- Извините… Мне бы бутылочку достать.
Толстый нехотя скосил глаза вниз и вбок на просительно улыбающегося Курмина, макушка которого была немногим выше солнечного сплетения толстяка.
- Чего надо? - непонятливо буркнул человек-гора. - А?
- Отойдите, пожалуйста, - терпеливо продублировал Михаил. - Бутылочку мне не достать, мешаете немного…
- А? Сейчас, да.
И необъёмный остался стоять на месте. Курмин ждал.
Через полминуты толстый вздохнул так, словно ему предстояло сделать нечто титаническое, и немного сдвинул свои телеса, давая Курмину подход к нужной полке.
Коньяк незамедлительно лёг в корзину, и Михаил двинулся дальше, вспоминая, что ещё прикупить, дабы в ближайшее время избежать лишних походов за всякой мелочёвкой.
Чай, сахар-песок, сушки с маком, подсолнечное масло. Вроде бы, всё…
- Стой, паскуда! - Яростный вопль шарахнул по ушам, когда Курмин уже подходил к кассе. - Стой, гондон! Падла!
Михаил оглянулся синхронно с остальными покупателями, стоящими в куцей очереди. Человек-гора летел по проходу, гулко бухая зимними ботинками на толстой подошве, по гладкому полу. Выражение побагровевшей морды могло не напугать разве что слепого.
"Кому это он?" - с пугливым любопытством подумал Курмин, заранее сочувствуя неизвестному пока неудачнику.
Через несколько секунд, ответ был получен. Исчерпывающий, и - невероятный.
- Стой, сучара! - Громадная пятерня с чувством сграбастала Михаила за грудки: кулак размером с дыньку «колхозница» больно упёрся в нос. - Убью, пидор! Кошелёк обратно, быстро!
- Спокойно, гражданин! - В мизансцену вклинился охранник, делающий успокаивающие пассы руками. - Давайте без эмоций. Сейчас во всём разберёмся!
- Да эта падла кошелёк у меня увела! - взревел толстый. - Гондон горбатый!
- Это какое-то недоразумение… - Сказал Курмин, безуспешно пытаясь освободиться от захвата человека-горы. - Да отпустите же меня, наконец!
- Я тебя сейчас так отпущу… - зловеще сопя, пообещал толстый. - Всю оставшуюся жизнь это отпущение лечить будешь! Лопатник где?
- Да не брал я ничего! - выпалил Курмин, кривясь от боли. - Не брал, не брал!
- Отпустите его, гражданин! - Голос охранника посуровел. - Задушите ведь, в конце-то концов!
Толстый свирепо зыркнул на блюстителя порядка: но тот даже не переменился в лице. Судя по всему, видал и не такое.
Человек-гора нехотя разжал пальцы, и Курмин смог облегчённо вздохнуть. Пара пуговиц на пальто повисли на липочках - придётся перешивать. Остальные покупатели с пугливым - кто сочувствием, кто осуждением - таращились на бесплатное зрелище, имеющее хорошие шансы стать остросюжетным. Впрочем, с сочувствием глядели немногие. Преобладали взгляды с потаённой ухмылочкой. Влип, ворюга!
- Только попробуй сдёрнуть, паскуда, - мрачно процедил толстый. - Я тебя запомнил, найду по-любому… Выловлю - ушатаю.
- Да бред какой-то… - недоумённо сказал Михаил. - Вы что-то напутали.
- Щас я тебе башку с жопой перепутаю, гнида мелкая! - снова зарычал человек-гора, придвигаясь ближе.
Курмин испуганно зажмурился.
- А ну, прекратить! - распорядился охранник с интонациями Терминатора.
Удара не последовало. Курмин открыл глаза.
Человек-гора стоял, буравя Михаила ненавидящим взглядом, но руки, хоть и сжатые в кулаки, висели вдоль туловища.
- Пройдёмте! - Блюститель спокойствия взял происходящее в свои руки. - Пройдёмте в подсобку. Так будет лучше для всех. - Он снял с пояса рацию, нажал кнопку. - Юра! Смени меня, быстро.
Через четверть минуты прибежал долговязый, рыжеватый сменщик, с отсутствующим видом замерший возле турникета.
Охранник двинулся вглубь зала. Курмин шёл за ним, захватив корзинку с продуктами. Процессию замыкал толстый, бдительно следящий за Михаилом.
Набрав код на замке, охранник посторонился, пропуская всех внутрь. Дверь закрылась.
- Что стряслось, Семёныч? - Из-за угла вырулила принаряженная дама с бэйджиком "Ирина Васильевна, управляющая магазином". - Воришку поймал?
- Сейчас узнаем… - Твёрдо заявил Семёныч, переводя внимание на толстого. - Так какие претензии у вас к мужчине?
С трудом усмиряя бурлящие эмоции, человек-глыба рассказал о причине инцидента. Сумма украденного была чуть меньше четверти миллиона рублей. Снятых сегодня утром с банкомата, стоящего в этом же гипермаркете. Для каких нужд толстый обналичил где-то годовую зарплату Курмина, осталось без ответа. Впрочем, никто особо не интересовался.
- Ну, а я-то тут причём? - удивился Михаил. - С какого перепуга вы решили - что это я?
- А кто возле меня в алкоголе полчаса терся? - набычился толстый. - Ты чё, думаешь - у меня склероз с шизофренией?
Причём тут шизофрения, никто уточнять не стал, и три пары глаз вопросительно уставились на Курмина.
- Во-первых - не полчаса, а от силы - минуты три, - парировал Михаил. - И потом, вы сами виноваты! Дали бы мне сразу коньяк забрать, я бы и не стоял рядом. Ну не брал я вашего кошелька! Хоть заподозревайтесь - не брал!
- Ну, что, Семёныч? - Управляющая магазином посмотрела на стража порядка. - В отделение звонить? Крупный ущерб, как ни крути…
- Погодите, Ирина Васильевна… - Семёныч неопределённо махнул рукой. - Попробуем сами разобраться. Так говорите - на личное имущество гражданина не покушались?
- Точно, - кивнул Курмин. - Воровством не занимаюсь.
Хотел добавить «по мелочам не работаю», но решил не усугублять. Не поймёт шутки потерпевший…
- Ладненько! - Охранник состроил удовлетворённую гримасу. - Тогда вопрос номер два. Как вы смотрите на то, чтобы провести небольшой досмотр? С целью окончательного отвода подозрений.
- Да я у тебя из жопы, вот этими руками, если понадобится… - встрял человек-гора, начиная неистово трясти своими грабками, демонстрируя этим серьёзность сказанного.
- Гражданин, не нервничайте! - разбавила диалог Ирина Васильевна тоном человека, схарчившего не одну собачью выставку на общении с буйными клиентами. - Сейчас все уладим…
- Хорошо! - Курмин решил не упираться: досмотр - так досмотр! - Надеюсь, догола раздеваться не придётся?
- Не будем… - Семёныч кивнул лысеющей головой. - Пальтишко снимите, свитерок, и все личные вещи из карманов в корзиночку, пожалуйста. Вот пустая... А вы опишите, пожалуйста, как кошелёк выглядел. В деталях - содержимое и тэдэ…
- Тёмно-коричневый. Пряжка там такая, э-э-э… заковыристая, блестящая… - Толстый наморщил лоб, вспоминая детали утраченной собственности. - Тиснение, такое - узорчатое. Размером где-то в половину моей ладони, люблю большие кошельки. Внутри права водительские, карточки с банкомата. Хорошо, сбербанковскую в карман сунул, как чувствовал. Ну, лавэ ещё, естественно. В основном, в пятитысячных…
