Однако имелась у Андрея Петровича одна тайная страстишка, о которой знала только жена, а остальные могли лишь догадываться. Он собирал деньги. Нет, не какие-то там старинные, а самые настоящие дензнаки, имевшие хождение не только в нашей необъятной стране, но и во всем мире, другими словами, евро, доллары и даже фунты стерлингов. Собирать деньги в России – занятие неблагодарное, требующее знания конъюнктуры и законов рынка. Вспомним, сколько раз государство, а в последнее время и некоторые отдельные его граждане очищали карманы своих собратьев. Андрей Петрович прекрасно разбирался во всех рыночных тенденциях и извилистых поворотах курса, умел правильно и без крайнего риска вложить деньги, не стеснялся давать энные суммы под проценты. Словом, оказался оборотистым дельцом.
Занятие свое Андрей Петрович не афишировал, стараясь действовать втихомолку. Ни разу он не сталкивался с криминальными структурами, предпочитая при малейшей опасности отойти в сторону, невзирая на убытки.
Зачем ему деньги, Андрей Петрович и сам не знал. Жил он в скромной двухкомнатной «хрущевке», в качестве транспортного средства использовал «Жигули» десятой модели, брильянтов жене не покупал и за границу ни разу не ездил. Он часто повторял вычитанное когда-то изречение: «никогда не изменит вам старая жена, старая собака и кошелек с деньгами». Из трех вышеперечисленных компонентов он не имел только собаки. Животных Андрей Петрович терпеть не мог.
Даже жена не знала, сколько у него денег. При этом Андрей Петрович не был скуп, а лишь рационален. Как только сын женился, он, не раздумывая, купил ему хорошую трехкомнатную квартиру в центре, но когда речь зашла об иномарке, приобретать таковую Андрей Петрович категорически отказался, заявив, что вполне можно обойтись отечественной моделью. Так он и жил. Копил потихоньку деньжата, боялся попасть в дурдом. И вот теперь…
Уловив запах жареного мяса и довольно улыбнувшись, он, не вставая с кровати, крикнул во все горло:
– С луком!
Тут же в спальню вбежала заплаканная жена.
– Не поняла? – осторожно произнесла она.
– С луком, говорю, жарь!
– С луком? Тебе?!
– А то!
Жена, вытаращив глаза, с изумлением взирала на благоверного. И было чему удивляться. Дело в том, что Андрей Петрович категорически не терпел лук ни в какой форме: ни вареным, ни тем более жареным. Даже вылезшие по весне в саду зеленые перья вызывали у него приступ тошноты. В тех блюдах, например, где без лука было не обойтись, жена варила его в специальном серебряном ситечке, сохранившемся в их семействе с дореволюционных времен. Если же Андрею Петровичу попадалась мутно-белая чешуйка, это немедленно приводило к скандалу. Нет, он никогда не кричал, а просто устраивал жене обструкцию – не разговаривал с ней день, а то и больше.
– Но дома нет ни луковицы, – скорбно произнесла жена.
– Так пойди и купи, – тут же отозвался Андрей Петрович. – Прихвати еще бутылочку водки подороже и пивка.
Жена ушла, а Андрей Петрович пошел в парадную комнату, которую в семействе величали залой, и уселся в кресло перед телевизором. По каналу «Ren-TV» показывали какую-то порнуху. Обычно Андрей Петрович избегал смотреть подобные передачи. Но теперь не переключился, заинтересовавшись сюжетом. Хотя таковой был весьма дурацким, однако в нем имелось нечто завлекательное. Насколько Андрей Петрович понял, шла охота за неким прибором, который вызывал в людях сексуальное возбуждение. Андрей Петрович с интересом наблюдал, как стюардесса в самолете, на которую направили прибор, вдруг начала неистово удовлетворять саму себя. Зрелище, что и говорить, оказалось весьма и весьма… Андрей Петрович почувствовал: он тоже возбудился, причем безо всякого прибора, что с ним в последнее время случалось довольно редко.
Поэтому, услышав звук открываемого замка, тут же крикнул:
– Иди сюда!
В комнату вошла запыхавшаяся жена.
– Раздевайся! – скомандовал Андрей Петрович.
– Я и так…
– Совсем!
– Ты что, сдурел?!
– Я не привык два раза повторять. Сказали: раздевайся, значит, должна раздеваться.
Изумленно взирая на него, жена стала расстегивать пуговицы плаща.
– Давай живей! – потребовал Андрей Петрович, не отрываясь от экрана. Сзади слышалось шуршание снимаемой одежды.
– Все, – услышал он робкий голос и бросил на супругу беглый взгляд. Все то же: отвисшие груди с венозными жилками, живот пухлый, как подошедшая опара…
– Вставай на колени в кресло, задом ко мне, – вновь скомандовал Андрей Петрович.
– Это как же будет? – недоуменно спросила жена.
– По-собачьи, – сообщил название позы Андрей Петрович.
Когда через пять минут все кончилось, он сказал:
– А теперь отправляйся жарить лук.
– Сколько?
– Как можно больше.
– Готово, – крикнула из кухни жена.
Андрей Петрович уселся за стол, налил водки, выпил, крякнул и принялся за еду. Приготовлено было именно так, как он и хотел. Громадный кусок мяса наполовину состоял из сала. Лук зажарен до той кондиции, какую Андрей Петрович себе и представлял.
– Можешь, коли захочешь, – вслух произнес наш герой и взял перечницу. По правде, он не особенно любил приправы, но на этот раз не поскупился. Он обмазал сочащееся жиром мясо горчицей, посыпал его красным и черным перцем, сверху положил чайную ложку хрена, потом круто посолил еще скворчащий картофель и, урча, принялся за еду.
– Ну как, доволен? – спросила жена.
– Класс! А ты?!
Супруга зарделась.
– Необычно как-то, – наконец произнесла она. – Даже в пору нашей молодости ты, Андрюша, подобное не делал.
– Неужели? – насмешливо спросил Андрей Петрович.
– Мне кажется.
– В молодости, говоришь? А тебе не кажется, что я еще молод?
– Ну…
– Не надо нукать. Пока не запрягла! Сейчас я доем и еще разок тебя припудрю.
– Что сделаешь? – не поняла жена.
– Припудрю, говорю.
– А-а…
Но, по правде говоря, у Андрея Петровича не хватило сил, как он выражался, «припудрить» жену. Едва добравшись до кровати, он тут же захрапел.
Следующим утром у Андрея Петровича, встававшего обычно неохотно, частенько валявшегося до двенадцати, а потом долго раскачивавшегося, не зная, чем заняться, подобных проблем не возникло. Он проснулся в половине девятого, плеснул в лицо горсть водицы, потом доел остатки вчерашней картошки и стал одеваться. Сегодня он знал, куда направить стопы. Путь его лежал в автомобильный салон. Раньше ему в самом салоне бывать не доводилось, однако дорогу он прекрасно знал, поскольку не раз проходил мимо. Данный салон отличался тем, что торговал автомобилями не одной какой-либо фирмы, например, «Фордами», а самыми разными марками, как новыми, так и подержанными. Андрей Петрович равнодушно миновал ряд «Ауди», почти не задержал взгляд на джипе «Ниссан-Патрол», немного постоял возле громадного «Хаммера», разрисованного под армейский камуфляж, но все это было не то. Он спешил дальше и, наконец, наткнулся на то, что искал. На специальном стенде стояло черное чудовище с никелированными выхлопными трубами – четырехцилиндровый мотоцикл «Сузуки».
