– Прекрати, – попросил Артем.
– Тема, ты что, не видишь? Старый чудак посмеялся над нами, и все.
– Банник, – продолжила читать Оля, так и не дав ответить Артему, – со всеми своими гостями и челядью любит попариться после двух, трех, а то и шести смен людей, а моется он только грязной водой, стекшей с людских тел. Вообще в бане надо вести себя осторожно. Например, с крестом в баню не идут; его снимают и оставляют в предбаннике или вовсе дома. Все, из чего моются, считается нечистым: тазы, кадки, ушаты, шайки, ковши – и хранят в банях. Пить в бане воду, приготовленную для мытья, даже если она чистая, – нельзя.
Если не соблюдать этих правил или появиться в бане не вовремя…
– А Мишка ведь говорил, – печально произнес Артем.
– …баенник накинется, станет бросаться горячими камнями, плескаться кипятком; если не убежишь умеючи, то есть задом наперед, может совсем запарить, а все будут думать, что человек просто угорел. Он не любит родильниц, которых в старину выводили в баню; и их там нельзя оставлять одних. Вообще, баенник не прочь злобно подшутить над женщинами, и, заслышав хрип и храп, вой за каменкой или хохот и свист, им надо как можно скорее бежать прочь. Если баба в бане станет браниться и посылать своих детей к черту, баенник может содрать с нее кожу с головы до ног. Чтобы он не проказил, не вредил в новой бане, в прежние времена добивались расположения баенника тем, что оставляли ему кусок ржаного хлеба, густо посыпанного крупной солью. Полезно также оставлять в кадушках немного воды и хоть маленький кусочек мыла, а в углу – веник: баенники любят внимание и заботу! У банного хозяина спрашивают разрешения, когда желают истопить баню: «Банный хозяин, дай мне баню истопить!» – и так трижды. В бане нельзя стучать или громко говорить, иначе баенник рассердится и напугает. Выйдя из бани, ее хозяина надо поблагодарить.
Оля замолчала.
– Что, все? – спросил Артем.
– Нет. Я просто думаю, что мы с самого начала все делали неправильно.
– Ага, и родились не в ту эпоху, – съязвил Проскурин.
– Нет, правда. Мой отец мне рассказывает о СССР с таким трепетом. И я слушаю, и мне интересно, как мой отец был пионером, потом комсомольцем. Как они ездили студентами на практику… Но кто ему рассказал бы, как было до СССР? Как наши предки жили до того, как стать советскими, а потом россиянами. Я, например, впервые услышала о хозяине здесь… Нам рассказывают о том, что мы были славянами и уживались с разными духами, не наши отцы, а сомнительные книжки и не менее сомнительная Википедия.
– С духами? – усмехнулся Сергей. – Сейчас с некоторыми людьми невозможно ужиться, а ты говоришь – с духами.
– Знай все это с детства, мы бы сейчас не думали, как выжить, – произнесла Оля и, открыв книгу, начала читать:
– Чтобы усыпить банника, ему приносили в дар черную курицу. Такую курицу, не ощипывая перьев, душили (а не резали) и закапывали под порогом.
– Значит, старик не лгал, – сказал Артем.
– Конечно, не лгал, – подхватил Сергей. – Прочитал книжку и честно тебе пересказал. Поймите, друзья мои. Ведь никакой статистики не ведется. Сколько банников усыпили задушенные черные курицы, мы не знаем. Мы с вами как первооткрыватели, как саперы. Поможет курица или нет…
– У нас нет выбора, – сказал Артем.
– Выбор есть всегда.
– Я никого возле себя не держу, – огрызнулся Тихонов. – Читать я умею, да и курицу уж как-нибудь задушу.
Оля дернулась и продолжила читать:
– Имена банника «жихарь», «пастырь», «хозяин» отражают представления славян о баннике как об исконном обитателе и «хозяине» бани. Он как охранитель границы и не должен быть добрым персонажем. Этим банник напоминает Бабу-ягу, так же охраняющую границу и проявляющую злобную натуру. Откуда брался банник в каждой конкретной бане – неизвестно, но в ночь после ее постройки он становился там полновластным хозяином. Список нарушений, из-за которых сердится банник, велик, но и разумен. В бане нельзя громко говорить, шуметь, стучать или смеяться. Самый строгий запрет распространялся на брань. Большая часть наказанных пострадали из-за своего пристрастия к ругани, ведь считалось, что произнесенное в бане проклятье обязательно сбудется. Также банник не любил, когда подгоняли того, кто парится в бане, или когда приходили в баню в пьяном состоянии.
Они переглянулись. Артем был уверен, что в первую очередь все подумали о Мишке.
– При посещении бани необходимо, – прочла Ольга, – соблюдать определенный ритуал. При входе следовало спросить разрешение на помывку, а всходя на полок, приговаривали: «Крещеный на полок, некрещеный с полка». Уходить же из бани требовалось задом наперед, отвешивая поклоны и приговаривая: «Мойся, хозяин!»
Банник любил попариться на «четвертый пар». Так назывался заход после того, как в бане попарилось три смены людей. Поэтому последний моющийся оставлял ему метлу, кусок мыла, теплой воды в лохани и, конечно, веник. Если кто по незнанию парился на четвертый пар, банник очень сердился. Вообще, запрет мыться в бане ночью часто объяснялся не только присутствием в ней в это время банника. По народному поверью, ночью и в «четвертый пар» в бане собиралась на посиделки вся нечистая сила – не только банники, но и черти, бесы, овинники, лешие и русалки. Человеку же в это время мыться было нельзя, так как нечистые духи непременно навредили бы ему – наслали болезнь, напугали или даже убили.
Оля помолчала и продолжила:
– Кроме этого, был еще один закон – париться только в положенное время: летом – до семи часов вечера, зимой – до полудня. И никогда не заходить в баню после захода солнца. Исключение делалось в двух случаях: для рожениц и для девушек, которые на следующий день выходили замуж.
– Во как! – воскликнул Серега. – А Мишке-то предки кое-что растолковали.
– Саму баню старались держать в чистоте, чтобы банник не сердился. При этом верили, что если банный хозяин доволен людьми, то помогает им убирать в бане.
Артем кивнул. По крайней мере, это кое-что объясняет.
– Нарушение правил поведения в бане влекло за собой появление разгневанного банника. Существуют различные формы расправы. Банник мог защекотать, запарить, содрать с неугодного ему человека кожу и повесить ее сушиться. Также он бил, сводил с ума, лишал речи, засовывал головой в каменку, разбрасывал и рвал забытые вещи. Во многих местах было известно поверье о том, что банник может задушить человека, моющегося в одиночку вечером или ночью: сначала он усыплял человека, а потом своими длинными и толстыми губами обволакивал ему рот и загонял в грудную клетку горячий воздух. Еще банник мог так закрыть дверь, что, хоть снаружи топором руби, не откроешь. Зато если святой водой брызнуть, она сама открывалась. Средств защиты от банника не так уж и много. Несмотря на то, что христианские обереги (крест, молитва и упоминание Господа) считаются универсальными средствами против нечистой силы, против банника они действовали неэффективно. Самым надежным средством являлось соблюдение правил поведения в бане и возле нее.
Оля отложила книжку и посмотрела на Артема.
– Это все? – спросил Сергей, взял книжку и пролистнул ее. – Негусто.
– А чего тебе не хватает? По-моему, все предельно ясно. – Артем встал. – Правила поведения мы уже знаем, осталось дело за малым. Нам нужна курица.
Колхозный рынок, несмотря на рабочий день, был полон народа. Оля, Артем и Сергей не отходили друг от друга дальше чем на пару шагов. Овощной рынок переходил в птичий. Только шли ряды помидоров и огурцов, как тут же появлялись прилавки с волнистыми попугайчиками, золотыми рыбками и морскими свинками. Животные шли по нарастающей, начиная с рыбок и заканчивая… Артем не видел края этому рынку, но очень надеялся, что слонов здесь не продают. За прилавком с хомяками и морскими свинками шли клетки с кроликами. Кошки и собаки, козы и даже бычок, индюки и утки. Здесь было все, и будущее хозяйство покупателя зависело целиком и полностью от его платежеспособности.
Тихонов подошел к клеткам с утками.
– Скажите, а куры здесь продаются?
– Конечно.
Мужчина неопределенного возраста в ватнике, накинутом на плечи, буквально источал запах алкоголя. Как будто он не пил, а душился спиртом.
– У вас?
– Конечно.
– Мне нужна черная курица.
Мужик хохотнул и, еще раз обдав «выхлопом», сказал:
– А вы, стало быть, подземные жители?
Артем собирался нагрубить алкашу, но Сергей схватил его за руку, отодвинул и вышел вперед.
– Нам нужна черная курица или петух.
Мужик хохотнул.
– К чему эта дискриминация по цвету перьев? Скажу вам по секрету, – мужик пригнулся и прошептал: – Когда с них повыдираешь перышки да просмолишь, хрен его знает, какая она была при жизни. Хоть рыжая в крапинку.
