— И оставил кошек, — мрачно добавил Ларри.
— Но ведь есть Кин… — Лицо Ральфа просветлело.
— Был Кин.
Это грустное «был» как бы задушило разговор. Их окружали хмурые скалы, таящие в себе возможность засады — людей, укрывшихся с ружьями и биноклями. Предчувствие, что это должно произойти сегодня, не покидало Ларри. Каждый раз, когда они поднимались на вершину нового холма, он ожидал увидеть внизу блокированную людьми дорогу. И каждый раз, когда ничего не происходило, он вновь думал о засаде.
Они говорили о лошадях. О собаках и бизонах. Бизоны возвращаются, сказал им Ральф, — Ник и Том Каллен видели их. И недалек тот день — возможно, еще при их жизни, — когда целые стада бизонов будут пастись на равнинах. Ларри знал, что это правда, но он также сознавал, что все относительно — время их жизни может остановиться в следующие десять минут.
Смеркалось, надо было подыскивать место для ночлега. Они взбирались на следующий холм, и Ларри подумал: «Сейчас. Они будут прямо внизу». Но там опять никого не было.
Они разбили лагерь под зеленым знаком, гласившим: «ЛАС-ВЕГАС 260». В этот день они ели сравнительно хорошо: чипсы и два пакетика «Слим Джимс», разделенные поровну.
«Завтра», — снова подумал Ларри и заснул. В эту ночь ему снилось, что он, Барри Григ и «Оборванцы» выступали в «Мэдисон Сквер-гарден». Это был их шанс — они выступали в первом отделении, перед какой-то супергруппой, названной в честь города. «Бостон», а может быть, «Чикаго». И снова все стойки микрофонов были футов девять высотой, и снова он блуждал от одного микрофона к другому, когда зал начал ритмично хлопать, требуя «Детка, можешь ты отыскать своего мужчину?» Он посмотрел в первый ряд и похолодел от страха. Там сидел Чарльз Менсон, хлопая и напевая. Крестообразный шрам на его лбу зажил. И Ричард Спек тоже был здесь и смотрел на него снизу вверх своими нахальными, бесстыжими глазками, зажав в уголке рта сигарету без фильтра. Они защищали темного человека с флангов. Джон Уэйн Гэси сидел сзади них. Флегг солировал.
«Завтра, — снова подумал Ларри, переходя от одного слишком высокого микрофона к другому под горячим сиянием софитов «Мэдисон Сквер-гарден». — Я увижу тебя завтра».
Но ни завтра, ни послезавтра ничего не произошло. Вечером 27 сентября они остановились в городишке Фримонт-Джанкшен, и еды здесь было предостаточно.
— Я все время жду, когда все закончится, — поделился своими чувствами Ларри с Гленом в тот вечер. — И каждый день, когда этого не происходит, мне становится все хуже и хуже.
Глен кивнул:
— Я чувствую то же самое. Было бы забавно, если бы он оказался всего лишь миражом, правда? Ничем иным, как кошмаром коллективного сознания.
Ларри удивленно посмотрел на Глена. Затем медленно покачал головой:
— Нет, я не думаю, что это только сон.
Глен улыбнулся:
— Как и я, молодой человек, как и я.
И они стали ждать следующего дня.
В десять часов утра они преодолели подъем. Внизу, немного восточнее, милях в пяти от них, нос к носу, перегораживая шоссе, стояли две машины. Все было именно так, как и представлял себе Ларри.
— Столкновение? — предположил Глен.
Ральф прищурился:
— Не думаю.
— Его люди, — тихо сказал Ларри.
— Да, скорее всего, — согласился Ральф. — Что будем делать, Ларри?
Ларри достал из кармана платок и вытер лицо. То ли лето вернулось в этот день, то ли сказывалось дыхание пустыни. Температура была градусов восемьдесят.
«Но это сухое тепло, — подумал он. — Я немного вспотел. Совсем немного». Он спрятал платок. Теперь, когда встреча была уже неминуемой, он чувствовал себя хорошо. И снова это странное ощущение, что все происходящее — представление, спектакль, который необходимо сыграть.
— Мы спустимся вниз и посмотрим, действительно ли Бог с нами, правильно, Глен?
— Ты же главный.
Они снова двинулись вниз и через полчаса подошли достаточно близко, чтобы увидеть, что перегораживающие шоссе машины ранее принадлежали дорожной полиции штата Юта. Их ожидали несколько вооруженных мужчин.
— Они собираются убить нас? — спросил Ральф.
— Не знаю, — ответил Ларри.
— Потому что некоторые винтовки с оптическим прицелом. Я вижу, как солнце отражается в линзах. Если они хотят застрелить нас, то мы отличная мишень.
Они шли дальше. Люди около автомобилей разбились на две группы: пятеро впереди навели автоматы на идущих к ним троих мужчин, а еще трое встали позади машин.
— Их восемь, Ларри? — спросил Глен.
— Я насчитал восьмерых. Кстати, как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — ответил Глен.
— Ральф?
— В той степени, в которой мы знаем, как поступить, когда настанет время, — сказал Ральф. — Это все, чего я хочу.
Ларри взял его за руку и пожал ее. Затем пожал руку Глена.
Они находились в миле от пикета.
— Они не собираются убивать нас на месте, — сказал Ральф. — Иначе они уже сделали бы это.
Теперь уже им были видны люди, и Ларри внимательно разглядывал их. Один был с густой бородой. Второй юн, но абсолютно лыс — «должно быть начал терять волосы еще в школе», — подумал Ларри. На голове третьего ярко-желтая кепка с изображением улыбающегося верблюда. Еще один, смахивающий на бухгалтера, с «магнумом» в руках, был настолько взволнован и так сильно нервничал, что Ларри мог чувствовать себя отчаянным храбрецом.
— Они так похожи на наших парней, — заметил Ральф.
— Конечно, — согласился Глен. — Но все вооружены.
Футах в двадцати от полицейских машин, блокирующих шоссе, Ларри остановился, остановились и его спутники. Воцарилась могильная тишина, пока люди Флегга и группа пилигримов изучали друг друга. И тут Ларри вежливо произнес:
— Привет.
Вперед выступил маленький человечек. Он по-прежнему вертел в руках «магнум».
— Вы Глендон Бейтмен, Лоусон Андервуд, Стюарт Редмен и Ральф Брентнер?
— А ты разве не умеешь считать? — спросил Ральф.
Кто-то сзади хихикнул. Коротышка вспыхнул:
— Кого нет?
Ларри ответил:
— Со Стью произошел несчастный случай. Думаю, и вы можете потерять одного, если не перестанете баловаться с оружием.
Снова смешок. Коротышке удалось засунуть пистолет за пояс серых брюк, что сделало его еще более забавным: прямо-таки Уолтер Митти — гроза века.
— Меня зовут Пол Берлсон, — представился он, — и предоставленной мне властью я арестовываю вас и приказываю следовать за мной.
— От чьего имени? — немедленно спросил Глен.
