— Так я и думал! — буркнул Старик. — Это было бы слишком хорошо.
— Я попробую зерно, — решил Скорпион. — Нармер, ты попробуй воду. Если мы отравимся, Аистиха нас вылечит.
Пожилая врачевательница хотела было усомниться в том, что сможет оправдать его надежды, но Скорпион уже успел открыть люк зернохранилища, схватить горсть зерна и отправить ее в рот.
— Полба! И превкусная!
Нармер сложил ладони чашей и зачерпнул воды.
— Прекрасная вода!
Солдаты выжидающе смотрели на двух смельчаков. Что, если этот яд действует не сразу?
Аистиха подошла к Скорпиону и Нармеру, взяла обоих за запястья и послушала пульс.
— Они не отравились.
Ее слова были встречены радостными криками. У всех слюнки потекли при мысли о вкуснейших свежих лепешках и сушеном мясе и рыбе. Количество съестных припасов было таково, что теперь никто не опасался длительной осады.
— Выбирай себе циновку, — приказал Скорпион Старику, кивая в сторону склада, забитого домашней утварью.
Тот поспешил подчиниться, но его рука замерла, так и не прикоснувшись к столь ценному предмету. А вдруг не еда, а все остальное заколдовано?
— Чего ты ждешь?
— После тебя, Скорпион!
— Ты мне служишь, а я командую.
Красивое лицо молодого воина исказила злобная гримаса.
Старик, недовольно морщась, схватил великолепную циновку, толстую и мягкую. На такой спать одно удовольствие, если только она сейчас не опалит ему пальцы!
— Она хороша! — воскликнул он пару секунд спустя. — Да здесь все замечательное!
И старый пройдоха прихватил с собой еще и подушку, надеясь, что его больная шея скажет ему за это спасибо.
Из опасения, что солдаты могут начать растаскивать вещи и еду, Бык провозгласил:
— Слушайте меня все! Поручаю Нармеру составить опись продовольствия и имущества, затем мы начнем все это распределять. Пусть Скорпион расставит часовых, а наши повара займутся приготовлением пиршества.
Под приветственные крики солдат глава клана собственноручно принялся обустраивать загон для своих боевых быков.
Повелитель кремня, словно зачарованный, обозревал мастерские Нехена и оставленные в них Душами инструменты для сверления, полировки, обработки кремня, изготовления керамики… Благодаря этому неожиданному подарку он усовершенствует свое мастерство и сможет смастерить такое замечательное оружие, какое никто даже представить себе не может.
Не поддавшись всеобщему восторгу, Охотник обошел укрепления, желая убедиться, что новым обитателям Нехена не грозит никакая опасность. Он понимал: неудачная атака противника не означает, что можно расслабиться. С таким хитрым и коварным врагом, как Крокодил, нужно держать ухо востро.
В центре овального двора, образованного хозяйственными постройками, возвышался дворец, сооруженный из такого же дерева, что и храм.
— Вот твоя резиденция, — сказал Нармер Быку. — Я осмотрел ее всю, здесь нет ловушек.
Могучий глава клана с одобрением осмотрел приемную, зал для собраний, столовую и спальни, плетеные стены которых были покрыты цветными циновками.
— Мне нравится это место, — заявил он наконец. — Души умели жить с комфортом. Если добавить кое-какие детали, этот город будет напоминать мне дорогую моему сердце столицу.
Прислуга занялась раскладыванием вещей. Между тем запахи готовящейся пищи уловил и Бык.
— Сегодня не помешает и выпить! Отметим наше вступление в город как положено!
На праздничном пиру, орошенном большим количеством вина, Нармер ни на минуту не забывал о Нейт, томившейся в плену у ливийцев. Но прежде чем прогнать захватчиков и освободить ее, нужно было разрушить союз Льва, Крокодила и чибисов.
Когда Нейт уже была на грани отчаяния, она вдруг ощутила в себе новую силу. Высоко в небе она увидела аиста. Птица описала круг над военным лагерем ливийцев и улетела на юг. Нармер услышал ее мольбу! Он знает, что она жива, и делится с ней своей силой, чтобы она смогла справиться с испытанием!
Двое охранников принесли ей чашу с водой и немного неаппетитного бульона.
— Мы покормим тебя, красавица, если ты будешь послушной. Очень послушной!
— Я буду есть только сама.
— Да что ты? И как же ты будешь это делать?
— Развяжите меня!
Солдаты засмеялись.
— Думаешь, ты можешь нам приказывать?
— Если я не буду есть, то умру, и ваш вождь не узнает моих секретов. Представляете, какое вас ждет наказание?
Солдат ее слова озадачили. Они переглянулись. Это была не пустая угроза.
— Ладно, я развяжу тебе руки!
— Давай ее помоем! — предложил его товарищ, дрожа от вожделения.
Нейт бросила на него предостерегающий взгляд.
— Не смей прикасаться ко мне своими лапами!
— Верховному военачальнику ты еще больше понравишься, если будешь чистая! Не сопротивляйся!
— Прочь от меня!
Снять с нее платье, увидеть ее обнаженной, коснуться ее тела… Солдаты предвкушали это удовольствие.
— Ты ее держи, а я буду раздевать!
Нейт понимала, что со связанными руками и ногами не сможет им помешать.
Однако стоило ливийцу схватиться за ее одеяние, как ему показалось, что в живот ему вонзился дротик. Боль была ужасной. Его пальцы разжались, он попятился. Потом его вырвало и он повалился на землю.
Его перепуганный товарищ бросился бежать, вопя во весь голос:
— Убила! Колдунья убила!
И этот крик поднял на ноги весь лагерь.
* * *
Горделиво подняв голову, Нейт стояла перед Уашем, Икешем и Пити.
— Она наслала порчу на нашего солдата! — заявил Пити, чьи щеки побагровели от возмущения. — Он до сих пор корчится от боли!
— Ты только что доказала, что умеешь колдовать, — заявил верховный военачальник.
— Этот мерзавец поднял на меня руку, и богиня защитила меня. Ты ничего не добьешься от меня силой.
— Отдадим ее палачу! — предложил Пити. — Она все расскажет!
— Я в этом не уверен, — возразил чернокожий великан Икеш. — Она наверняка может умертвить себя, и тогда мы лишимся ценных сведений.
«Э го вполне возможно, но этого нельзя допустить», — подумал вождь ливийцев.
Его замешательство не укрылось от жрицы.
— Если хочешь, я могу вылечить твоего солдата, — предложила она.
— Разрушив собственные чары?
— Повторяю: меня защитило вмешательство богини. Я знаю, как приготовить зелье, которое ему поможет.
— И что для этого нужно?
— Мне нужны травы, которые растут на границе болот и саванны.
— Она наверняка хочет убежать! — высказал свое мнение Пити.
