ладонями его лица, я вытолкнула щит и продолжила с прерванного места – кристально-четкого воспоминания о первой ночи моей новой жизни… останавливаясь на каждой подробности.
И беззвучно рассмеялась, когда поток мыслей вновь прервался нетерпеливым поцелуем.
– Черт с ним! – прорычал Эдвард, жадно покрывая поцелуями мой подбородок и шею.
– У нас уйма времени, чтобы потренироваться, – напомнила я.
– Вечность, потом еще вечность и еще вечность!
– По-моему, так и должно быть.
И мы с упоением предались первому невыразимо прекрасному мгновению нашей вечности.
Конец
По алфавиту с разбивкой на кланы. Звездочкой отмечены обладающие значимой сверхъестественной способностью; тире соединяет супружеские пары (по старшинству); вычеркнутые – погибли до событий, изложенных в романе.
Зафрина*
