Наш рассказ о том, что позапрошлой ночью в квартире бесновались не воры, а владелица вазочек и чашек, хозяйка Маргарита фон Тиз, произвел на Настасью Ивановну гнетущее, если не сказать убийственное впечатление.
Пенсионерка закатила глаза, прижала руки к груди, простонала «валидол в кармане» и повалилась на диван.
Мы с Ильей едва привели ее в чувство горячим чаем, валидолом и валерьянкой.
– А если бы блюдца до сих пор у меня в серванте стояли? Нечистая сила ко мне бы в комнату явилась? – стонала соседка. – Сколько лет прошло, ни разу покойники нас не тревожили. Первый раз пять лет назад ОНА явилась, но как замуровали дверь на черную лестницу, все успокоилось. А теперь – снова за старое? С чего вдруг Маргарита начала к нам шастать?
В этом главный вопрос: зачем приходит черная дама?
Если мы найдем ответ – сможем положить конец неприятным визитам.
Настасья Петровна отдышалась и засобиралась в церковь за святой водой и свечами, а мы пошли к Илье – обдумать рассказы соседей.
Мама Ильи усадила нас за стол, налила кофе со сливками – мы в этот день чаем и кофе упились! – достала из холодильника разноцветные пирожные, подперла руками подбородок и сказала:
– По какому поводу такие озабоченные лица? Мы переглянулись.
– Мама, ТА женщина опять приходит в квартиру: это она устроила разгром, разбросала вещи, унесла фарфор. Мария с ней столкнулась на кухне, но думала – это незнакомая сумасшедшая соседка. Сегодня ночью гостья прошла через кухню, когда вы целой толпой там веселились, и добралась до комнаты Тамары Павловны.
Думаю, сегодня после полуночи тоже явится. Чтобы прекратить эти паранормальные страсти-мордасти нужно выяснить: как и зачем она приходит? Этим мы с Марией и занимаемся. Петрович рассказал: даму зовут Маргарита фон Тиз. Где я эту фамилию слышал?
Светлана подняла брови, раскинула ладони и сказала:
– Что значит «где слышал»? Маргарита до замужества была Фогель, по немецки Птица. А моя девичья фамилия…
– Птицина! – перебил Илья.
Я уставилась на Светлану и Илью: за столом сидели потомки чёрной дамы?!
– Мама, ты не путаешь? Почему ты ничего не рассказывала?
– Откуда я могла знать, что в квартиру ходит дух твоей пра-пра-не знаю сколько там еще пра-бабки?! Я с ней на кухне не встречалась, обо всем только со слов соседей слышала. А если бы и встретила, не узнала. Её вместе с мужем сослали в 1927 году, как врагов, за агитацию против советской власти. Я, кстати, тебе об этом говорила, ты даже сочинение по истории писал! После этого дальние родственники поменяли её детям, Борису и Елизавете, фамилию на Птициных.
– Мне в голову не пришло, что чёрная дама и моя погибшая прабабушка – один и тот же человек. Голова идет кругом! Мама, а фотография Фогелей у нас есть?
– Откуда, солнышко? За такие снимки в тридцать седьмом году сажали, без права свиданий и переписки. Дети врагов народа, понимаете, что это было за клеймо? Фотографии дворянских и купеческих родственников внуки и племянники жгли в печках.
Илья вскочил и в волнении закружил по комнате: «Моя прабабка! Невероятно, сегодня ночью я разговаривал со своей прабабушкой!»
– Светлана, – встряла я в разговор, – ваша родственница всё время выкрикивала: отдайте детей, верните, что вы с ними сделали?
Илья подскочил к столу: да, мама, она сегодня ночью тоже говорила про Борю и Лизочку.
Мы посмотрели друг на друга и вскрикнули:
– Маргарита приходила за своими детьми! Но почему она решила, что Боря и Лиза здесь?
– Вспомнила! – сказала я. – Сегодня ночью ваша прабабушка задела Юлин ноутбук, и вдруг уставилась на экран, протянула руки, задрожала и стала рыдать по детям. У Юлечки на рабочем столе в компе старинная фотография: муж, жена и двое детей, а вдруг на снимке – семья фон Тизов?
Мы не сговариваясь бросили пирожные, как стадо оленей пронеслись по коридору и влетели к бабуле.
«С Новым годом, Тамара Павловна! С новым счастьем!» – «Спасибо, Светочка! Что случилось?»
– Где Юля? – крикнула я, прервав светскую беседу.
– Повезла Раисе студень и салаты. Да что случилось-то? Пришлось включить ноутбук без разрешения.
К счастью, для входа не понадобился пароль: прозвучал мелодичный наигрыш, и на рабочем столе появилась фотография.
Вчетвером – бабуля на всякий случай присоединилась к нам – мы сгрудились перед экраном и уставились на снимок.
Я всмотрелась в даму: она! Как я раньше не догадалась: шуба, шляпка, сапожки – копия одежды ночной гостьи и художницы, которая вышла из парадного с санками и детьми.
Теперь мы знали, детей на фотографии звали Лиза и Боря, и они – предки Светланы и Ильи.
– Илюшка, ты в детстве был очень похож на этого мальчика, – дрожащим голосом сказала Светлана. – Такие же глазки удивленные, зайка сладкий…
– Мама, хватит! – возмутился Илья.
– Объясните же мне, в чем дело? – вскрикнула бабуля.
Мы наперебой зашумели: в квартиру приходила бывшая хозяйка, Маргарита фон Тиз, прабабушка Светланы и Ильи, это она грабанула шкафчик в кухне, и сегодня ночью наверняка опять придет!
Бабуля поводила глазами: ну дела! Светочка, а ты действительно похожа на Маргариту: такое же благородство в осанке – мама Ильи смутилась, и взгляде. А ты, Илья, выходит дело, благородных дворянских кровей?
После этого вежливого вступления бабушка задала важный, можно сказать ключевой, вопрос нашего расследования: когда и где Юля взяла фотографию бывших владельцев квартиры и почему ни разу не обмолвилась о людях на снимке?
Надо срочно объясниться с Юлей!
Мы позвонили Раисе Романовне, она взяла трубку и не очень разборчиво, но все же поговорила с нами.
«Юлечка ещё не подъехала, наверное, в дороге, да-да, передам, чтобы ждала вас».
Светлана предложила поехать на машине, мы с Ильей с радостью согласились.
Я быстро собралась, чмокнула бабулю – она осенила меня размашистым крестом – запуталась в шнурках ботинок, и напоследок крикнула в распахнутую дверь:
– Бабушка, Маргарита сказала: у тебя на стене за шкафом есть фреска – Арлекино! Она сама ее написала водяными красками.
Бабушка замерла с открытым ртом: ещё того не легче!
* * *
Город всё ещё отходил от новогодней ночи – улицы и проспекты пусты, ветер гонял хлопушки и дождик, из-под тонкого слоя инея алели мандариновые корки, валялись бутылки и банки.
Невский проспект – мелькнуло кафе, в котором мы с Ильей пили ванильный коктейль, серебрился от холодной пороши, огни потускнели.
Но здания выглядели величественно: странно думать – эти же проспекты, замерзшую Неву с цепочкой следов, дворцы первого января 1914 года видели Боря, Лизочка и Маргарита фон Тизы.
