— О, черт… Марк! — Мэри-Линетт без сил прислонилась к стене сарая, выронив из рук лопату.
Козы продолжали блеять. У Мэри-Линетт звенело в ушах. Марк зашел в сарай, шаркая ногами.
— Фу… Какая вонь! Что ты здесь делаешь?
— Дурак, — вместо ответа сказала Мэри-Линетт. — Я чуть не вышибла тебе мозги.
— Ты говорила, что забудешь обо всех этих бреднях. Ты меня обманула.
— Марк, ты не… Поговорим позже… Ты ничего здесь не слышал? — Мэри-Линетт пыталась собраться с мыслями.
— Что, например?
Спокойствие Марка заставило Мэри-Линетт почувствовать себя глупо.
Затем голос брата стал более резким:
— Что-то вроде воя?
— Нет. Что-то вроде сопения. — Мэри-Линетт понемногу успокаивалась.
— Ничего я не слышал. Давай лучше пойдем отсюда подобру-поздорову. Что мы скажем, если вдруг выйдет Джейд?
Мэри-Линетт не нашлась что ответить. Марк обитал в совсем другом мире — счастливом сияющем мире, где самым худшим, что могло случиться в эту ночь, была подобная ситуация.
Наконец она сказала:
— Марк, послушай. Я твоя сестра. У меня нет никаких причин лгать тебе, или подшучивать над тобой, или унижать кого-то, кто тебе нравится. Я не хочу делать поспешных выводов… и ничего не выдумываю. Но я говорю тебе совершенно серьезно: с этими девушками что-то нечисто.
Марк открыл было рот, но она неумолимо продолжала:
— Поэтому сейчас ты волен выбрать любой из двух вариантов: либо у меня крыша поехала, либо я говорю правду. Ты действительно считаешь, что я сумасшедшая?
В эту минуту Мэри-Линетт вспомнила прошлое: как они поддерживали друг друга в те ночи, когда болела мама; как она читала ему вслух книжки; как заклеивала пластырем его царапины и оставляла ему побольше печенья на завтрак. И хотя Мэри-Линетт не могла видеть Марка в темноте, она чувствовала, что он тоже вспомнил об этом. Они испытали вместе так много. И они всегда будут вместе.
Наконец Марк спокойно произнес:
— Ты не сумасшедшая.
— Спасибо.
— Но… Джейд не может никому причинить зла. Я просто уверен в этом. И с тех пор, как я ее встретил… — Он на минуту умолк. — Мэри, кажется, теперь я знаю, для чего живу. Она не похожа ни на одну из тех девушек, которых я когда-либо встречал. Она… она такая смелая, и такая забавная, и такая… она одна такая.
«А я-то считала, что все дело в белокурых волосах, — подумала Мэри-Линетт. — Похоже, что дело серьезней».
Она была тронута и удивлена переменой, происшедшей в Марке. Но еще больше напугана. Напугана до полусмерти. Ее капризный, циничный братец нашел наконец, в кого влюбиться… и, возможно, его избранница — достойная наследница Лукреции Борджиа.
— Мэри, может, мы все-таки пойдем домой?
Марка скрывала темнота, но по его голосу Мэри-Линетт поняла, что дело и впрямь серьезней некуда. Ей стало совсем не по себе.
— Марк…
Внезапно она умолкла: снаружи зажегся свет. Они с Марком тут же, столкнувшись головами, выглянули в окно сарая.
— Закрой дверь, — прошипела Мэри-Линетт таким тоном, что Марк тут же закрыл дверь сарая.
— Сиди тихо, — добавила она, схватив его за руку и оттолкнув к соседней стене.
Она осторожно глядела в окно.
Первой через заднюю дверь вышла Ровена, затем Джейд, а потом Кестрель. Кестрель несла лопату.
— О боже…
— Что случилось? — Марк попытался взглянуть в окно. Мэри-Линетт зажала ему рот рукой.
А случилось то, что девушки снова собирались копать в саду.
Сейчас они шли с пустыми руками. Но что же они намереваются делать? Уничтожить улику? Забрать ее в дом и сжечь или расчленить на куски?
Сердце у Мэри-Линетт бешено билось.
Марк бросился к окну и выглянул наружу. Мэри-Линетт услыхала, как он попытался вздохнуть, но у него перехватило дыхание. Может, он хотел найти всему этому какое-то невинное объяснение? Мэри-Линетт сжала его плечо.
Брат и сестра наблюдали, как девушки работают лопатой, сменяя друг друга. И вновь Мэри-Линетт поразилась тому, насколько они сильные. Ведь Джейд выглядела такой хрупкой.
Всякий раз, когда кто-нибудь из сестер окидывал взглядом сад, сердце Мэри-Линетт подпрыгивало в груди.
«Только бы они нас не увидели, только бы не услышали, не поймали!»
Рядом с девушками уже образовалась внушительная куча земли, но вот Ровена и Кестрель склонились над ямой. Они вытащили из нее длинный предмет, завернутый в мешок для мусора, который Мэри-Линетт уже видела прежде. Казалось, он был жестким… и поразительно легким. В тот первый раз Мэри-Линетт удивилась: пакет был слишком легким для трупа. Или слишком жестким… Как долго длится трупное окоченение?
Марк дышал неровно и тяжело, с присвистом.
Девушки понесли пакет к проходу в зарослях.
Марк выругался.
Мэри-Линетт лихорадочно соображала, что предпринять.
— Марк, оставайся здесь. Я пойду за ними…
— Я с тобой!
— Ты должен рассказать папе, если со мной что-то случится…
— Я пойду с тобой.
Времени на споры не было. В глубине души Мэри-Линетт даже обрадовалась, что Марк пойдет с ней.
Она с трудом выдохнула:
— Тогда пошли. И — ни звука!
Ночь была темная, и Мэри-Линетт опасалась, что сестры уже потерялись из виду. Но когда они с Марком протиснулись сквозь кусты рододендронов, то заметили впереди свет. Крошечный подпрыгивающий белый огонек. Сестры взяли с собой ручной фонарик.
«Не шуми, ступай осторожно», — Мэри-Линетт не решалась сказать это Марку вслух. Но она снова и снова, будто заклинание, твердила это про себя. Она вся целиком сосредоточилась на тонком, похожем на хвост кометы лучике света, который вел их в темноте.
Огонек вел их на юг, к сосновому бору. Прошло немного времени, и они углубились в лес.
«Куда же они направляются?» — думала Мэри-Линетт. Она ощущала, как напрягаются ее мышцы, когда она пытается идти быстрее и при этом не шуметь. Им повезло: душистая, немного влажная сосновая хвоя густым ковром устилала землю, заглушая шаги. Мэри-Линетт почти не слышала шагов Марка позади себя, если только он не оступался.
Казалось, они шли целую вечность. Было очень темно, хоть глаз выколи, и Мэри-Линетт быстро потеряла ориентацию. Она уже не понимала, где они находятся и как смогут отсюда выбраться.
«Черт… я совсем рехнулась: затеяла такое… да еще и Марка втянула. А теперь мы забрались в самую чащу леса в компании трех ненормальных девиц…»
Огонек замер на месте.
Мэри-Линетт остановилась и вытянула руку, чтобы остановить Марка. Тот немедленно налетел на нее. Мэри-Линетт не спускала глаз с огонька, пытаясь убедиться, что он действительно неподвижен.
