— Вы были…
Его голос оборвался.
— Были кем?
— Любовниками…
Зетист в сердцах чертыхнулся:
— Забудь, это не мое собачье дело…
— Ах, вот ты о чем. Да, были. И когда Рив узнал об этом, тут все и началось. Ты ведь знаешь этих аристократов. Девушка, вступающая в связь до брака, считается опозоренной до конца дней. Как бы я хотела родиться в простой семье. Но ведь родителей не выбирают…
— Ты любила его?
— Сначала мне казалось, что да. Но на самом деле… нет.
Она вспомнила про череп.
— А ты кого-нибудь любил?
Зет скривился и с непонятной злостью бросил:
— А сама-то как думаешь?
Увидев, как ее передернуло, он закрыл глаза.
— Извини, я хотел сказать: нет. Просто — нет.
Так чей же тот череп? Почему он его хранит? Едва она собралась об этом спросить, как Зетист ее опередил:
— Так твой брат собирается искать этого лессера?
— Скорее всего, да. Ривендж — он такой… После смерти отца он стал главой семьи. И агрессия из него так и лезет.
— Передай ему, чтобы не дергался. Я сам за тебя отомщу.
Белла твердо посмотрела ему в глаза:
— Нет.
— Да.
— Но я не хочу, чтобы ты это делал.
Она просто не переживет, если при этом его убьют.
— Ничего не могу с собой поделать. — Он скривился. — Господи… да я не могу дышать, пока эта мразь разгуливает где-то рядом. Он должен умереть.
Страх, благодарность и какое-то непонятное теплое чувство сжали ее грудь. Белла наклонилась и поцеловала Зета в губы.
Вампир зашипел и дернулся в сторону. Глаза распахнулись так широко, словно он получил пощечину.
Черт, что же она натворила?
— Извини. Я просто…
— Спокойно. Все в норме.
Зетист откатился в сторону и стал тереть губы. Услышав тяжелый Беллин вздох, спросил:
— В чем дело?
— Я что, такая противная на вкус?
Он опустил руку.
— Нет.
Чертов врун.
— Может быть, принести тебе мочалку?
Белла попыталась вскочить с кровати, но Зет удержал ее за руку.
— Это первый поцелуй в моей жизни. И — такой неожиданный…
Она затаила дыхание. Вот это да-а…
— Ради всего святого, не смотри на меня так.
Зет отпустил ее и снова уставился в потолок.
Его первый поцелуй…
— Зетист?
— Что?
— А можно, я еще раз?
Нависла тишина. Она наклонилась ближе, продираясь сквозь простыни и одеяла.
— Я не буду тебя трогать. Только поцелую. В губы.
«Повернись, — мысленно приказала она. — И посмотри на меня».
И Зет повернулся.
Белла не стала дожидаться приглашения — еще того гляди передумает! — и осторожно прижалась к его губам. Зет не шевелился, но, когда она коснулась его рта языком, судорожно втянул в легкие воздух.
— Зетист?
— Да? — прошептал он.
— Расслабь, пожалуйста, рот.
Осторожно, стараясь его не спугнуть, она приподнялась на руках и придвинулась ближе. Его губы оказались удивительно мягкими, — кроме того места, где был шрам. Чтобы показать, что ее не смущает физическое несовершенство, она возвращалась к нему снова и снова.
А потом это случилось: Зетист поцеловал ее в ответ. Это было легкое движение губ, но оно пронзило ее тело насквозь. Когда он это повторил, Белла легонько застонала и подчинилась его воле.
Боже, как осторожно он исследовал ее рот. Целовал так ласково и нежно, наполняя ароматом яблок и мужского тела. Этой чуть уловимой связи было достаточно, чтобы внутри Беллы все заныло.
Когда, не в силах сдержаться, она лизнула его в ответ, Зет отпрянул.
— Какого черта я творю? Не понимаю.
— Понимаешь. — Белла потянулась к нему. — Отлично понимаешь.
— Но…
Она прервала его поцелуем, и чуть погодя он снова вошел в игру. На этот раз, когда язык Беллы коснулся губ, Зет приоткрыл рот и высунул свой навстречу. Сделав пару медленных кругов, он скользнул глубже, исследуя все внутри.
Она почувствовала, как желание разрастается в нем, наполняя тело жаром и жаждой. И ждала пылких объятий. Но, не дождавшись, оторвалась от губ и заглянула в лицо. Его щеки пылали, глаза блестели. Зет хотел ее, но даже не пытался придвинуться ближе. И вряд ли решится.
— Я хочу тебя потрогать, — сказала Белла.
Но стоило ей протянуть руку, Зетист остановил ее железной хваткой. Было видно, как страх колотится в его напряженном теле. Девушка замерла, терпеливо ожидая, пока он придет в себя.
Захват медленно ослаб.
— Только… поаккуратнее. Не спеши.
— Обещаю.
Белла начала с плеча, осторожно пробежав пальцами по гладкой безволосой коже. Черные глаза подозрительно следили за каждым движением, но она уверенно продвигалась к подрагивающим мускулам. Медленными движениями она приучала его к своим рукам и, решив, что момент настал, прижалась губами к бицепсу, к плечу, к ключице. К верхней части груди.
Направляясь к проколотому соску.
Оказавшись рядом с серебряным шариком, она взглянула на Зета. Его глаза были широко распахнуты.
— Можно поцеловать?
Он кивнул и облизал губы.
Почувствовав горячий рот на своей груди, он дернулся, как от удара током. Но Белла не остановилась. Она втянула колечко в рот и обвела языком.
Зетист застонал, — нет! — скорее зарычал от страсти. Потом с шипением втянул воздух и, откинувшись на подушку, продолжал наблюдать.
Стоило ей потянуть шарик губами, как вампир уперся ногой в матрас и выгнул спину дугой. Пощекотала сосок раз, другой — и его руки впились в одеяло.
— Твою мать… Белла, что ты творишь?
Его дыхание было прерывистым, тело горело.
— Ты хочешь, чтобы я остановилась?
— Или прекращай, или давай пожестче.
— Поехали дальше?
— В-валяй.
Белла играла с колечком, ласкала грудь губами, пока Зет не начал извиваться.
Посмотрев вниз, она опешила. Его возбужденная плоть рвалась наружу. Сквозь тонкую ткань отчетливо проступала точеная головка, толстенный ствол и пара тяжелых шаров.
Боже правый. Он был… огромным.
Белла почувствовала жаркую тяжесть внизу живота и подняла взгляд. Глаза Зетиста были широко распахнуты, на лице смешались страх, шок и желание.
Она протолкнула большой палец ему в рот.
— Пососи меня.
Зетист жадно обхватил палец губами. Она чувствовала, как все это овладевает им. Желание разгоралось, превращая могучего воина в пороховую бочку. И, черт возьми, — она так хотела, чтобы он взорвался. В ней.
Белла отпустила сосок и поднялась, чтобы впиться в губы. Когда ее язык проскользнул ему в рот, Зет застонал и дернулся, комкая одеяло, так, впрочем, и не попытавшись к ней прикоснуться. Не в силах более ждать, девушка откинула покрывало и, перекинув ногу, скользнула на его грудь.
Почувствовав на себе тяжесть женского тела, вампир застыл и перестал отвечать на поцелуи.
— Зетист?
Он оттолкнул ее с такой силой, что Белла чуть не слетела с кровати.
Обезумевший и задыхающийся, Зетист вскочил с постели, разрываясь между прошлым и настоящим. Одна его половина хотела, чтобы Белла продолжала, и он тогда мог бы и дальше исследовать невероятные ощущения своего первого возбуждения. Это было таким откровением. Первая радость за всю жизнь.
Святая Дева, царица Забвения, — теперь-то понятно, почему мужчины убивают друг друга из-за женщин.
С другой стороны, он не мог вынести, чтобы кто-то был сверху. Дикая паника, бушующая внутри, могла в любой момент вырваться наружу. И что тогда? А вдруг он набросится? Господи, да он уже сбросил ее с себя.
Он взглянул на кровать, и сердце кольнуло: так хороша была Белла среди подушек и смятых простыней. Ну и наделали же они дел, — страшно подумать, чем все могло кончиться. Ласки и поцелуи — штука занятная, но действуют на него как запал. Еще не хватало взорваться. Рядышком с ней.
— Все, завязываем с этим.
— Тебе же понравилось, — сказала она тихо, но уверенно. — Я чувствовала, как ты заводился от моих прикосновении.
