- Вот это и есть твое истинное место! – сказала Лилия Николаевна.
Выйдя из кабинки, она выбросила в мусорное ведро тряпицу с ниткой, затем тщательно ополоснула банку и направилась обратно в библиотеку, в свой рабочий кабинет.
Владислав Георгиевич ожидал ее возле стойки. Он держался чуть поодаль от читателя, оформляющего свой заказ, будто бы подчеркивая, что его приход не связан с книгами.
- Вы зайдете? – мягко улыбнулась Гончарова.
- Если не помешаю, - улыбнулся в ответ Владислав Георгиевич.
- Думаю, что не помешаете, - отвечала старший библиотекарь. – Прошу, - и она прошла в кабинет.
Вера толкнула Ксюшу локтем.
- Смотри-ка, она совсем не против, когда он приходит к ней.
- Наверное, он хорошо знает Пушкина, - заметила Ксюша, хихикнув.
- Знаешь, тут к ней следователь приходил, - сообщила шепотом Вера. – Целый капитан!
- Правда? А он был уже пару дней назад…со мной разговаривал. Тебя тут не было. И Лили тоже.
- И что спрашивал?
- Интересовался, из-за чего Лиля сцепилась тут с этим придурком, что книгу Пушкина загубил,- отвечала Ксюша. – Как его… Олег, кажется…
- Ты рассказала?
- А то… все, как видела, так и рассказала!
- Странно… что это вдруг менты такими пустяками интересуются?
- Может, случилось что?
- Наверное, скоро узнаем…
Владислав Георгиевич осторожно переступил порог кабинета вслед за его хозяйкой.
- Присаживайтесь! – весело сказала Лилия Николаевна, убирая в стол чисто вымытую банку. – Что-то вы давненько не заглядывали… У вас все в порядке, надеюсь?
- У меня все в порядке…- отвечал он. – Скажите, а вы на меня не сердитесь?..
Лилия Николаевна изумленно подняла брови.
- Бог с вами, Владислав Георгиевич! Да за что?
- В последнюю нашу встречу мы как-то не очень хорошо поговорили…Вы были сильно расстроены, я пытался вас утешить и как-то незаметно… в общем, погорячился.
- Ну что вы! Глупости какие… Напротив, я вам очень благодарна,- она внимательно на него посмотрела своими лучистыми глазами. – Как-то вы сегодня странно разговариваете… Уж не прощаться ли пришли?
- Неужели так заметно? – смутился Владислав Георгиевич.
- Вообще-то я ведь женщина, - улыбнулась госпожа Гончарова, - а женщинам проницательность свойственна обычно больше, нежели мужчинам. И когда же вы собираетесь покинуть нас?
- Да вот, - сокрушенно вздохнул он, - думаю, что послезавтра.
- А как ваши трудовые успехи? Все закончили?
- Все не все, но – сделал, что собирался сделать.
Лилия Николаевна смотрела на него с доброй и теплой улыбкой. Владислав Георгиевич чувствовал себя желанным и нужным. От этого на сердце становилось так хорошо, что хотелось петь. Однако стопки бумаг на столе старшего библиотекаря навязчиво напоминали, что он отнимает у обожаемой им женщины ее рабочее время. Так что пора было и честь знать…
- Послушайте…- сказал он осторожно, - помните, мы с вами гуляли по городу вскоре после нашего знакомства?..
- Конечно, помню, - охотно ответила госпожа Гончарова. – Это было чудесно…Я тогда еще позвонила вам в гостиницу и так беспардонно напросилась!
- Я так вам благодарен за ту беспардонность, - горячо заметил он. – Я тогда предложил вам заглянуть в кафе или уютный ресторанчик… но у вас уже не было времени. Так может быть, мы могли бы с вами завтра…
- Милый Владислав Георгиевич, - мягко перебила его Лилия Николаевна. – Простите, я бы не против, но, к сожалению, завтра я очень занята – весь день! Уж вы меня простите… Не получатся у нас с вами посиделки в ресторане.
- Ну…- Владиславу Георгиевичу показалось, что на голову ему вылили ушат холодной воды. – Так жаль… Ладно, не смею задерживать. Пойду я… всего вам доброго, Лилия Николаевна!
- До свидания, - почти ласково отозвалась она, подвигая к себе служебные бумаги.
Он встал и пошел к выходу.
- Владислав Георгиевич! – позвала она его.
Он обернулся с последним отблеском надежды в глазах.
- За вами две книжки, - любезно напомнила госпожа Гончарова. – Пожалуйста, не забудьте завтра принести…
- Конечно, конечно…- пробормотал он поспешно. Он прекрасно это помнил, но намеренно не взял их с собой сегодня, чтобы иметь повод зайти сюда перед отъездом и еще раз увидеться с ней, и теперь ощущал себя полным идиотом. Он вымученно улыбнулся ей и снова шагнул к двери.
- И еще, - задержала его Лилия Николаевна. – Я вижу, вы расстроились…
- Да нет, что вы! Я все понимаю…
- Не отрицайте. У вас такое же выражение лица, какое было в тот день, когда я вам сказала, что мы не записываем приезжих. Но я действительно не имею возможности куда-либо пойти с вами завтра. Мне очень жаль, но у меня есть другое предложение…
- И какое же? – спросил он с трепетной дрожью в голосе.
- Вы уезжаете послезавтра… А хотите, я провожу вас?
Владислав Георгиевич опешил. Ему показалось, что он ослышался. Неужели так может быть?..
- Лилия Николаевна… Но я уезжаю утром. И достаточно рано…
- Что вы говорите? – недоверчиво улыбнулась она. – Неужто с первой электричкой?
- Нет, ну зачем же…Но все равно утром. Часов этак в восемь.Я еще не уточнял расписание на Москву.
- В восемь? – воскликнула госпожа Гончарова. – Да разве это рано? конечно, я провожу вас прямо до станции, если вы не возражаете…
- Я возражаю?..Ну, Лилия Николаевна!..Я так рад, если честно… Коли вам нетрудно…
- До завтра, Владислав Георгиевич! Я позвоню вам в гостиницу, и мы договоримся, где и когда встретиться.
И на этом они расстались.
…На другой день он пришел в библиотеку вскоре после открытия. Пришел, чтобы сдать книги. Вера с непроницаемым выражением лица приняла у него литературу, даже не раскрывая обложек: была убеждена, что с книгами все в порядке.
- Девушка,там за мной больше ничего не числится? Случайно…- он вдруг испугался, как бы не оказалось, что он уедет, а молодые сотрудницы госпожи Гончаровой забудут сделать соответствующие пометки и выставят его должником в ее глазах.
- Нет, ничего не числится, - Вера подняла на него невинный взгляд. – Вы чисты…- она улыбнулась – вежливо и тактично.
- А Лилия Николаевна…
- Вы знаете, ее нет. Она в Городской Администрации на конференции. Ее сегодня вообще не будет.
- Понимаю…- кивнул Владислав Георгиевич. Ему вдруг стало легко на душе: она вчера говорила чистую правду, что не сможет составить ему компанию. А то, что она предложила ему проводить его – это уж вообще «высший пилотаж»!
