Джеронимо открыл глаза. Ему хотелось пить, ужасно болела голова. Но он очень торопился узнать, каков этот новый обещанный лучший мир. Ощущения подсказывали, что мужчина явно покоился на чем-то очень мягком и уютном.
– Ничего себе, – Джеронимо присвистнул от неожиданности. Его ложе, необъятных размеров было выстлано дорогим бархатом. – А ведьма, похоже, держит слово, – улыбнулся он и попытался встать.
Но нога, запутавшись в складках бархата, не дала ему это сделать. Джеронимо повернулся и закричал от ужаса. Прямо перед его глазами маячил длинный хвост. Он глянул на свои руки и почувствовал, как у него на загривке дыбом становится шерсть. Две маленькие когтистые лапки перебирали бархат, пытаясь выбраться из дорогой ловушки.
– Нет, нет, только не это! – закричал Джеронимо и неимоверным усилием повернулся на спину, освобождая одну из задних лапок, – нет, я не хочу быть крысой, – он запнулся. Прямо перед ним лежал человек. Выражение безмерного удивления застыло в его глазах.
Джеронимо узнал свое тело и закричал еще сильнее. Но никто в пустом зале не слышал писк запутавшегося в бахроме крысенка.
Бриан нес девочку на руках не больше часа. Пустячный переход. Но с каждым шагом он чувствовал себя все хуже и хуже. Если бы не ребенок на руках и необходимость исполнить данное слово, он бы уже давно устроился под каким-нибудь деревом и вздремнул часок. Но данное обещание заставляло его переставлять непослушные ноги. Бриан осторожно пересадил, задремавшую малышку на левую руку и вытер правой пот, катившийся со лба.
– У тебя кровь, – прошептала девочка.
Бриан с удивлением посмотрел на свою ладонь. Застрявшие в ней занозы почему-то стали кровоточить.
– Черт, – выругался он и тотчас поправился, – извините госпожа, не стоит беспокоиться. Это пустяк.
– Это жертвенная кровь, – прошептала девочка. – Ты мой защитник. Но не бойся. Я тебя не брошу.
– А я вас, – тяжело вздохнул Бриан. Он слабо понимал, что говорит девочка. Перед глазами все плыло, и, вообще, ему сейчас было не до разговоров.
– Привал! – закричал один из рыцарей.
– Удивительно, но, похоже, мы заблудились, – к Бриану подошел Жерар. – Сейчас пошлем разведчика и найдем верный путь. Может вам помочь? – добавил он, скептически глядя на бледное, залитое потом лицо рыцаря.
– Благодарю, я сам, – Бриан осторожно спустил ребенка на землю. Он сел у дерева, облокотился на шершавый ствол и понял, что проваливается в темноту.
Когда Бриан открыл глаза вокруг, по-прежнему, было темно. Вдалеке горел костер, бросая отблески на пустынную местность вокруг. Какие-то горы, неприятный запах и полное отсутствие деревьев. Интересно, где это он?
– Помогите! – раздался женский крик – Помогите!
Бриан вскочил на ноги. Как он мог забыть? Он дал слово защищать Марион. Он бросился на голос, перепрыгивая через кучи вонючего мусора.
Местность пошла под уклон. И там внизу под отвесной стеной молила о помощи доверенная ему малышка. Откуда-то бил яркий свет, ослепляя и не давая понять, что случилось с девочкой.
– Держитесь моя госпожа, – Бриан наклонился и протянул руку вниз, другой вцепившись в торчащий из странной стены металлический крюк.
Внизу схватились за его руку, и он одним рывком втащил наверх хрупкую женщину. Граф с удивлением, посмотрел на ее ладонь со знакомым следом от ожога. Но не успел ничего произнести. Что-то большое и мощное со светящимися глазами с разбегу врезалось в стену под ними. Вспыхнул огонь, раздался взрыв, и он инстинктивно накрыл тело женщины своим, защищая от опасности.
Ринальдо открыл глаза и грязно выругался. Будь проклята эта обманувшая его ведьма. Так и есть, он снова оказался в теле старика.
– Ну, наконец-то, – раздался женский голос. Прямо перед ним стояла необъятных размеров женщина. Она улыбалась во весь рот знакомой улыбкой. – А я уж заждалась. Вливаю в этого старика уже третью чашку чая. Крепкий оказался не по годам. Осточертело над ним сюсюкать.
– Джованни? – не веря своим глазам, прошептал Ринальдо. Непередаваемая мимика его помощника, отправленного в этот мир неделю назад, выдавала друга с головой, – Ты стал женщиной?
– Добро пожаловать в новый мир Ринальдо, – усмехнулась тетка и дружелюбно хлопнула его по плечу. – Ты не представляешь, во что мы ввязались. Но забава обещает быть интересной.
Ринальдо махнул головой, словно отгоняя морок, и потянулся к золоченой с розами чайной паре.
– Нет, дружище, – перехватила его руку толстуха-Джованни, – Теперь тебе пить эту гадость больше ни к чему. Не дай бог вернется этот мерзкий старикашка, который только и знает, что приказывать.
Ринальдо улыбнулся и уже собрался что-то сказать в ответ. Как вдруг мощная воля человека, тело которого он уже практически занял, скрутила его и бросила куда-то внутрь, отбирая возможность говорить, видеть и слышать.
– Я так и знал, что здесь что-то подмешано, – произнес пожилой мужчина, сидящий перед старшей медсестрой.
– Ринальдо? – озадаченно произнесла она, продолжая держать его за руку.
– Пустите меня немедленно, – главврач сбросил ее руку со своего запястья. – Будьте добры объяснить, что здесь происходит?
– Нет, ну, до чего живучий!? – изумилась толстуха и угрожающе нависла над мужчиной. – Не беспокойся. Я верну Ринальдо, даже если мне придется влить тебе напиток в глотку силой, – произнесла она и угрожающе придвинулась к мужчине.
Но он оказался проворнее. Ужом проскользнув перед ней, Иван Карлович заскочил в комнату отдыха и запер за собой дверь. Пожилой человек подошел к зеркалу и вгляделся в отражение. Его не покидало ощущение того, что в его теле сидит кто-то другой. И этот кто-то сейчас бороться за его тело изо всех сил. Пока побеждал он, но насколько его хватит?
Раздался громкий стук. Дверь сотрясалась под ударами старшей медсестры. Иван Карлович с сожалением посмотрел в сторону доносившихся звуков. Это безумие, похоже, заразительно. События последних дней промелькнули перед ним, складываясь в мозаику: участившиеся случаи самоубийств, всплеск психических заболевание, предупреждение Тамары Алексеевны. Получалась неприятная картинка. И более чем стокилограммовая часть этой картинки норовила вломиться к нему в комнату.
Главврач с сомнением посмотрел на сотрясающуюся от ударов дверь и подошел к умывальнику. Открыл шкафчик и взглянул на коробочки лекарств, выстроившиеся там рядком. Он помнил, что подсунутый ему чай имел запах успокоительного. Простейшее средство подавление воли. Следовательно, ему нужно было что-то прямо противоположное. Иван Карлович улыбнулся, достал с полки зеленую коробочку и, вынув из нее капсулу, запил лекарство водой из под крана. Потом, сунув упаковку в карман халата, взял опасное лезвие, лежащее рядом с умывальником. Такими лезвиями брили в парикмахерских лет тридцать назад. И только он старый консерватор, так и не признавший электробритв, продолжал ими пользоваться.
