Энн до хруста сжала зубы и почувствовала легкое головокружение, как это бывало всегда, когда она узнавала о подобных преступлениях.
– В точности так делал Ричард Крэйвен.
– За исключением того, что этот парень – абсолютный дилетант, – продолжал Блэйкмур. – Кроме того, он сперва сломал ей шею.
– Ричард Крэйвен так никогда не поступал, – заметила Энн и нахмурилась. – Он никогда не убивал свои жертвы до начала... этих действий. Разве не так?
– Совершенно верно, – согласился с ней детектив. – Насколько нам известно, он этого никогда не делал. – Блэйкмур огляделся по сторонам, а потом наклонился к собеседнице: – Но дело в том, что этот подонок, похоже, вскрыл ее грудную клетку еще до того, как она умерла. Об этом свидетельствует большое количество крови, вытекшей из раны.
Энн уставилась на детектива немигающим взглядом:
– Ну так кто же он? Имитатор или нет?
Блэйкмур провел пальцем по кромке чашки, напряженно обдумывая ее вопрос. Конечно, он не имел права делиться информацией с репортером на ранней стадии расследования, но он был уверен: Энн Джефферс не напишет ничего такого, что пойдет ему во вред. К тому же он уже привык за последние годы советоваться с этой весьма неглупой женщиной. А самое глазное – она нравилась ему.
– Я не знаю, – откровенно признался Блэйкмур. – Если бы преступник не вскрыл ее грудь и не разбросал внутренние органы по всей кухне, я бы подумал, что это был человек, которого Дэвис хорошо знала и даже любила. Там не найдено абсолютно никаких следов борьбы, никаких следов насильственного вторжения в квартиру. Похоже на то, что он просто убил ее и преспокойненько удалился.
– А кто это мог быть?
Блэйкмур снова покачал головой.
– Никаких признаков изнасилования или чего-нибудь в этом роде, – он тяжело вздохнул. – Вот это-то и беспокоит меня больше всего. Если не было борьбы и сексуальных домогательств, то что же там было, черт возьми?
Энн помолчала, обдумывая услышанное. Она полностью доверяла Блэйкмуру и решила поделиться с ним своими соображениями.
– В последнее время в прессе очень много писали о Ричарде Крэйвене, – осторожно начала она. – И я, пожалуй, больше, чем кто бы то ни было. Думаю, что тем самым мы подтолкнули кого-то к опасной черте.
Блэйкмур впился в нее глазами.
– Такая же мысль пришла только что в голову и мне, – признался он. – У меня дурное предчувствие, Энн. Мне даже кажется, что сейчас, когда Крэйвена уже нет в живых, кто-то настойчиво пытается подражать ему, стараясь запутать нас.
– И если это действительно так?.. – спросила Энн, хотя и сама прекрасно знала ответ.
Губы детектива сжались в тонкую линию.
– Значит, за этой жертвой неизбежно последуют другие.
Он грустно вздохнул, а потом сердито проворчал:
– Иногда я просто перестаю что-либо понимать, Энн. Только мы избавились от одного серийного убийцы, как тут же появляется другой.
– Может быть, до серийных убийств дело не дойдет, – попыталась утешить его Энн.
Блэйкмур задумчиво помешивал ложкой кофе.
– Может быть.
При этом они оба прекрасно знали, что обманывают себя.
Мальчик хорошо знал, что кошка где-то здесь, хотя и не видел ее. Она всегда пряталась от него в густых листьях рододендрона, посаженного его матерью вдоль изгороди. Мальчик не мог понять, почему она никогда не покидает их двор, и в конце концов пришел к выводу: там, за забором, существует нечто такое, что пугает кошку даже больше, чем он сам.
Посетила его и еще одна догадка, которая с каждым днем перерастала в прочную уверенность: кошке нравилась эта игра не меньше, чем ему.
Мальчик подполз поближе, присел на корточки и пригнулся. Ему казалось в этот момент; что он сам похож на кошку, которая охотится за птицей. Он сидел неподвижно, и только его глаза шарили в затененном пространстве среди ветвей рододендрона, пытаясь уловить малейшее движение животного.
И вот он заметил ее. Даже не ее, а лишь кончик ее хвоста, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы обнаружить ее укрытие.
Приняв позу крадущейся кошки, мальчик стал медленно продвигаться вперед, ощущая своими чувствительными ладонями каждую травинку. Его уверенность возрастала с каждой минутой, так как кошка оставалась на месте, явно не подозревая о грозившей опасности. В этот момент мальчик чувствовал себя ловким и сильным животным, преследующим намеченную жертву и уверенным в успехе.
Сейчас он уже хорошо видел, что кошка напряглась всем телом и сжалась в комок. Оба существа превратились в единое целое: ему стали доступны все ощущения животного, а кошка, в свою очередь, жила жизнью мальчика, не отказываясь от своей собственной.
Может быть, именно потому кошка никогда не пыталась сбежать со двора? Да и мальчик, наверное, оставался в этом доме по той же причине.
Мальчик подполз еще ближе и теперь мог видеть не только кончик хвоста кошки, но и ее растопыренные во все стороны усы. Кошка насторожилась и нервно задергала хвостом. На лице мальчика появился хищный оскал.
Еще несколько движений, и он заметил, что его жертва слегка попятилась.
– Хороший котенок, – прошептал мальчик так тихо, что, казалось, только кошка могла услышать его мягкие, вкрадчивые слова. Он полез в карман, вытащил оттуда пару черных кожаных перчаток и натянул их на руки. – Замечательная кошечка, – продолжал он успокаивать животное. – Хороший милый котенок.
Завороженная его гипнотическим шепотом, кошка заметно успокоилась. Правая рука мальчика осторожно просунулась под листья, двигаясь бесшумно, как змея. Кошка почувствовала опасность, слегка приподнялась, выгнула спину дугой, ее шерсть встала дыбом.
В это мгновение мальчик испытал высшее наслаждение охотника. Его как будто пронизало электрическим током. Мгновенно собравшись, он молниеносно выбросил вперед руку и поймал бедное животное в тот самый момент, когда оно готово было сигануть в сторону. Вытащив кошку из укрытия, мальчик поднял ее до уровня своих глаз.
Кошка тревожно посмотрела ему в глаза и зашипела. Затем она выпустила когти и попыталась ударить лапой своего противника по лицу. Мальчик перехватил ее и сжал так крепко, что животное прекратило всяческое сопротивление и сдалось на милость победителя.
Он тоже никогда не пытался сопротивляться сильному, надеясь только на милосердие противника.
Крепко удерживая кошку, мальчик направился к дому, который в этот день пустовал.
В доме не было никого, кроме него самого.
И кошки.
Открыв заднюю дверь, он на какое-то мгновение остановился. Он хорошо знал, что в доме никого нет, но даже пустой дом наводил на него ужас. Правда, сегодня этот ужас слегка приглушался мыслями о предстоящем действе.
