Адам потащил меня в другую сторону, – о Господи! – на танцпол. Несколько пар кружились в медленном танце, и, миновав группку людей, мы присоединились к ним.
- Предупреждаю – я не лучший танцор. – Сказала я, вздрогнув, когда руки Адама нежно легли на талию.
- Я это исправлю, – пообещал он.
Поискав глазами в толпе Брайана, возлюбленного Адама, я так его и не нашла, наткнулась только на свирепый взгляд Скотта, наблюдавшего за нами из-за макушек подростков.
- Адам, а разве ты не должен был идти сегодня с Брайаном?
- Должен был, но пошел с тобой. Я не мог отказать.
- Где же Брайан? Он здесь?
- Нет, – ответил парень, прекращая танец. – Он остался дома.
- Из-за меня? Из-за того, что ты согласился идти со мной?
- Нет, – парень усмехнулся. – Он гладко перенес правду о том, что я иду не с ним, а не пошел он по другим причинам.
- Я не верю тебе.
Адам нахмурился.
- Слушай, – он плотнее прильнул ко мне, смотря прямо в глаза. – Я представляю, что обо мне и Брайане наговорили твои друзья. Но я хочу, чтобы ты знала – мы не такие. Не верь в то, что говорят о нас друзья, не суди людей по рассказам.
- Я ничего о вас такого не думала, – я резко вырвалась из его хватки, – ответь только на один вопрос.
Он ждал.
- Почему Роберт не знал, что ты идешь со мной? Ты скрывал это от него?
- Дамы и господа, прошу вашего внимания! – раздался голос со сцены.
Шумы в шатре стихли, гости повернулись на голос, и я разглядела стоящего у микрофона мужчину.
- Спасибо. – Поблагодарил он в микрофон. – Я приглашаю на сцену семей-основателей.
Это было первым сигналом начала вечеринки. Дженнифер с Биллом, потянулись к сцене, тетя нашла меня взглядом и поманила за собой. Не дождавшись ответа от Адама, я с остальными семьями взошла на трибуну и встала у своей семьи. Как и остальные потомки основателей, я гордо смотрела вперед, но краем глаза уловила движение сбоку.
По деревянным ступенькам поднимались мужчина, держа под руку женщину. Женщина была лет тридцати, с золотистыми глазами точ-в-точ как у Роберта, шикарными вьющимися светлыми волосами и алебастрово-белой кожей. Простое, но со вкусом темно-фиолетовое платьице-футляр подчеркивала ее осиную талию.
Усатый мужчина, шедший рядом, выглядел постарше своей спутницы, лет так на тридцать пять, такой же мертвенно-бледный с черными волосами, зачесанными назад и яркими миндалевидными изумрудными глазами. Я обомлела, увидев, что вслед за прекрасной парой поднимаются Стефани и Роберт.
“Это их родители. – Догадалась я. – Но уж слишком они молодо выглядят на фоне своих детей”.
Когда все собрались, мужчина с микрофоном продолжил. Как я поняла потом, это и был наш знаменитый мэр – Себастьян Хадж, отец Кейтлин, девушки, находящийся рядом с ним в облегающем голубоватом платье на одно плечо и украшенном тысячами страз по всей поверхности, подол которого переходил в пышную оборку от колен.
- Сегодня, – начал мистер Хадж, – знаменательная дата – Бенду исполнилось триста лет!
Толпа взорвался аплодисментами, кото-то пронзительно свистнул. Себастьян поднял руку, призывая всех к тишине.
- Несколько дней назад в Бенд приехала молодая девушка, пополнившая наши ряды, – властно говорил мэр. – Челси Джойс Уолкер, – он обратился ко мне, и я обмерла на месте, – прошу тебя открыть сегодняшний праздник. – Он рукой указал на что-то большое рядом с ним, накрытое покрывалом и перевязанной красной ленточкой. Рядом лежали ножницы на махровой подушке.
- Иди, – тетя подтолкнула меня вперед, – это большая честь для тебя – открывать праздник.
Неуверенными шажками, ловя на себе взгляды окружающих, я подошла к мистеру Хаджу и взялась за ножницы. Кейт яростно смотрела на меня, похоже я отобрала у нее дорогую вещь.
Готовясь перерезать красную ленточку, я поняла, что должна что-то сказать, и что-то не глупое.
- Мероприятие в честь дня рождения Бенда объявляется открытым! – торжественно произнесла я, перерезала ленточку и сдернула шелковое покрывало. Под ним оказался мемориальная стела, на которой высечена надпись: “Бенду 300 лет!”
Присутствующие повторно захлопали в ладоши и одобрительно загудели. Дженнифер не сдерживала слезинок, она была горда за меня и счастливо улыбалась, громче всех аплодируя. Билл светился радостью и одобрительно кивнул мне головой. Я посмотрела на Скоттов. Мать Роберта, Элеонор, не сдерживала улыбки, она переполнялась таким восхищением, как будто радовалась за собственную дочь. Альваро, отец Скотта, подражал ей. А Стефани и Роберт просто улыбались.
Я присоединилась к своей семье, услышав, как тетя на ухо прошептала:
- Молодец. Я горжусь тобой.
- А сейчас прошу семей-основателей торжественно открыть наш банкет медленным танцем! – провозгласил Себастьян Хадж, как только шум стих.
Толпа расступилась, в форме круга освобождая место для танцев. Музыканты заиграли, а мужчина, стоящий рядом с дамой в малиновом платье запел песню Джеймса Бланта “Carry you home”.
Адам уже ждал меня у ступенек, с притянутой рукой, чтобы потанцевать. Он потянул меня в центр танцплощадки, и мы закружились в медленном танце.
По традиции бал открывают члены семей-основателей. И следуя этому обычаю, все разбились на пары: Дженнифер – Билл, Элеонор – Альваро, Роберт танцевал со Стефани, украдкой поглядывая на меня с Адамом, Кейт кружилась с Тайлером, а отец Тайлера – Лорен Уолл танцевал со своей женой – Савеллой. Были еще несколько представителей семей-основателей, о которых я ничего не ведала.
- Ты не ответил на мой вопрос.
Адам вздрогнул при звуке моего голоса.
- Давай не будем портить романтический момент, – попросил он, притягивая меня ближе к себе и нежнее обволакивая руками талию.
Я огляделась по сторонам, ловя на себе ошарашенные взгляды одноклассников. Среди них разглядела Бригитт, Дилана и Мэри-Энн с округленными глазами смотрящих на меня. Бри отпила глоток из своего бокала и растворилась в толпе.
Я быстро отвернулась, заливая щеки краской.
- Боже, как все пялится!
- Они завидуют, не обращай внимания.
- Тебе или мне?
- Конечно мне, – Адам улыбнулся, обдав мое ухо приятным дыханием, – ведь я танцую с самой красивой девушкой на банкете!
- Опять комплемент, Адам?
- Я просто констатирую факты!
Адам кружился, но это не мешала мне подглядывать за Робертом. Он что-то тихо нашептывал Стефани, смотря вдаль с печальным выражением лица, разбавленным яростью. Права была сестренка – я ему не безразлична! Я злорадно улыбнулась, положив голову на плечо Оуэна. Но мысль, что я причиняю ему боль, танцуя с его названным братом, заставило стереть с лица довольную ухмылку. Нет! Я тряхнула головой. Поезд ушел, Роберт, надо было раньше действовать.
