поговорку, которая у них есть, и поговорка такая: «Пути господни неисповедимы».
Так делает и Йог-Сотот.
В самом деле, испытывая недостаток в фразеологии, более определённой, Уилбур был вполне готов не только к серьёзности ситуации, но и к самому её факту: этот этап его жизни скоро подойдёт к концу. Однако пример его существования до сих пор в равной степени подсказывал ему об этом: с каждым концом приходило начало. Это знание - поскольку он был в этом уверен - немало обрадовало его.
Остаток дня первого августа он с радостью провёл с Сэри. Они гуляли по дикой траве возле Лугов Десяти Акров, пересекали поля потрясающих цветов и целовались возле старой решётки, которая выходила на заброшенный особняк Гайд. На протяжении всей их совместной прогулки происходило очень мало моментов, когда они не держались за руки и не касались друг друга каким-то ласковым образом. Сознание Уилбура, где бы он ни находился рядом с Сэри, расширялось, как будто некий таинственный и неосязаемый аспект её жизненной силы позволял ему испытать счастье, превышающее предел способности его мозга чувствовать это. Он был переполнен радостью...
...даже зная, что он, скорее всего, скоро умрёт.
Эти милые прогулки - что неудивительно - позже в течение дня переросли в деятельность, гораздо более сексуально выраженную, что обеспечило Уилбуру несколько мгновенных эякуляций, а Сэри - несколько приступов получасовых оргазмов. Семя Уилбура - теперь это было ей ясно - оказалось жизненно важным средством для достижения столь сильного оргазма; фактически, влияние этого материала странной формы на её либидинозную систему оставило её сексуально более удовлетворённой, чем почти любую женщину, когда-либо ступавшую на землю, поскольку лишь горстка людей за всю историю человечества когда-либо переживала половой акт с кем-либо полумирским, как Уилбур. После этого Сэри лежала на койке, как нечто бескостное и лишённое всякой энергии, с лицом, отпечатанным, казалось, постоянной улыбкой от удовлетворения, хотя её паховые мышцы всё ещё заметно пульсировали в посторгазмическом экстазе. Небо потемнело к тому времени, когда её чувства начали возвращаться к подобию порядка, а затем её ранее размытое от оргазма видение сфокусировалось через незначительный свет лампы; она обнаружила, что Уилбур внимательно наклонился за своим столом, куда он передвинул книгу на железных петлях. Его увлечение было неоспоримым, поскольку он внимательно читал; его губы шевелились в тишине, когда он, казалось, повторял про себя отрывки. Сэри хотела пойти туда и проявить интерес к его занятиям, но из-за плотской «работы», которую он с ней провёл, у неё не было даже энергии, чтобы двигаться. Через несколько минут он осторожно закрыл книгу, чтобы не допустить ненужного шума; было ясно, что Уилбур считал её спящей и старался не разбудить её. Но...
Сэри не предприняла никаких действий, чтобы проинформировать его об обратном: она притворилась, что глубоко спит, при этом её глаза были закрыты до щелей. То, что он провёл с ней день, уже отвлекло так много его времени. Она не имела права требовать бóльшего, прерывая его.
Но... что он делал?
Затем он подошёл к старому резному столу, открыл ящик и, похоже, принялся разглядывать что-то внутри. Сэри услышала крошечное металлическое звяканье изнутри. Уилбур принял выражение разочарованного беспокойства, после чего остановился, затем осторожно повернулся и на цыпочках направился к тщательно продуманной кабинке для купания. Он взял лампу с собой и поставил её с другой стороны устройства, а затем очень медленно вытащил то, что он ранее называл «занавеской для купания». Сэри тронула его скромность, но ещё больше - его осторожность, чтобы не разбудить её. Теперь за ним (пока он стоял там) светился скудный свет, прикрытый занавеской; такое расположение позволяло ей рассматривать его только как силуэт.
Затем Сэри внимательно наблюдала, как силуэт начал раздеваться.
Она прекрасно знала, что - если не считать несоответствия его пениса - анатомия Уилбура сильно отличалась от анатомии других мужчин. К примеру, ту громоздкость - часто колеблющуюся громоздкость, - которую она заметила под его рубашкой, не говоря уже о единственном, похожем на шланг внешнем виде какого-то явно органического объекта, который он прятал за штаниной. В разгар их полового акта на крытом мосту Сэри даже подумала, что, возможно, она заметила появление этого объекта, когда Уилбур спустил свои брюки - впечатление, которое она получила, было похоже на подпружиненную разноцветную змею, которая бродила независимо от тела, когда она поддалась его оральной помощи и проникновению в гениталии. И всё же её оргазмы были настолько сильными и абсолютными, что ей, честно говоря, было всё равно, что это был за причудливый придаток. Другими словами, признание было очевидным: Уилбур физически отличался от типичных мужчин, и эта атипичность (никакая причина не могла её объяснить) не имела для неё значения. Её беспокоил только Уилбур и то, насколько важно, чтобы он понимал, с какой тщательностью она заботилась о нём. Как раз в этот момент, её взгляд был поглощён его силуэтом, и она размышляла:
«Уилбур мог быть чёртовым ДЕМОНОМ, но я не возражала бы. Нет, я бы не любила его меньше...»
Она без труда увидела, что Уилбур снял всю свою одежду за освещённой занавеской, и, да, она увидела любопытную и даже корчащуюся массу в нижней части его груди. Точно так же этот органический объект, стекавший по его штанине, теперь был освобождён из-под его брюк и, как она и думала, парил вокруг него, пока гигант готовился мыться. Это был не первый раз, когда Сэри задавалась вопросом, действительно ли у Уилбура есть хвост? Но по мере того, как росло её любопытство, росло и её возбуждение; она нуждалась в нём ещё раз, чтобы испытать ещё больше той сексуальной каббалистики, которую он и только он мог ей передать; так что идея сразу же вспыхнула в её голове, и она сказала:
- Уилбур?
Силуэт застыл.
- Ой, чёрт, Сэри, - раздался трельный голос. - Прости, что разбудил тебя. Нужно было быть тише.
- Нет, я не спала, - она хихикнула. - Я смотрела, как ты раздевался, и мне стало очень жарко, если ты понимаешь, о чём я. Чёрт, Уилбур, я так увлечена тобой, что у меня мурашки. И-и-и... может быть, я хочу быть сейчас серьёзной девушкой, и у меня нет другого выбора, кроме как сказать, что очень важно для меня...
Чёрный силуэт Уилбура оставался застывшим.
Сэри продолжила, её голос был мягким и переливчатым от желания.
- Я никогда не чувствовала себя так хорошо с
