- Нам?
- Да, я и несколько ребят из шоу. Медсестры Лоу и Петри. Фельдшер Гути. И доктора Реннин, Браун и Пирман.
- Доктор Пирман? Это же тот парень, который устроил вашей невесте передозировку инсулина, а потом пытался присвоить детский благотворительный фонд.
- Это было просто шоу, сэр.
- Ах да, конечно.
- Они очень милые люди.
- Я остановился здесь с парой друзей.
- Приводите и их. Чем больше, тем веселее.
- Конечно. Спасибо.
Но Норман подумал: "Ни в коем случае. Только не эти двое ничтожеств. Я от них ускользну. Подумать только. Встретить актеров "Интенсивной терапии". Эти люди были знаменитостями!
Тогда почему они исчезли с радара шоу-бизнеса?"
- Позади есть внутренний дворик, - сказал Даррен. – Подходите между восемью и девятью. У нас здесь все неформально, насколько это только возможно.
- Отлично, спасибо. - Норман был доволен. - Увидимся позже.
- Чао.
- Не слишком ты торопился, - сказал Дюк.
- Мы тут испеклись. Как в духовке.
Бутс сидела боком на водительском сиденье пикапа, так что ее пухлые ноги свесились наружу. Каблуки ее грязных белых сапог стучали по металлической обшивке машины, когда она болтала ногами из стороны в сторону.
Норман хотел огрызнуться: "Почему вы не вышли из машины и не сели в тени?" Но Дюк был раздражен. А он был не из тех парней, которых можно злить.
"Помнишь нож, который он держит в ботинке?"
Норман помнил. И не торопился почувствовать лезвие между своих ребер.
Вместо этого он сказал:
- Я зарегистрировал нас. Мы должны быть незаметными, поэтому я не хотел торопиться и вызвать подозрения у клерка.
- Ага, как будто мы испугались большого страшного портье. Он такой же жалкий педик, как ты, старина Норм.
"Какая муха тебя укусила?" - удивился Норман.
Бутс закинула свои ноги в кабину, Норман забрался следом за ней.
- У меня есть ключ, - сказал он, держа его за ярко-желтый брелок.
- Это просто праздник какой-то. А теперь, если тебя не затруднит, парень, отвези нас в номер.
Сосновый домик был просторным: три спальни, гостиная с кухней в углу и просторная ванная. Когда Норман закрыл за собой дверь и запер ее, солнце уже стояло низко в небе.
- Боишься, что кто-нибудь украдет тебя у нас, Норми? - Дюк зажег сигарету, затем улегся на диван, глядя в потолок.
Бутс закрыла жалюзи.
- Не хочу, чтобы кто-то смотрел бесплатно. - Она стянула с себя майку, обнажив трясущиеся груди. Они казались слишком маленькими для ее широкоплечего тела.
- Норман?
- Да?
- Хочешь намылить мне спину в душе?
"Боже, только не сейчас. Я хочу лечь в своей комнате, просто побыть в одиночестве и покое, и не думать, не говорить, не слушать, как эта жуткая парочка обсуждает одно и то же старое дерьмо".
- Хочу немного поспать.
- Ты точно не педик? - Дюк выпустил дым в потолок.
- Пожалуйста, Норми. Иди сюда и покрой меня пеной.
- От такого предложения ни один жеребец не откажется, приятель.
Норман выдавил из себя улыбку.
- Конечно. Сейчас приду.
Бутс сказала:
- Только оставлю сумку в своей комнате. - Она улыбнулась. - Я там разденусь, так что не подглядывайте, когда я выйду. - Она засмеялась.
Дюк не засмеялся. Его лицо было мрачным.
Норман подумал: "Лучше всего ухмыляться и терпеть. Дюк ведет себя так странно. У него опасный вид".
Бутс проскользнула в одну из сосновых дверей. Норман услышал ее охи и ахи над чистым бельем и мягкой кроватью. Фиолетовые цветы в розовых вазах украшали каждую комнату. Норман подумал, не сказать ли что-нибудь Дюку, чтобы успокоить его.
"Ничего не могу придумать.
Что бы я ни сказал, это может его разозлить. Он непредсказуем.
Опасен.
Безумно опасен".
Норман оставил Дюка курить. Он прошел в спальню, где снял с себя пыльные шмотки. Ах, как хорошо избавиться от одежды. Почувствовать, как прохлада кондиционера остужает кожу. Кровать выглядела такой чистой, что ему захотелось немедленно лечь на нее. Но тут...
- Норми... О, Норми... ты готов принять душ?
Норман вздохнул, услышав голос. Затем он сделал вдох, наполнив грудь воздухом.
"Шоу начинается. Поехали..."
Он пропел бодрым голосом:
- Иду.
На кровати лежали чистые сложенные полотенца, и он обернул одно из них вокруг бедер. Затем вышел из спальни и прошел мимо лежащего Дюка. Тот все еще курил. Все еще глядел в потолок.
Когда Норман проходил мимо Дюка, тот протянул руку и схватил его за запястье. Хватка была самой яростной из всех, что Норман когда-либо чувствовал.
- Никогда не дерзи мне, Норман. Если ты когда-нибудь разозлишь меня, я... - Он хмыкнул, затем отпустил руку Нормана, одновременно прервав зрительный контакт, чтобы снова уставиться в потолок.
Норман вздрогнул.
Да. Он читал предупреждающие знаки. В парне закипает вулканический гнев. Глаза Дюка стали еще злее.
- О, Норми... - голос Бутс донесся из ванной. - Норми, Норми, Норми.
Норман вошел в ванную. Теперь он был настороже. Он ожидал, что в любой момент почувствует острие клинка Дюка между лопаток. Он закрыл за собой дверь, испытывая благодарность за то, что она стала барьером между Дюком и им самим.
Комната уже была наполнена паром. Вода с шумом лилась в душевой кабинке.
За полупрозрачной пластиковой шторкой двигалась фигура.
"Она втирает гель для душа в грудь, - сказал он себе. - Затем спускается вниз по животу.
Ниже, ниже...
В это соблазнительное место между ее ног".
Норман застонал.
Десять секунд назад он беспокоился о том, что Дюк накручивает себя...
А теперь...
Он снова застонал. Бутс – неприятная, безобразная Бутс. Она сотворила с ним вуду.
Он опустил глаза, чувствуя, как его тело предает его.
Передняя часть его полотенца топорщилась пирамидой.
- Хм, Норман. Иди сюда и позволь мне искупать тебя, дорогой. - Бутс застонала от удовольствия, ее силуэт намыливался.
Боже, он был так возбужден.
Так возбужден, что ему было больно. Норман позволил полотенцу упасть, потом отодвинул занавеску и шагнул в кабинку к Бутс.
Глава 25
К семи часам вечера Норман закончил обрабатывать в душе Бутс. Она завернулась в полотенца, и, с мечтательными улыбками, исчезла в своей комнате.
Норман вытерся. Побрился.
Его колени все еще дрожали после того, что он делал с ней.
Ей это нравилось. Она умоляла о большем.
Когда Норман вышел из ванной, он обнаружил Дюка спящим на диване. Сигарета догорела сама собой. Только окурок торчал у него изо рта.
Норман не стал его будить.
Не хотелось вызывать гнев крутого парня.
Он пошел в свою комнату, надел чистые трусы. Затем лег на кровать. Радиочасы показывали 7.18. Снаружи было по-прежнему светло, но солнечный свет приобрел оранжевый оттенок.
Норман закрыл глаза, подумав: "Отдохну пять минут".
Когда Норман снова открыл глаза, часы показывали 8.53.
- Черт, – пробормотал он. - Время барбекю.
Даррен сказал приходить между восемью и девятью. Боже милостивый – несмотря ни на что, на всю гадость, на секс с Бутс, на убийства, он хотел встретиться с актерами "Интенсивной терапии". Там должна была быть довольно крутая история о том, как полдюжины актеров одного из самых популярных телешоу своего десятилетия оказались в центре Нигдевиля. Да еще и управляя мотелем.
"А как же Дюк и Бутс? Они тоже захотят пойти.
Бутс обмочится, когда услышит, что всего в минуте ходьбы от их домика знаменитые актеры устраивают барбекю. Для девчонки из захолустья это будет чем-то невероятным.
Дерьмо. Придумай что-нибудь.
