— Жизнь, да… Но кажется, я был не прав. Это, скорее, искусство.
Старик поклонился, обнял своего смешавшегося ученика и, сказав, что будет думать, где найти спонсора, и что непременно появится на репетиции в самое ближайшее время, удалился. Марк Николаевич, прибрав на столе, вскоре тоже ушел.
Свет погас. Маня осталась одна.
А в зловещем поблескивании амальгамы за прозрачным стеклом чудились странные образы. Это горький дым сигарет, что слоистыми облаками плыл в пустом зале, отражался и таял, точно зеркало впитывало его…
Глава 9
ПОСЛЕДСТВИЯ ИГРЫ В ПРЯТКИ
— Что с тобой, ты вся как перекошенная! — ахнула Аля, открыв Маше дверь.
Глаза у подруги были испуганные, руки холодные, нос ледяной, а сама вся скукоженная и дрожащая — её трясло.
— Ты что, замерзла? Полезай в горячую ванну скорей!
— Н-нет, — стуча зубами, выдавила Маня, — я лучше под одеяло. Аль, ты мне чайку принесешь?
И надев поверх своего Алин свитер, забравшись под одеяло и напившись чаю с лимоном, Маня немного пришла в себя. Она не помнила, как выбралась из своего убежища в темноте, как добралась домой: в голове все смешалось, спуталось, одна мысль наскакивала на другую, раскалывалась, ломалась, и осколки этих разбитых вдребезги помыслов ломили виски и вконец доконали её.
Что делать: говорить кому-то о том, что узнала, или нет? Будет ли это предательством? Ведь, рассказав, она предаст своего режиссера, выдаст не свою тайну… Но как не сказать? Она просто не может держать все это в себе. Они в ужасном положении: оказывается, денег у студии на счету совсем нет! Но это бы ещё полбеды: история с Наташей, слова Николая Валериановича об опасной магии "Пиковой дамы", тайна зеркала — от этого у кого хочешь крыша поедет! Как все странно и непонятно и как быть: ведь догадка её подтвердилась — свечи погасли! Но Але ни в коем случае нельзя говорить об этом: она испугается, шарахнется от треклятого зеркала и завалит спектакль! А ведь через неделю премьера!
Маня лежала, укрывшись с головой одеялом, и думала, думала… В комнате было тепло, и она, наконец, перестала дрожать, хотя дрожь это была чисто нервная, она совсем не замерзла. Аля читала, занавесив платком бра над кроватью, чтобы свет не мешал спать подруге. Думала, что та спала…
"Да, хоть бы и завалила спектакль, — подумала Маня, — только б не подвергала себя опасности… Нет, я должна что-то придумать, чтобы как-то помочь, защитить… И не только её — всех нас, потому что никто не знает, что может сотворить это жуткое зеркало!"
— Аль… — донесся из-под одеяла тревожный голос. — Ты спишь?
— Нет, не сплю, — прошептала подруга, — ты как?
— Ничего… — Маня высунула нос из-под одеяла. — Слушай… только ты не сердись.
— На что?
— На то, что сразу тебе не сказала. Я просто не могла, знаешь, на меня как будто какой-то столбняк нашел. Валяюсь тут, как бревно, а тут… ой, я даже и не знаю, как сказать! — Маня села на раскладушке.
— Да что случилось-то? — в полном недоумении уставилась на неё Аля.
— Много чего… Только обещай, что ни за что на свете никому не расскажешь? Даешь слово!
— Честное-пречестное!
И Маня поведала подруге все, что случайно узнала. Все, кроме результата своего опыта со свечами: все-таки не решилась её пугать.
— Господи! — Аля прижала к щекам сжатые кулачки. — Бедная Наташа! Сидит там, в этой… психушке и знает, что у неё долг семь тысяч долларов, из-за которого грохнут, стоит ей только высунуться… Что делать-то, надо ей срочно помочь! Надо где-то денег достать… или что?
— Аль, как ты думаешь… — уставясь в одну точку и о чем-то напряженно размышляя, спросила Маня. — Она и в самом деле больна? Это что-то вроде наркомании — игра, казино и все такое?.. И что это: результат глубокого погружения в предлагаемые обстоятельства или… проделки старухи?
— Ой, Мань, об этом даже подумать страшно! Неужели правда, что старуха… ну, роль, персонаж, и в самом деле может как-то влиять на судьбу?
— А что если это не просто роль? Если она живая?
— Как это?! — у Али даже глаза округлились.
— Нет, я не так выразилась… Если прав Николай Валерианович, и существуют какие-то особые пьесы, которые… как бы это поточнее сказать… ну, как то зеркало из легенды о леди Шеллот — они как открытая дверь в какое-то другое пространство…
— Но в какое?
— Не знаю. Может быть, в прошлое?
Они смогли уснуть только далеко заполночь, когда тихие звезды в черном февральском небе стали совсем большими. Они мигали, пульсировали… и земля разговаривала с ними на своем языке. А луна глядела в незанавешенное окно своим недремлющим оком — глядела на двух девчонок, силящихся постигнуть тайну "Пиковой дамы", и улыбалась…
* * *
На следующий день Аля прогуляла школу. Событие из ряда вон выходящее! Но повод был стоящий: подруги решили разыскать Наташу.
Найти адрес психиатрической клиники имени Корсакова было нетрудно, он был в телефонном справочнике: улица Россолимо, 11. Метро "Парк Культуры". Дальше пешком. Аля подхватила свой школьный рюкзак с учебниками, с самым невинным видом чмокнула маму, Маня сказала, что проводит её, потом заглянет в студию и к обеду вернется домой… и заговорщицы двинулись в путь.
Старое здание из красного кирпича с чугунным литым порталом над входом нашли без труда. Вошли и тут же наткнулись на охранника.
— Вы куда, девочки? — вырос перед оробевшими подругами пожилой, но крепкий мужик с усталым лицом.
— Мы к Наташе Морозовой. Передачу ей принесли. В какой она палате?
— В какой бы ни была, сейчас к ней нельзя. Часы посещений — с семнадцати до девятнадцати. А сейчас половина десятого утра. Так что приходите вечером, спросите у дежурной сестры, в какой палате ваша подруга.
Они было законючили: мол, пропустите, пожалуйста, вечером мы никак не сможем — вечером у нас репетиция… но мужик — ни в какую! Выпроводил без лишних слов.
— Что будем делать? — вздохнула Аля.
— Погоди… — Маня, запрокинув голову, изучала ряды окон на этажах. Мне кажется… не знаю, я почему-то чувствую, что мы увидим её. Она совсем близко! Ой, вот она!
— Где?
— Да вон, в том окне на втором этаже, видишь?
Аля вгляделась пристальнее и, наконец, углядела в окне Наташу. Та стояла у подоконника и глядела во двор, прижавшись лбом к стеклу. Черные длинные волосы обрамляли бледное безучастное лицо, она теребила их тонкими длинными пальцами.
Девчонки принялись прыгать и махать руками, пытаясь привлечь её внимание. Кричать не решались — запросто погонят в шею! Выражение лица пленницы дрогнуло — она узнала Маню. Оживилась, махнула рукой… потом стала делать какие-то знаки.
