– Дальше! – неумолимым судьей стояла у него над душой Светка.
– С каждым годом он становился все мрачнее, все больше ненавидел свою работу. А потом вдруг умер. Почему-то все решили, что это самоубийство. – Петр Сергеевич неожиданно вцепился в руку Толику. – Но это было не самоубийство! Он умер. У него не выдержало сердце. Мне не верили, вот и пришлось хоронить его подальше отсюда. – Карасев вспомнил, что ребята не нашли на кладбище могилу математика. Так вот, оказывается, в чем дело! – И Паша обиделся, – продолжал бормотать брат. – Сказал, что не может успокоиться, пока не отомстит. Но кому? Говорит, что все подготовил. Что специально ждал этого часа.
– А когда ему обратно возвращаться, не сказал? – дрогнувшим голосом спросил Карасев.
– Никуда он не пойдет! – Бледный-младший вскинул на Толика сумасшедшие глаза. – Он пришел навсегда! Никто не скроется от его карающей руки. Вы за все ответите!
Еще секунду назад Петр Сергеевич был жалкий и поникший. Сейчас же плечи его расправились, глаза горели, пальцы все сильнее и сильнее сжимали плечо Толика.
– Пустите меня! – заорал Карасев, пытаясь отцепить эти намертво сжатые пальцы.
В комнате что-то разбилось. Петр Сергеевич вздрогнул и испуганно убрал руки.
– Все хорошо, все хорошо, – забормотал он, бросаясь в комнату. На пороге он столкнулся с девчонками.
– Вы что здесь делаете? – Петр Сергеевич раскинул руки, как будто собирался схватить девчонок, а потом улететь с ними в неизвестном направлении. – А-а-а! Я вас знаю! Вы все покойники!
Девчонки завизжали, и их крик перекрыл слова Бледного-младшего.
Толик понял, что если они сейчас не уйдут, то случится что-то страшное. Он вновь побежал к двери. На этот раз замок оказался на месте.
На улице уже стемнело. Веселые огоньки фонарей исчезли, погас свет в окнах. Двор стал таким же темным и невзрачным, как и все остальные дворы.
– Ну и семейка, – тяжело переводила дух Сухоребрая. – Как таких только в учителя берут…
– Ты тоже не ангел, – охладил ее пыл Карасев. – С такими учениками любой учитель сбрендит.
– Ой, на себя посмотри, маленькая рыбка, – фыркнула Светка. – Нечего мне тут мораль читать.
– Ладно вам, – подала голос Лерка, – что делать будем?
Все посмотрели на Толика.
– Давай, жареный карась, придумывай что-нибудь, – не унималась Сухоребрая. – Ты мужчина, ты должен нас защитить.
– Еще что я должен сделать? – хмуро поинтересовался Карасев. – Головой в сугроб тебя не надо опустить? Сами с Козиной заварили эту кашу, сами и расхлебывайте! – Толик пошел прочь от дома.
– Ты у нас главный! – подпрыгнула от возмущения Светка. – Мы же все вместе! – напомнила она. – Директриса тебя ответственным за все оставила!
– «Ты же, вы же, мы же…» – передразнил ее Карасев. – Засуетилась… Будешь слушать меня! Шаг в сторону считается побегом! Поняла?
Светка завороженно кивнула.
– Тогда так! Не шуметь и не визжать, – начал командовать Толик. – Попробуем дойти до дома Рязанова. Вместе что-нибудь придумаем.
– А рязановский домик-то тю-тю, – раздалось из кустов, и девчонки сделали то, что им было запрещено, – завизжали.
– Ты там был? – накинулся Толик на сидящего в кустах Митьку. – Или опять грибы в лесу собирал?
– Чего я на развалинах забыл? – равнодушно пожал плечами Пращицкий.
– Как же ты туда попал, если мы дальше пустыря пройти не могли? – засомневался Карасев. – Небось от страха так все время в кустах и просидел.
– Это кто еще в кустах сидел! – обиделся Митька. – Как призрак тебя увел, так я сразу к Ленке побежал, чтобы про кота рассказать.
– Рассказал?
– Не было там никого, – опустил голову Пращицкий. – И дома не было.
– Черт! – выругался Толик. – Нам только этого не хватает! Сумасшедшее привидение, разрушающее дома.
– Может, показалось? – предположила Светка. – Если бы он на самом деле развалил дом, туда бы милиция приехала, пожарные. Об этом бы сейчас все трезвонили.
– Не веришь? – разозлился Митька. – Сама сходи и посмотри!
– А кот где? – не отставал от него Карасев. – Ты его видел?
– Не было никого. Я вернулся, а тут темнота.
– Что же это получается? – пробормотал Толик. – Кота нет, Бледного нет, где искать Козину – непонятно.
– Пошли по домам, – заканючила Верка. – Он не может весь город разрушить. Если быть рядом с родителями, то ничего не произойдет.
– Он может все! – напомнил Толик. – Нужно добраться до школы. По дороге что-нибудь придумаем.
Как ни странно, но школа оказалась на месте. Однако ни одной стоящей идеи никому в голову не пришло.
– Надо расходиться, – поддержал Веру Митька. – Без толку все это. Ну, проторчим мы у школы всю ночь? И чего?
Карасев взбежал по ступенькам, постоял около таблички.
– Зачем ему понадобилось менять номер школы? – Он постучал пальцем по перевернутой девятке.
– Она сама отвалилась. – Митька поковырял цифру, но та не шевельнулась.
– Если бы сама, ее давно бы поменяли… Черт! – Толик стукнул по табличке кулаком. – Все так запуталось! – Из-под свитера у него выпал учебник. – Этого только не хватало, – вздохнул Карасев, поднимая книжку и открывая ее. – О, смотри, что мне досталось! – На первой же странице стояла лиловая печать: «Книга принадлежит П. С. Бледному».
Пращицкий не отозвался, и Толик поднял глаза. Бледный Митька стоял, уставившись на книгу, и нервно кусал себе губы.
– Отдай мне, – протянул он руку. – Зачем она тебе? А я…
– А тебе-то зачем? – удивился Карасев. – Я теперь коллекцию собирать буду – учебники от учителей. Все книжки подпишу.
– Это нехорошая книга, она мертвому принадлежит, – уперся Митька. – Тебе из-за нее кошмары по ночам сниться будут.
– Мне и без нее не спится, – пробормотал Толик, задирая свитер, чтобы спрятать учебник. Митька перехватил его руку.
– Отдай, – зло прошипел он.
Карасев отпихнул его.
– Иди к Бледному и бери там какую-нибудь другую книжку. Они у него, наверное, все проштампованные.
Пращицкий секунду пристально смотрел Толику в глаза, а потом резко отвернулся.
– Ладно, по домам. – Он сбежал со ступенек. – Я провожу Светку с Веркой, а ты Лысогорову.
Карасев не сдвинулся с места.
– А чего это ты такой храбрый стал? – нахмурился он. – То из квартиры как сумасшедший убежал, а то сам туда пойти решил.
– Люди иногда меняются, – буркнул Митька. – Эй, девчонки, пошли!
Они двинулись налево от школьного крыльца.
– Митяй, – позвал Толик, когда они успели уже прилично отойти от школы. – Дай телефончик позвонить, чтобы мои дома не волновались.
– Нет у меня, – через плечо бросил Пращицкий, и троица исчезла за воротами.
– У меня есть. – Лерка стала копаться в карманах своей куртки. – Вот. Ты будешь домой звонить?
