не отпускал сознание Ночи. Он как мираж в пустыне медленно парил над землёй, начиная приближаться. Не зная, что его подводит, глаза или сознание, Ночь хотел только улыбаться. Стоило прожить этот последний год, чтобы улыбнуться Звёздам или Смерти.
Звуки приближающихся шагов. Ночь встряхнулся — человека, следящего за ним, он бы заметил, распознал. Опять превратности Судьбы? Странный друг Теда на парковке. А теперь человек — новогодняя ёлка? Что в его энергоструктурах может так гореть разноцветными огнями?
— Всех Благ. — Странный акцент, голос молодой. — Меня зовут Мартин. У меня есть к вам предложение.
Пока молодой человек ублажал его слух лестным предложением, Ночь восхищённо рассматривал его «регалии». В энергоструктуры человека были «встроены» опознавательные знаки большего числа организаций, объединений и коллаборации, чем Ночь мог себе представить.
— Мне хотелось бы оставить это тело в моём доме. — Сказал Ночь после того, как ответил на предложение Мартина утвердительным кивком. — Это необязательно, но…
Порывшись в складках своей одежды, Мартин протянул Ночи маленький кувшинчик из глины. — Забирайся. Так ты не будешь мешаться и дорогу покажешь. Мой автомобиль в той стороне. В темноте я вижу неплохо, но мне придётся нести твоё тело, а значит, смотреть себе под ноги.
Ночь с последним выдохом покинул приютившее его тело.
Мартин стоял посреди каменистой пустыни. Жизни здесь было мало, она боролась и находила любых носителей. Голодных духов пустыни он не боялся (имел опыт борьбы с ними). Опасаясь наступить в темноте на Жизнь, пусть и в теле самого маленького насекомого, он медленно продвигался к указанной точке. Маяком ему служили не огни далёкого ранчо, а яркий столб света с небес. Для обычного человека такой свет был невидим из-за физических особенностей строения глаза или настройки на более грубую, материальную жизнь.
Рядом оказался очень удобный плоский камень, на котором можно было провести длительное время, пока он не остынет. Пришлось согнать маленькую ящерицу, вбирающую в себя уходящее тепло. Мартин сел, достал из кармана «билет» — клочок бумаги с координатами. По ним он добрался до одиноко стоящего в пустыне потрёпанного белого фургона. Тот был пуст, двигатель ещё тёплый. Читать следы Мартин не умел и пошёл в сторону горящих вдалеке окон ранчо. Настраиваясь на ходу воспринимать мир не глазами человека, вспомнил уроки Отшельника, безоговорочно уважавшего жизнь в любой форме.
Очень уважаемая форма жизни (человек) передала ему этот клочок бумаги, чувствуя при этом облегчение, горечь потери (предательство?) и подступающее одиночество. Убирая «билет» в карман куртку, рука Мартина коснулась твёрдого, холодного комочка глины, обработанного человеком. Достав из кармана маленький кувшинчик, он улыбнулся незатейливой хитрости Отшельника.
— Просил о трёх услугах, а подложил ещё два вместилища. — Стараясь сохранить накатившую от воспоминаний о Двухголосом теплоту, Мартин сжал в кулаке странный кувшинчик, передавая в него не только своё тепло.
Действо начинало разворачиваться, так как показалась тёмная сфера, уверенно приближающаяся к столбу света. На таком расстоянии трудно было разобрать мелкие детали, определить пол участников. Только энергетика выдавала в столбе света мужчину, а в приближающейся тьме — женщину. Хотя энергетика у неё была жёсткая (почти мужская) и намерения отнюдь не мирные. Как у человека, не раз уничтожавшего чужую волю, желание жить (может, она и не убийца). Идущая была полна намерения сломать, подавить, унизить.
Мужчина в характерном столбе света (он собирается над теми, кому пришло время покинуть этот мир после тяжёлой болезни), терпеливо ждал (молился или медитировал). Он был уверен в своих действиях, будто ведал грядущее. Характерные оттенки в его энергоструктуре говорили, что он здесь по велению Света. Значит, перед глазами Мартина должно было развернуться очередное противостояние Света и Тьмы. В том, что за Идущей стояли Тёмные, сомневаться не приходилось (слабый ночной свет с большой неохотой соприкасался с окружающей женщину сферой, окружая её физическое тело серой, размывающей очертания пеленой).
Усилием воли Мартин удержался от скучающего зевка. Это как прийти на киносеанс, на третьесортный фильм, зная развязку и всю структуру взаимодействия «героев». Хоть Мартин и не был фаталистом, но решил положиться на Силы, которые привели его в это место, затратив при этом столько человеческих (и не только) ресурсов и обратив на происходящее внимание сущностей повыше.
Не успел Мартин заскучать, как Идущая остановилась, не доходя до Ждущего. Вся Тьма этого Мира набросилась на остолбеневшую женщину, стараясь заставить сделать следующий шаг в её сторону (или отвлечь внимание Мартина?). Он почти упустил момент, когда Ждущий поднялся на ноги. Мужчина, стоящий спиной к женщине, являющий сейчас собой концентрацию Боли, Страха, Космической Обречённости, вовсе не был светлым!
Верх тела Ждущего (от макушки до солнечного сплетения) купался в свете, тогда как нижняя часть его тела тонула в темноте. Казалось, что вместо ног у него высокоэнергетические каналы (как два мощных силовых кабеля, выходящих из земли).
— Терминатор и Ветхий Завет отдыхают. — выдохнул Мартин, забыв, что находится не в мягком кресле кинотеатра, а посреди пустыни на жёстком, голом куске песчаника.
Ждущий медленно развернулся и вступил в окружающую Идущую сферу из тьмы. Боль, Страдания и Безнадёжность хлынули в тело мужчины через его ноги, заставляя прилагать неимоверные усилия, чтобы оторвать стопы от земли хоть на миллиметр. Невзирая на все преграды (как Терминатор), Ждущий приблизился к Идущей. Замер, ожидая хоть какого-то внимания с её стороны.
Идущая увидела проблеск, исходящий от светового столпа Ждущего. Она отдала ему весь свой Страх и Боль. Доверилась ему, как маленькие дети — окружающему их миру (без страха, не зная боли и предательства). Теперь она должна была его спасти, так как он забрал её Страх, Боль и Ужас. Соляным столпом казался Ждущий, потерявший в льющемся на него сверху свете человеческие черты (крыльев за спиной не хватало до звания Архангела).
На границе Света и Тьмы физический мир начинал плавиться, течь, обретать странные формы. Мартин «поплыл», ощущая своё физическое тело сидящим на остывающем камне. Он сопереживал героям, старался предугадать их прошлое, написать им будущее.
Девушка кинулась в спасительные объятия крепких мужских рук. Он сумел поднять руки, крепко обнял её. Для её защиты от всех Сил Зла в его руке блестел нож с изогнутым, как серп, лезвием. У них был Договор, Доверие и Любовь, как безотносительная величина Жизни. Они слились в единый поток не Любви или Жизни. Она повернулась, прижалась к его груди спиной, подняла его руку, держащую Нож к своему горлу. Он не мог убрать холодное лезвие от её горла, потому что следовал Договору, а тот был обоюдным, поэтому она помогла ему,
