— И что потом?
— Потом я проснулась, — с облегчением сказала Оля.
— Это просто сон, — сказал Артем.
— Ты меня совсем не слушаешь! — Оля высвободилась из его объятий. — Я же говорю, скоро что-то случится! Что-то ужасное!
— А я вообще не понимаю, зачем ты снова вспомнила своего папашу! — Артем вскочил и, набычившись, прошелся по комнате. — Его нет здесь — и слава богу!
— Тебе легко говорить! Это не твой отец!
— Давай, вали все на меня, — усмехнулся Артем. — Мы вдвоем его отсюда выжили. Забыла?
— Не забыла. Но и у тебя рыло в пуху. Так что изволь не говорить со мной таким тоном.
Артем пристально взглянул на любимую супругу. В глазах его сверкнула зловещая радость.
— Тебя что, совесть замучила?
Оля вздрогнула.
— Вот еще! — она тряхнула волосами. — Я не сделала ничего дурного. Я молодая, красивая, элегантная женщина, которая имеет право на личное счастье. Разве я виновата, что собственный отец мешал мне? Если я и виновата — чего, впрочем, нет — то ты виноват больше. Это ты тогда пообещал бросить меня, если старик не оформит тебе прописку.
— Ты могла послать меня куда подальше и оставить бедного старикана в покое.
— Я тебя любила, — Оля встала, гордо расправила плечи. — Все, что я делала, я делала ради любви.
— Кстати, о любви, — Артем шагнул к ней.
Раздавшийся звонок в дверь заставил обоих вздрогнуть. Супруги переглянулись.
— Кто бы это мог быть? — пробормотала побледневшая Оля. — Сходи, посмотри.
Артем подошел к двери, глянул в дверной замок.
— Кто там? — спросила Оля. Она стояла в дверном проеме спальни, обняв себя за плечи.
— Ничего не видно. На лестнице лампочку разбили.
— Это Он, — прошептала Оля. — Я точно знаю.
Артем нетерпеливо облизнул губы.
— Да нет никакого Его. Хватит ерунду городить, — повернувшись к двери, Артем крикнул: — Кто?
— Анна Николаевна, соседка. Откройте пожалуйста, тут темно.
Артем открыл. В темноту подъезда из прихожей хлынул холодный электрический свет. Пожилая женщина в очках отступила на шаг, щурясь и прикрывая глаза ладонью.
— Вам еще три дня назад письмо пришло. Я все хотела отдать, да забыла.
— Давайте его сюда, — потребовала Оля, выступая из-за спины мужа. — Как оно к вам попало?
— У вас почтовый ящик сломан, и почтальонша его ко мне в ящик сунула, — соседка отдала конверт Оле. Голос ее звучал вежливо, но в ее маленьких крысиных глазках, увеличенных выпуклыми линзами очков, Артем увидел скрытую неприязнь. Конечно. После того, как они выгнали старика, все соседи так на них смотрели.
— Спасибо, — не слишком вежливо ответила Оля. — Вы очень добры. У вас все?
— Да, извините за беспокойство, — Анна Николаевна повернулась, чтобы уйти, но Артем, облизнув губы, спросил:
— А вы случайно не знаете, кто все лампочки в подъезде перебил?
— Нет, у меня же со слухом плохо, — невпопад ответила соседка и направилась к двери своей квартиры.
Артем запер дверь. Оля тут же, в прихожей, разорвала конверт и развернула сложенный вчетверо листок. Бегло пробежав глазами, побледнела.
— Что там? — Артем подошел к ней.
Отвернувшись, она протянула ему бумажку и хрипло сказала:
— Читай.
Артем прочитал:
Дорогие Ольга и Артем!
Очень скоро вы умрете. Советую вам наслаждаться жизнью — пребывать на этом свете вам осталось очень недолго. Но я вас утешу — вы будете вместе, пока смерть не разлучит вас!
Р.С. Привет вам от старика.
Артем скомкал записку в кулаке. В нем поднимался гнев, недоумение, страх — целая гамма не поддающихся описанию чувств.
— Мерзость, — сказал он. Оля, с отвращением взглянув на него, закричала:
— И это все, что ты можешь сказать? Лучше подумай, кто мог прислать эту записку!
— Тут и думать нечего, — ответил Артем, скрывая тревогу. — Кто-то из соседей, а может, и эта глухая очкастая старушенция. Они нас ненавидят после… ты знаешь. Это просто чья-то злая шутка. Они хотят нас вытравить из дома.
— Это Он! — завизжала Оля. — Говорю же, тупая башка, Он придет за нами. Человек из моего сна! Он убил Нестерова, а теперь Он убьет нас!
— Да, конечно! — Артем тоже начал кричать. — Еще скажи, что придурок из твоего сна перебил лампочки и сломал наш ящик. С ума не сходи, Оля. Они на это и рассчитывают.
Оля с надеждой посмотрела на него. Артем обнял ее.
«Черт бы тебя побрал, истеричка проклятая! Я еще надеюсь сегодня если не потрахаться, то хотя бы ПОЖРАТЬ! Так что УСПОКАИВАЙСЯ!»
Он ощутил, как напряженное тело Оли в его объятиях расслабилось.
— Да, ты прав, — вздохнула она, и со слабой улыбкой посмотрела на него снизу вверх. — Я нервная дура. Это просто чья-то злая шутка. А сны — всего лишь сны.
— Ну, так я о том же, — Артем, крепче прижимая ее к себе. Сладостные картины вновь замелькали в его сознании. Оля оттолкнула его.
— Полегче, парниша! Не все сразу! — глаза ее смеялись, хотя в них еще оставалась тень тревоги, а веселье казалось натянутым. — Сначала мы поедим.
— Хорошая мысль. Я как раз проголодался.
— Сейчас что-нибудь приготовлю, — с удовольствием сказала Оля, входя в привычную роль самки, от которой зависит судьба человечества.
— А потом? — спросил Артем.
Оля многообещающе улыбнулась.
Повернулась к нему спиной, чтобы отправиться на кухню, и Артем шлепнул ее по заднице, отчего ее страхи окончательно развеялись.
Оля ушла на кухню, и начала готовить ужин, напевая под нос и вспоминая шлепок мужа. «Вот оно — счастье», думала она.
Артем думал примерно то же самое, бодро вышагивая по комнате в попытках унять напряжение в чреслах. Жизнь снова заиграла яркими красками. Время от времени перед глазами возникало несчастное лицо Олиного отца, и в светлое настроение Артема примешивалась смутная тревога. Но Артем старался не замечать ее.
За окном темнело. Артем подошел к окну и взялся за шнур, чтобы сдвинуть занавески. Рука его замерла, рот открылся.
Внизу он увидел еле различимую в вечерних сумерках фигуру. Напротив окна через дорогу стоял человек в черном плаще с капюшоном, полностью скрывающим лицо.
Сначала Артем подумал, что это галлюцинация, и поморгал. Человек стоял на прежнем месте. Легкий ветерок трепал полы его плаща, но сам он был неподвижен, как статуя.
И смотрел, как показалось Артему, прямо на него.
Догадка его подтвердилась, когда человек поднял руку с бледными пальцами, казавшимися неестественно длинными, и помахал Артему. Не бурно и радостно, как машут старые друзья, а медленно и лениво, будто пытался что-то этим сказать. В движении его Артему почудилась издевка. Еще он почувствовал испуг — жест загадочного человека внизу странным образом сблизил их с Артемом, и будто что-то навязывал ему. Андрей резко дернул шнур и отпрянул за сдвинувшиеся занавески. Сердце его неприятно и больно колотилось.
