– Пока не сожалей, – голос Клая немного осип. – Пока еще не о чем сожалеть.
– Но я рад, что наткнулся на тебя. Вот что я хотел сказать.
– И я могу сказать тебе то же самое. Я понимаю, как важно найти спокойное место, где можно провести ночь. И я уверен, Алиса это тоже понимает.
– Оно спокойное, пока в Молдене ничего не взрывается и не горит.
Клай кивнул, улыбнулся одними губами.
– Пока. Ты взял у нее эту кроссовку?
– Нет. Она улеглась с ней в кровать, как… ну, не знаю, с плюшевым медвежонком. Завтра ей полегчает, если она проспит всю ночь.
– Думаешь, проспит?
– Нет, – ответил Том. – Но, если она проснется в испуге, я проведу ночь с ней. Если нужно, в одной кровати. Ты знаешь, я ей не опасен, так?
– Да, – Клай знал, что и он ей не опасен, но понял, о чем толковал Том. – Завтра утром я собираюсь уйти на север, как только рассветет. Возможно, будет неплохо, если ты и Алиса пойдете со мной.
Том задумался, потом спросил: «А как же ее отец?»
– Она же говорит, что он, цитата, «из тех, кто полагается только на себя». И тревожилась она только по одному повода: что он съест на обед, раз не умеет готовить? Из этого я понял, что его судьба не так уж ее и волнует. Разумеется, мы должны спросить, что она думает по этому поводу, но я бы предпочел оставить ее с нами, и не хочу идти на запад, в эти промышленные городки.
– Ты вообще не хочешь идти на запад.
– Не хочу, – признал Клай.
Он подумал, что Том начнет с ним спорить, и ошибся.
– Как насчет этой ночи? – спросил Том. – Ты думаешь, нам нужно организовать дежурство?
До этого момента такие мысли не приходили Клаю в голову.
– Не думаю, что от этого будет какая-то польза. Если обезумевшая толпа ворвется на Сейлем-стрит, размахивая оружием и факелами, что мы сможем с этим поделать?
– Спуститься в подвал?
Клай задумался. Отступление в подвал казалось ему последним шагом, вариант «Бункер», но его не следовало исключать: гипотетическая обезумевшая толпа могла решить, что в доме никого нет, и проследовать дальше. Все лучше, чем смерть на кухне, предположил он. Возможно, после того, как мы засвидетельствуем групповое изнасилование Алисы.
«До этого не может дойти, – сказал он себе, но без должной уверенности. – Ты теряешься в гипотетических версиях, вот и все. Сам себя пугаешь. До этого не может дойти».
Да только Бостон сгорал дотла у них за спинами. Винные магазины грабили, а мужчины избивали друг друга в кровь из-за алюминиевого бочонка с пивом. До этого уже дошло.
Том, тем временем, наблюдал за ним, не мешая ему делать выводы… и сие означало, что сам Том к этим выводам уже пришел. Раф прыгнул к нему на колени. Том положил сэндвич на стол и погладил кота по спине.
– Вот что я тебе скажу, – Клай посмотрел на Тома. – Если у тебя есть пара одеял, в которые я смогу завернуться, то чего бы мне не провести ночь на твоем крыльце? Оно крытое, там темнее, чем на улице. Из этого следует, что я увижу тех, кто приблизится к нему, задолго до того, как они заметят меня. Особенно, если придут мобилопсихи. Мне не показалось, что в маскировке они спецы.
– Нет, эти точно подкрасться не сумеют. А если люди зайдут через кухню? Линн-авеню проходит всего в квартале.
Клай пожал плечами, стараясь показать, что они не смогут организовать круговую оборону, да и оборону вообще, не говоря об этом вслух.
– Ладно, – Том откусил от сэндвича еще кусок, дал Рафу ветчины. – Но в три часа мы можем поменяться местами. Если Алиса к тому времени не проснется, возможно, она будет спать до утра.
– Давай не будем загадывать, посмотрим, как все пойдет. Слушай, думаю, я и сам знаю ответ, но… оружия у тебя нет, так?
– Нет, – подтвердил Том. – Нет даже баллончика с «Мейсом»,[41] – он посмотрел на недоеденный сэндвич, положил на стол. Когда поднял глаза на Клая, их переполняла печаль. Заговорил тихим голосом, словно собрался поделиться большим секретом. – Ты помнишь, что сказал коп перед тем, как застрелить того безумца?
Клай кивнул. «Эй, дружище, как дела? Я хочу сказать, что с тобой такое?» Этого он не забыл бы до конца своих дней.
– Я знал, что в жизни будет не так, как в кино, – прошептал Том, – но не подозревал, что у пули такая пробивная сила… плюс внезапность… и этот звук, когда содержимое… содержимое его головы…
Внезапно он наклонился вперед, прижимая маленькую руку ко рту. Это движение напугало Рафера, и кот спрыгнул на пол. Из Тома исторглось три глухих горловых звука, и Клай напрягся, приготовившись к тому, что за звуками последует струя блевотины. Ему оставалось только надеяться, что он не начнет блевать сам, но думал, что такое очень даже возможно. Он знал, как близко он к этому подошел, от черты, за которой началась бы неудержимая рвота, его отделяло совсем ничего. Потому что он знал, о чем говорил Том. Выстрел, а потом выплеснувшая на асфальт мокрая, вязкая субстанция.
Но рвоты не последовало. Том взял желудок под контроль, уставился в потолок повлажневшими глазами.
– Извини. Не стоило говорить об этом.
– Не за что тебе извиняться.
– Я думаю, если мы хотим через все это пройти, то должны найти способ отрастить толстую кожу. Я думаю, те, кто не сможет этого сделать… – он замолчал, потом продолжил. – Я думаю, те, кто не сможет этого сделать. – Вновь замолчал, и лишь на третий раз сумел закончить фразу. – Я думаю те, кто не сможет этого сделать, может умереть.
И они посмотрели друг на друга в ярком, белом свете лампы Коулмана.
– После того, как мы покинули город, я не увидел ни одного человека с оружием, – поделился своими наблюдениями Клай. – Поначалу я не смотрел, но потом начал высматривать вооруженных людей.
– Ты знаешь, почему, не так ли? Во всей стране, за исключением, возможно, Калифорнии, в Массачусетсе самые строгие законы, оговаривающие владение и ношение оружия.
Несколько лет тому назад Клай видел на границе штата рекламные щиты, утверждающие то же самое. Потом их заменили другими, сообщающими, что водителю, у которого зафиксировано алкогольное или наркотическое опьянение, первую после ареста ночь предстоит провести в тюрьме.
– Если копы находят в твоем автомобиле спрятанный пистолет или револьвер, скажем, в бардачке, вместе с регистрационным талоном и страховой карточкой, ты можешь угодить за решетку, думаю, лет на семь, – продолжил Том. – Если тебя останавливают, а в кабине твоего пикапа заряженный карабин или ружье, даже в охотничий сезон, ты можешь получить штраф в десять тысяч долларов и два года общественных работ, – он взял со стола недоеденный сэндвич, осмотрел его, положил на место. – Ты можешь иметь пистолет или револьвер и хранить его дома, если ты не преступник, но лицензия на ношение оружия? Возможно, если за тебя поручится отец О’Молли[42] из «Мальчишеского клуба», но не обязательно.
