Они молча прошли мимо костей. Крысы их не трогали, держались на почтительном расстоянии. Правда, впереди Холл все же различил одну, тварь перебежала им дорогу. Тело ее было скрыто в тени, но он успел заметить голый розовый хвост толщиной с телефонный кабель.
Впереди пол круто поднимался вверх, за ним чернела какая-то яма. Холл слышал доносившийся оттуда неумолчный шорох и возню. Странные звуки… Похоже, их производило существо, никогда прежде не виданное человеком. И вдруг Холлу показалось, что он наконец-то увидит то, что подсознательно искал все эти годы, проведенные в бесцельных метаниях по стране.
Все новые крысы появлялись в помещении, ползли на животах, напирали сзади, словно подстегивая их.
– Глянь-ка… – нарочито спокойным тоном произнес Уорвик.
Холл глянул. С крысами здесь явно что-то произошло. Некая жуткая мутация, после которой при дневном свете им было ни за что не выжить – сама природа воспротивилась бы этому. Но здесь, под землей, у природы было совсем другое, пугающее обличье.
Не крысы, а настоящие гиганты, некоторые достигали трех футов в длину. При этом задние лапы у них отсутствовали, и они были слепы, как кроты, как их крылатые собратья. Однако, несмотря на все это, они с холодящим душу упорством продолжали ползти по полу.
Уорвик обернулся и взглянул на Холла. Потом, собрав всю волю в кулак, выдавил улыбку:
– Пожалуй, нам не стоит идти дальше, Холл. Сам видишь, что тут творится…
– Мне кажется, тебе все же стоит разобраться с этими крысами, – сказал Холл.
Тут Уорвик утратил над собой контроль.
– Пожалуйста… – протянул он. – Пожалуйста, прошу тебя, не надо!
Холл улыбнулся:
– Нет, пошли.
Уорвик глянул через плечо.
– Они жрут шланг. Так и вгрызаются в него. И если испортят, нам уже отсюда не выбраться.
– Знаю. И все равно – вперед!
– Да ты совсем спятил. – В эту секунду через сапог Уорвика переползла крыса, и он вскрикнул. Холл улыбнулся и взмахнул фонариком. Крысы обступили их со всех сторон, ближайшие находились в каком-то футе…
Уорвик зашагал дальше. Крысы отпрянули.
Дойдя до возвышения, они поднялись на него и глянули вниз. Уорвик – первым, и Холл увидел, что лицо у него побелело как полотно. По подбородку сбегала струйка слюны.
– О Боже… Господи Иисусе!..
И Уорвик развернулся, чтобы бежать.
Но тут Холл крутанул колесико крана, и из шланга под огромным напором ударила толстая струя воды. Прямо Уорвику в грудь. Она сбила его с ног, опрокинула, и он исчез. Из темноты, где плескалась вода, донесся протяжный крик. Затем топот лап.
– Холл! – Стоны, возня. А затем – жуткий пронзительный писк, заполнивший, казалось, все пространство вокруг.
– ХОЛЛ, РАДИ БОГА!..
Затем – треск чего-то влажного, рвущегося на части. Еще один вскрик, уже слабее. Какая-то возня, шорох. Потом Холл совершенно отчетливо различил хруст, который издают ломающиеся кости.
Безногая крыса, ведомая, очевидно, неким чудовищным локатором, набросилась на него, впилась зубами в ногу. Тело было дряблым и теплым. Почти автоматическим жестом Холл направил струю на нее, сшиб с ноги, отбросил в сторону. Давление, под которым подавалась вода, заметно ослабело.
Холл приблизился к краю выступа и глянул вниз.
Тело гигантской крысы заполнило собой весь водосток, все зловонное пространство. Сплошная пульсирующая серая масса, безглазая и абсолютно безногая. Вот в нее ударил луч света, и масса издала ужасающий вой, напоминавший мяуканье. Ага, их королева, подумал Холл. Их magna mater [42] …Огромное чудовищное создание, которому нет названия, способное в один прекрасный день породить еще и крылатое потомство. Останки Уорвика выглядели в сравнении с ней просто карликовыми… Но может, то была лишь иллюзия. Шок… Еще бы, увидеть крысу величиной с доброго теленка…
– Прощай, Уорвик, – сказал Холл.
Крыса ревниво приникла к телу мистера Прораба, впилась клыками в вяло мотающуюся руку.
Холл развернулся и торопливо зашагал к лестнице, отпугивая крыс водой из шланга. Струя ее с каждой секундой становилась все слабей. Некоторым из тварей удавалось прорваться, и они, подпрыгивая, норовили вцепиться в ноги над ботинками. Одна, особенно проворная и злобная, впилась зубами ему в бедро и стала рвать толстую ткань вельветовых джинсов. Холл сжал ладонь в кулак и одним ударом отбросил ее в сторону.
Он прошел уже три четверти пути, как вдруг темноту заполнило хлопанье громадных крыльев. Поднял голову – и гигантская летучая тварь хлестнула его по лицу.
Летучие мыши-мутанты хвостов не потеряли. Один из них, упругий и мощный, обвился вокруг шеи Холла и стал сжиматься все туже и туже, в то время как острые зубы выискивали мягкое и наиболее уязвимое местечко под горлом. Тварь хлопала своими мембранообразными крыльями, цеплялась за лохмотья, в которые превратилась рубашка Холла, не давала уйти…
Холл слепо приподнял в руке наконечник шланга и ударил им по мягкому податливому телу. Бил и бил – до тех пор, пока оно не отвалилось и не захрустело под его ногами. Он кричал, но не слышал собственного голоса. А крысы потоком карабкались по его ногам.
Он бросился бежать, спотыкаясь и подвывая, и нескольких удалось стряхнуть. Другие уже впивались в живот и грудь. Одна из тварей, пробежав по плечу, сунула подвижный мокрый нос прямо в ушную раковину.
На вторую летучую мышь Холл налетел сам, с разбега. Секунду она, попискивая, неподвижно сидела у него на голове, затем вдруг вырвала клок кожи вместе с волосами.
Холл почувствовал, как все тело его становится неуклюжим и вялым. Уши закладывало от писка и воя крыс. Он попытался сделать еще один рывок, споткнулся о мохнатые тела, упал на колени. И вдруг захохотал – визгливо, громко, истерически.
Пять утра. Четверг.
– Надо бы все же спуститься и посмотреть, чего там у них, – робко и неуверенно предложил Броуч.
– Только не я, – прошептал Висконский. – Не я…
– Ладно, ладно, не ты, толстопузый, – презрительно пробормотал Иппестон.
– Пошли, ребята , – сказал Броген, подтаскивая еще один шланг. – Я, Иппестон, Дэнджерфилд, Недо! А ты, Стивенсон, сбегай в контору и притащи еще фонарики.
Иппестон задумчиво всматривался в темноту колодца.
– Может, они перекур там устроили, – сказал он. – Подумаешь, делов-то, несколько паршивых крыс…
Вернулся Стивенсон с фонариками; и через несколько минут они начали спускаться.
[43]
– Я знаю, чего ты хочешь.
Вздрогнув, Элизабет оторвала взгляд от учебника по социологии и увидела довольно невзрачного молодого человека в куртке защитного цвета. На мгновение лицо показалось ей знакомым. Он был с нее ростом, щупловатый и… какой-то нервный. Да, нервный. Хотя он стоял неподвижно, такое было впечатление, что внутри его всего колотит. К его черной шевелюре давно не прикасались ножницы парикмахера. Грязные линзы очков в роговой оправе увеличивали его темно-карие глаза. Нет, конечно, она его раньше не видела.
