Павел шумно выдохнул, слегка покачался на носках кроссовок, как бегун на старте, и — неожиданно для себя самого — бросился в погоню за «арийцем» и санитарами. Бежать пришлось недолго: пленника как раз грузили в ближайшую ко входу машину скорой. Управдом, словно чёрт из табакерки, вырос перед дородным санитаром:
- Мне надо поговорить с этим человеком, — он кивнул на «арийца». — Всего несколько минут. Вопрос жизни и смерти!
Разыгрывать мелодраму получалось не ахти; санитар брезгливо поморщился, его менее мускулистый напарник — усмехнулся.
- Не мешайте работать, — процедил дородный сквозь зубы, — Этого супчика переводят в дурку, там его и найдёте. Наше дело — проводить его отсюда: скандальный он тип.
«Ариец» молчал, уставившись в асфальт. Дородный, заметив замешательство Павла, подвинул того с дороги мускулистой, похожей на удава, рукой. Павел едва не упал, хотя санитар его даже не толкнул, а именно подвинул. Задние двери скорой были распахнуты. Дородный сперва залез внутрь, на узкое чёрное сиденье, сам, затем разместил рядом с собою пациента. Второй санитар, похоже, ощущал себя лишним: ему оставалось только запрыгнуть в нутро машины и занять место по другую сторону от живого груза. Павел не заметил в скорой сопровождающих докторов. Должно быть, спешка, в которой производилась эвакуация больницы, оправдывала некоторые вольности при транспортировке.
- Дверь закрой, — обращаясь к напарнику, бросил дородный. Тот перегнулся в поясе, стараясь дотянуться до ручки, встретился глазами с Павлом и проговорил, словно бы извиняясь:
- Нам ехать пора. Не болейте!
Дверь захлопнулась. Машина, распространяя густую бензиновую вонь, начала аккуратно выруливать на проезжую часть. И в эту самую секунду в Павла вселился бес. Может, и не адский служитель, но уж точно кто-то юркий, и решительный, и безрассудный, и слегка полоумный. Все дальнейшие действия Павел совершал, как по наитию, и словно в полудрёме.
Он, прихрамывая, — нога начала болеть от нервотрёпки и напряжения, — бросился к своей «девятке». Завёл её «на раз», что тоже было знаком судьбы: старушка частенько заставляла с собою повозиться. Газанул так, что привлёк внимание ближайшего гаишника, но тот отвлёкся на водителей двух неотложек, у которых никак не получалось безболезненно разминуться, и дал, тем самым, «девятке» полный карт-бланш.
Павел рванул наперерез карете скорой помощи, увозившей «арийца». Резко и безжалостно «подрезал» её, буквально за полтора метра до выезда с больничной дорожки на улицу, и подставился под удар.
Тормоза скорой заскрипели. Зад медицинского фургона вздыбился. Послышался металлический хруст, с которым его хромированный нос уткнулся в ржавую переднюю дверь «девятки».
Дробно рассыпались по мостовой осколки разбившегося стекла «девятки» и левой передней фары неотложки. Удар Павел выдержал без труда. Дверь машины, в которую тот пришёлся, была не с водительской стороны, а значит, и получать вмятины, и заклиниваться могла сколько угодно. Со своего места Павел выпорхнул, как боксёр-бабочка.
Схватил мушкет с заднего сиденья — благо, тот, при ударе, не свалился на пол авто. Вспомнил битву с крысами и пристроил оружие подмышкой и на руках — так, чтобы его вес распределился равномерно и не мешал движению. Павел очень сильно надеялся, что выглядит угрожающе — примерно как герой первой мировой, поднявшийся в штыковую атаку.
Водитель скорой, отчаянно матерясь, вылезал из кабины. Павел выбрал на удивление верный момент, чтобы его встретить: грубиян увидел мушкет уже после того, как покинул рабочее место, но до того, как приготовился завязать драку с Павлом на кулачках.
- Руки вверх! — выкрикнул управдом первое — и самое нелепое, — что пришло в голову. Хорошо хоть не «хенде хох» — по-партизански. В крови кипел адреналин, но, даже будучи на взводе, Павел осознавал, что смотрится со своим мушкетом скорее комично, чем агрессивно. Он изумился до глубины души, когда водитель, полуприсев, поднял над головой тощие руки.
Усилием воли заставив себя сохранять серьёзность, управдом продолжил:
- А ну, высаживай пассажиров! Живо!
Водитель кивнул и направился к задним дверям фургона. Всё бы было хорошо, но авария, похоже, привлекла внимание гаишников. Один из них быстро приближался. А от больницы продолжали отъезжать неотложки. Не стоило и надеяться, что они проедут мимо человека с ружьём, не проявив ни капли интереса к происходившему.
- Бегом! — Павел серебряной змейкой на стволе уколол своего подконвойного. Тот нелепо охнул и распахнул двери. Санитары, наверняка не порадовавшиеся, минуту назад, резкому торможению, при виде Павла с мушкетом приоткрыли рты. Дородный, как ни странно, по настоящему испугался нелепой угрозы. Он не только поднял руки без команды, но и сомкнул их на затылке, а потом сложился пополам, уткнув голову в колени.
Его напарник оказался куда смелее. Он приподнялся с сиденья и надвинулся на Павла. Стоя в дверях неотложки, выкрикнул:
- Вы что себе позволяете? Что за шутки?
Павел понял: его затея провалилась. Сзади что-то кричал гаишник — он был совсем близко, — сбоку, пританцовывая, готовился к побегу водитель скорой, а санитар и вовсе превращался в серьёзного противника.
Вдруг ноги строптивца, прикрикнувшего на Павла, подломились; он завалился на копчик, а потом и на спину. И тут же ему на голову опустились казённые больничные шлёпанцы, из которых торчали пальцы ног «арийца». Похоже, Павел сильно недооценивал того, кого намеревался спасать. «Ариец», со связанными руками, закутанный в смирительную рубашку, сумел вырубить санитара за пару секунд и столько же метких ударов. Павел понял, что и в здравомыслии незнакомцу отказывал напрасно: тот выбрался из «крестового» фургона стремительно и аккуратно; не упал, не покатился мешком по асфальту, а приземлился на обе ноги.
Опережая Павла, засеменил к его «девятке». Шажки, в тряпичном коконе, давались ему тяжело и были короткими, но бежал «ариец» грамотно.
- Стоять! Оружие на землю! — раздался за спиной окрик. Павел повёл мушкетом на голос и увидел, как гаишник целится в него из табельного пистолета. Водитель скорой немедленно воспользовался невниманием Павла, и бросился бежать, выкрикнув:
- Помогите!
Если бы не это бегство, сидеть бы Павлу в клетке.
Но водитель скорой побежал прямиком на гаишника, видимо, рассчитывая спрятаться за спиной закона.
Правоохранитель, заметив, что бегун перекрывает линию огня, немного сместился. Водитель скорой сделал то же самое.
Драгоценные мгновения, которые Павлу подарила судьба, тот использовал на полную катушку.
