Настя заметила его — на секунду замедлив шаг, она неуверенно взглянула в его сторону, о чем-то раздумывая, затем все же повернулась и пошла к нему. Андрей улыбнулся — похоже, он все-таки мог надеяться на снисхождение.
Он выскочил из машины и галантно распахнул дверцу, Настя молча села, не глядя на него. Тем не менее, на лице ее не было злости, Более того — он видел, что при всем желании ей не удается поддерживать приличествующую случаю серьезность. Но надо было помочь ей сохранить лицо, что Андрей и постарался сделать.
— Так и будешь дуться? — Он забрался в машину и с улыбкой взглянул на девушку. — Ну не обижайся ты на дурака, мало ли их на белом свете. Можешь даже ударить меня, если хочешь. Вот этим, — Андрей запустил руку за спинку сиденья и выудил большой букет цветов. Он даже не знал, что это за цветы — то ли георгины, то ли хризантемы, то ли те и другие — для него все они были на один лад. Тем не менее, букет был очень красив.
Он протянул цветы, Настя взглянула на его виноватую физиономию. Губы девушки дрогнули — сохранить серьезность ей все же не удалось. Взяв цветы, она улыбнулась, прижала букет к лицу, с шумом вдохнула его аромат. Затем повернулась к Андрею и замахнулась букетом, Андрей демонстративно зажмурил глаза. И тут же ощутил довольно чувствительный шлепок по лицу мягкими холодными бутонами.
— Ладно, поехали. На тебя нельзя сердиться долго. Не получается… — Настя засмеялась и положила букет на колени, ее взгляд был теплым и лучистым.
— Хорошо что я не взял розы… — пробормотал Андрей, поворачивая ключ.
Час пик еще не наступил, машин было мало. Андрей вел машину и думал о том, что одной проблемой, похоже, у него стало меньше.
— У тебя все нормально? — Настя с интересом взглянула на него.
— Да, — кивнул Андрей. — Сейчас как раз одно дельце раскручиваю — думаю, на днях будет большой скандал. Так что смотри телевизор, читай газеты. — Да я не об этом…
— Там тоже все нормально, — сказал Андрей. — Кстати, не хочу пока тебя сильно обнадеживать, но похоже, Татьяна жива.
— Где она? — Настя повернулась к нему, улыбка сползла с ее лица.
— Я не знаю точно, — Андрей виновато покачал головой. — Но с ней действительно все нормально, так что ты не беспокойся. — Она куда-то уехала?
— Да, можно сказать и так. Кстати… — Андрей запустил руку в карман, нащупал один камень и протянул его девушке. — Это тебе подарок. От нее.
Это оказался рубин. Андрей положил камень девушке на ладонь, ее глаза удивленно блеснули.
— Он… настоящий? — недоверчиво спросила Настя, не отводя глаз от камня.
— Да, — ответил Андрей, с улыбкой поглядывая на девушку. Он был готов отдать ей всю горсть камней, но это было бы уже слишком — пришлось бы объясняться. Может, как-нибудь потом…
Камень действительно был очень красив. Размером с большой ноготь, великолепно ограненный, его грани то и дело вспыхивали яркими багровыми искорками. — Андрей, а… откуда он у Тани?
— Не беспокойся, у неё их много, — Андрей предпочел уйти от ответа. — Когда она вернется, то сама тебе все расскажет. — А когда она вернется?
— Я не знаю, Настя. Честно не знаю. Но она обязательно вернется. Настя снова взглянула на камень. — И что мне с ним делать?
— Что хочешь. Можешь оставить на память, а можешь продать.
— А Таня не обидится? — неуверенно спросила девушка.
— Нет, — сказал Андрей. — Это я тебе гарантирую. Кроме того, это не последний подарок, так что не переживай.
Они подъехали к дому, Андрей остановился у подъезда и взглянул на девушку. Ему нравилась Настя — нравилась своей простотой, своей веселой непосредственностью. Ему было хорошо с ней, хотя он и боялся себе в этом признаться. Боялся, что за всем этим стоят совсем другие чувства.
Настя посмотрела на него, в ее взгляде появилась какая-то задумчивость. Наконец она улыбнулась.
— Может, все же зайдешь ко мне как-нибудь? — Ее глаза насмешливо сверкнули, в них играл вызов.
— Почему бы и нет? — Андрей пожал плечами. Похоже, сердце неприступной амазонки слегка оттаяло.
— Тогда как насчет сегодняшнего вечера? Ты свободен?
— Для тебя — да, — ответил Андрей. — Назначай время.
— Скажем, часов в восемь, — глаза девушки смеялись, лучились теплом и озорством. — Машину лучше оставь дома, — добавила она, прижимая цветы к груди, затем приоткрыла дверь и вышла из машины. — До вечера! — Настя помахала ему на прощанье букетом и весело взбежала по ступенькам…
Андрей покачал головой — воистину, женское сердце непредсказуемо. Лет десять он пытался добиться ее благосклонности, и все безрезультатно. И вот теперь, когда он признал свое поражение, принцесса неожиданно проявляет снисхождение. Впрочем, это еще ничего не значит. Он отъехал от дома, остановился у перекрестка, пропуская вереницу машин. Действительно не значит — ведь от любви до ненависти, как известно, всего один шаг.
Было без трех минут восемь, когда Андрей подошел к Настиному дому. В руке он сжимал сумку с соответствующим ситуации реквизитом, впереди его ждало свидание с весьма симпатичной девушкой. Вот только на душе почему-то было грустно. Настя была права, последние события действительно его здорово вымотали.
Он поднялся по лестнице, на пару секунд остановился перед знакомой дверью, неловко потоптался, подумав о том, что сейчас ему надо думать совсем о другом. Но отступать было поздно, Андрей решительно протянул руку к звонку.
Настя открыла почти сразу. Увидев Андрея, улыбнулась и шире распахнула дверь.
— Прошу.. — Она галантно взмахнула рукой, Андрей усмехнулся и вошел, успев отметить, что Настя выглядит еще великолепнее, чем всегда. На ней были черные вельветовые джинсы, тонкая зеленая блузка с черным пояском и черными же пуговицами. Волосы были собраны на затылке в традиционный для же «конский хвост» и перехвачены зеленой вязаной резинкой.
— Привет еще раз. — Андрей подождал, пока Настя закроет дверь, протянул ей пакет. — Держи… Он не спеша разулся, снял куртку.
— И что тут у нас? — Настя заглянула в сумку, насмешливо покачала головой. — Все ясно. Шампанское, коньяк, конфеты. Малый джентльменский набор, так сказать…
— Почему малый? — Андрей с интересом взглянул на девушку.
— Потому что для большого кое-чего не хватает, — Настя усмехнулась. — Чего, если не секрет?
Несколько секунд она разглядывала его, словно решая, говорить или нет, потом тихо засмеялась. — Неважно. Это я так, к слову. Проходи… Андрей прошел в комнату. Он не был у Насти почти полгода, однако здесь ничего не изменилось. Старый потертый диван, шкаф с книгами. Простой цветной телевизор. Не слишком богатая обстановка- Андрей ощутил на себе Настин взгляд и почувствовал легкое смущение — похоже, она разгадала его мысли.
— Что-то я не вижу праздничного стола, — заявил он, с усмешкой посмотрел на хозяйку.
— Это по какому же поводу? — поинтересовалась Настя.
— Как это по какому? По поводу моего прибытия, — Андрей засмеялся, затем подошел и обнял девушку. — Ах, Аська, Аська… — он взглянул на неё и звонко чмокнул в щеку.
— Ты бы меня еще в лоб поцеловал, — ехидно заметила Настя, не сделав, однако, попытки отстраниться.
Андрей посмотрел девушке в глаза и припал к ее губам.
— Не рано ли? — тихо выдохнула Настя, когда он наконец-то отстранился.
— Не знаю, — пожал плечами Андрей. — Но надо же с чего-то начинать. Кстати, — он снова посмотрел Насте в глаза, — твои губы пахнут шоколадом.
— Так я же не на спиртзаводе работаю. — Настя плавно высвободилась из его объятий. — Включи телевизор, я сейчас столик накрою. Все готово уже, — она усмехнулась и вышла на кухню…
Вечер и в самом деле получился неплохим — пожалуй, впервые за последние дни Андрею было так легко и приятно. Он всегда чувствовал себя скованно в присутствии особей женского пола, особенно если они были красивы и привлекательны. Именно это, кстати, он считал своим главным, а может, и единственным недостатком. С Настей все было по-другому. Родственные души — пожалуй, только этим он всегда объяснял существовавшие между ними теплоту и доверие. Правда, отношения их никогда не переходили некой грани, отделявшей просто дружбу от чего-то большего. Но сегодня, похоже, эта грань окончательно стерлась — Андрей смотрел в глаза Насти и впервые, Пожалуй, видел в них нечто неизмеримо большее, нежели просто глаза симпатичной девушки. Было в них что-то еще — что-то усталое и одинокое, что-то такое, чему нет места на людях, чего никто и никогда в этом мире не должен был видеть. Андрей только теперь понял, насколько одинока эта девушка, насколько трудна и беспросветна ее жизнь. И все ее вызывающее поведение, вся ее внешняя суровость и неприступность были всего лишь маской, скрывающей доброе, милое, ранимое существо.
