проследуют в аэропорт Ла-Гуардия, чтобы сесть в реактивный самолет и взять курс на Кубу, где у них произойдет «историческая встреча с верным ленинцем товарищем Фиделем».
Снизу раздался звонкий голос Аниты. Она звала мужа завтракать и при этом просила поторопиться, потому что яичница уже остывала. Чарльз тут же выключил телевизор и с камнем на сердце спустился на первый этаж. Собравшись с духом, он надел дежурную улыбку, нежно поцеловал жену и обменялся шутками с Брендой и Мередит Мичам. Негритянки уже с раннего утра суетились на кухне — месили тесто для печенья и резали овощи на салат. Готовился праздничный ужин для прибывающих к вечеру гостей-пациентов Обычно Чарльз с радостным возбуждением ожидал их приезда Но сегодня все было иначе, и он даже не мог понять поначалу, почему Он тщетно пытался убедить себя, что новости не могли так сильно расстроить его. Ведь что-то ужасное каждую минуту происходит в каком-нибудь уголке планеты, и надо просто не так близко принимать все к сердцу, тем более что все это так далеко от их дома. А поместье Карсон — как раз идеальное месте для того, чтобы хоть на время выбросить из головы все тревоги и заботы.
После завтрака Уолши прошли в свой кабинет и там еще раз внимательно изучили истории болезни тех пациентов, которые сегодня должны были приехать сюда, чтобы до самого воскресенья жить в поместье вместе с ними И все равно Чарльз поймал себя на том, что ему трудно сосредоточиться.
— Что это сегодня с тобой? — наконец спросила Анита, снимая очки и озабоченно поглядывая на мужа.
— Ничего. Просто я ночью неважно спал.
— Ты что, шутишь? Когда прозвенел будильник, я даже подумала, что ты его не услышишь — настолько ты крепко спал.
— Да, но я заснул только под утро, а всю ночь проворочался. Я думаю, перед обедом мне стоит совершить небольшую прогулку верхом, чтобы немного взбодриться.
Он даже подумал, не рассказать ли жене этот страшный сон, чтобы побыстрее отделаться от воспоминаний о нем? Но, с другой стороны, зачем беспокоить ее такими жуткими рассказами? Она, разумеется, посоветует ему выкинуть из головы всякий вздор, и больше ничего. Потому что никакого психологического подтекста в этом сне явно нет. А приснился он оттого, что они вчера слишком много говорили про змей.
Джим Спенсер, командир группы захвата, окружившей Манхэттенский национальный банк, — крупный мужчина с заостренными чертами продолговатого лица и с вечными мешками под глазами из-за бессонных ночей, — нервно теребил свои коротко остриженные седые волосы, разговаривая по телефону с полковником Мао. Он находился в аптеке напротив банка, где был развернут оперативный командный пункт ФБР. С того момента, как Мао обнародовала по телевидению свой ультиматум, Спенсер постоянно вел телефонные переговоры то с ней, то с губернатором штата Нью-Йорк. На протяжении всей этой ночи губернатор неоднократно заявлял, что он никогда не согласится на освобождение осужденных из тюрьмы Аттика. Теперь он, наконец, изменил свое мнение. Но Мао уже не верила этому. И если через пять минут Спенсер не сумеет убедить ее в реальности уступок властей, она отдаст приказ убить одного из заложников.
Спенсер кипел от негодования. Он с огромной радостью отправил бы на тот свет и эту Зеленую бригаду и всех тех, кто с ней связан. У него не было ни малейшего желания вести с этими ублюдками дальнейшие переговоры, так как это не просто действовало ему на нервы, но и заставляло его чувствовать себя последним трусом и молокососом. Однако именно этого и добивалась полковник Мао.
Захватив вчера в три часа дня Манхэттенский банк, она первым делом позвонила в местное отделение ФБР и четко дала понять, что будет вести переговоры только с Джимом Спенсером, своим заклятым врагом. В течение долгих девяти месяцев он беспрестанно пытался накрыть ее, но ей все же удалось избежать ловушки, в которую попался лишь ее менее удачливый любовник генерал Кинтей, отбывающий теперь пожизненное заключение. И сейчас она всячески унижала сотрудников ФБР, заставляя их удовлетворить все ее безумные требования.
В течение последних девятнадцати часов Спенсер только и делал, что пункт за пунктом соглашался на любые условия, сперва предоставив Мао возможность выступить по телевидению, затем обеспечив ее группу продовольствием, потом пообещав террористам автобус, который доставит их вместе с заложниками в аэропорт, и наконец — самолет и еще одно выступление в прямом телеэфире. Он всячески старался выиграть время и склонить руководство ФБР и губернатора штата Нью-Йорк дать разрешение на применение группы захвата. Если же террористам и заложникам предстояло погибнуть, что ж, так тому и быть. Конечно, это слишком большая цена. Но Спенсер был готов заплатить ее, так как ни секунды не сомневался, что подобного рода террористические выходки прекратятся только тогда, когда преступникам убедительно покажут, что никто не собирается идти у них на поводу и выполнять их наглые требования.
Спенсер искренне верил, что разрешение атаковать террористов будет получено сразу же после угрозы Мао начать уничтожение заложников. Если губернатор твердо решил не освобождать заключенных, вступление в бой с Зеленой бригадой будет единственным выходом из создавшегося положения. И Спенсер осознавал это с горечью и надеждой. Но в конце концогв губернатор пошел на попятную и уступил террористам. Директор ФБР отдал Спенсеру приказание не начинать операцию до тех пор, пока останется хоть малейшая возможность спасти заложников. Поднятый по тревоге вертолет уже находился на пути к тюрьме Аттика и должен был забрать оттуда Кинтея и его товарищей по Зеленой бригаде. Часы уже показывали десять. А полковник Мао, судя по всему, была настроена решительно и не собиралась отступать от намеченной программы.
Спенсер судорожно сжимал телефонную трубку. Он курил сигареты одну за другой, и пепел рассыпался по его мокрой от пота рубашке. На секунду оторвав трубку от уха, он выплюнул окурок, и в сердцах растер его каблуком по блестящему мраморному полу аптеки. Но в разговоре Джим изо всех сил старался не проявить своего панического настроения.
— Вы должны понять, полковник… Я ведь не сам принимаю все решения. Я должен ждать указаний от губернатора штата. Даже если Кинтей и все остальные были арестованы Федеральным Бюро, то осудили их за убийство по законам штата Нью-Йорк, а не за преступления перед федеральными властями… Кроме того, губернатору потребуется время, чтобы договориться насчет вертолета, и…
— Свинья! — прокричала в трубку полковник Мао. — Не корми меня этим дерьмом! Меня блевать тянет от твоего трепа!
Спенсер отнял
