Затем шел Майк О'Рурк. С некоторым смущением, но он тоже снял с себя футболку. Он уже неплохо загорел, хорошо развитые мускулы отчетливо ходили под смуглой кожей.
Следующим был Дейл Стюарт. Он уже снял с голову бейсболку и взялся за подол футболки, как вдруг понял, кто сидит рядом с ним. И замер. Последней на скамье сидела Донна Лу. Она не смотрела на него, она вообще ни на кого не смотрела. Как и на мальчишках на ней были грязноватые кеды, вылинявшие джинсы, застиранная футболка. И хоть эта футболка была просторней, чем у большинства ребят, Дейл отчетливо видел выступающие под ней небольшие округлости. Девочка сформировалась как-то неожиданно, за последнюю зиму, еще в прошлом году футболка облегала ее также тесно и гладко, как и мальчишек. А теперь, ее грудь, хоть и не приняла настоящего дамского вида, но стала уже вполне заметной.
В течение одной секунды Дейл колебался. Он не совсем точно понимал, почему именно он колеблется: футболка Донны Лу это, кажется проблемы самой Донны Лу, так ведь? Но все же он чувствовал, что что-то здесь не так. Все эти годы он играл в мяч с Майком и Кевином, Харленом, Лоуренсом и с ней, а вовсе не с этими клоунами, которые торчали сейчас на скамье.
– Чего испугался? – обратился к нему Чак Сперлинг с первой базы. – Есть чего прятать, а, Стюарт?
– Эй, давай, пошевеливайся, – поторопил Диггер Тейлор с дальнего конца скамьи. – Мы играем нагишом, Стюарт.
– Заткнись, – отозвался Дейл. Он почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо и отчасти, чтобы скрыть это, он потянул футболку через голову. Воздух был горячим, но по коже у него побежали мурашки. Он обернулся и посмотрел на Донну Лу.
Наконец она подняла глаза и обвела взглядом всех ребят. Лоуренс уже стоял, подпрыгивая у переднего конца скамейки. Припорошенные пылью, ребра, его ладони и шея выглядели комически темными по сравнению с незагоревшей остальной частью тела. Он замер, стоя с битой на плече, и нахмурился от внезапно наступившего молчания. Никто не вставал и не шел на поле. Те, кто уже стоял там, молчали и не шевелились. Скамья тоже молчала, все головы были повернуты в сторону Донны Лу. Они все сидели там – Тейлор, Кевин, Билл и Барни, Маккоун, Дейзингер, Майкл Шуп, Майк и Дейл – девять одинаковых фигур в джинсах, кедах и полуголые в верхней части туловища.
– Ну-ка, – шепотом проговорил Диггер Тейлор. В его голосе послышались какие-то незнакомые нотки. – Мы играем нагишом, Перри. Разоблачайся.
Девочка молча смотрела на него.
– Ага, – поддержал парня Дейзингер и подтолкнул локтем Боба Маккоуна. – Чего ты, Донна Лу? Ты в команде или нет?
Порыв ветра долетел с середины поля и поднял пыль подле ног Кастанатти, стоявшего на горке питчера. Он не шевелился. Все молчали.
– Давай-давай, – голос Майкла Шупа звучал писком растревоженного насекомого. – Пошевеливайся, а то сейчас отменим игру.
Никто не исправил его, заметив, что он спутал футбольные правила с правилами игры в бейсбол. Никто не произносил ни слова. Дейл сидел так близко к девочке, что касался ее локтем, как касался и несколько минут назад, но тогда совершенно не замечая этого. И сейчас он смотрел в ее глаза, которые оказались голубыми-преголубыми и были наполнены слезами. Она ничего не говорила, просто сидела, все еще не сняв рукавицу с правой руки, а левой, рукой опытного питчера, сжатой сейчас в кулак, тихонько постукивала по рукавице.
– Шевелись, Перри, в самом деле, – снова заговорил Диггер. В его голосе звучали незнакомые, какие-то подлые нотки. – Не держись за свою футболку. Нам без разницы, что у тебя там. Мы играем нагишом. Либо ты с нами, либо выметайся из команды.
Донна Лу посидела еще несколько секунд, молчание было таким глубоким, что Дейл слышал, как шевелятся в поле стебли кукурузы. Где-то далеко раздался короткий крик ястреба. Дейл видел россыпь веснушек на коротком носу девочки, видел бисеринки пота на лбу около козырька бейсболки, видел ее глаза – очень голубые и очень яркие сейчас, когда она смотрела на него, на Майка, на Кевина. Дейл видел в них мольбу или вопрос, только не мог разобрать что именно.
Диггер Тейлор начал было что-то говорить, но тут же замолчал, когда девочка встала.
Она постояла несколько секунд, затем вернулась на поле за битой и мячом и пошла прочь. Она не оглянулась.
– Черт, – донесся с первой базы голос Чака Сперлинга. Он издевательски подмигнул своему приятелю Тейлору.
– Угу, – расхохотался Диггер. – Думала, мы хотим посмотреть на ее тити-мити. – Рассмеялись Майкл Шуп и близнецы Фусснеры.
Лоуренс оглянулся вокруг и нахмурился, не понимая что происходит.
– А что, игра окончена? – спросил он.
Сидевший рядом с Дейлом Майк поднялся, надел футболку.
– Да, – сказал он, в его голосе слышались незнакомые усталость и отвращение. – Окончена. – Мальчик забрал рукавицу, биту и мяч и зашагал к забору.
Дейл продолжал сидеть, чувствуя что-то странное… Какую-то смесь волнения и грусти, и то ощущение, которое у взрослых называется «перехватило дыхание». И в то же время он чувствовал, что сейчас случилось что-то важное, что он что-то пропустил, так и не поняв, что именно, – что-то, что прошло мимо него также, как прошло мимо Лоуренса – но оставило после себя ощущение осенней, окончательной грусти, какая бывает, когда в августе заканчивается ярмарка в честь Первых Поселенцев, и лето заканчивается и не сулит больше ничего хорошего, впереди только школа и безрадостная осень. Ему хотелось одновременно и смеяться и плакать, хоть он понятия не имел почему.
– Маменькин сынок! – закричал Диггер Тейлор вслед Майку.
Но тот и не оглянулся. Он перебросил свои вещички через забор, ухватившись за столб, легко перепрыгнул сам, подобрал их и пошел через двор, чтобы исчезнуть в тени огромных вязов около аллеи у дома Дейла.
Дейл продолжал сидеть, ожидая перерыва между иннингами, потом встал и сказал брату, что им пора домой, хотя еще и не было семи. Небо чуть потемнело, посерело, стало бесформенным, скрыв с глаз горизонт и сияние летнего полдня.
Игра продолжалась.
Уже наступил вечер, когда появился Дьюан.
Дейл давно пообедал и валялся на диване со старым комиксом про Скруджа Макдака, не замечая, как гаснет за окном ослепительный свет дня, постепенно переходя в вечерние сумерки и легкий ветерок доносит запах свежескошенной травы, вот тут-то и послышался с лужайки крик Майка:
– Ку-ре-ка-ку!
Дейл кубарем скатился с кровати и подскочил к окну, уже сложив ладони рупором:
– Ку-ка-ре-ку!
Затем он сбежал по ступенькам, выскочил за дверь и спрыгнул с крыльца.
Перед домом, засунув руки в карманы стоял Майк.
