Андрик опять тяжело вздохнул, закурил следующую сигарету, сделал глоток вина. Ну, здесь он и что? Он в принципе не понимал, что должен делать. Он почему-то четко верил в существование тех тварей, что Елена назвала мавками. Какая-то часть его собственной природы, типа генетической памяти или еще чего-то такого, называемого умным словом, принимала их существование. Но он ничего не знал о них! Конечно, можно замучить Елену вопросами и нарваться в результате на грубое посылательство. Но он должен был что-то сделать. Хотя бы просто таскаться за ней с надеждой, что в нужный момент та же память сама подскажет, что делать. Или подскажет Елена. Прикажет… Сейчас он готов был и на любой вариант, только бы решить проблему!
Он кисло улыбнулся. Андрик считал себя честным парнем. Хотя бы перед самим собой. А самым честным было бы признаться сейчас, что больше всего он боится не успеть. Что все уже решено без него. Что его Елена справилась с этой гадостной проблемой сама. И дело не в его ущемленном мужском самолюбии. А в том, что ему казалось, будто он ее подставляет. На кой надо было вешать на Елену все это дело, а самому мотаться с разными идиотскими мелочами? Как она ему тогда высказала? «Не барское это дело»? Ну да, типа того… Андрик залпом опрокинул в рот остатки вина. Как и ожидалось, от спиртного жизнь стала еще противнее.
Он отставил стакан и все же решил сменить музыку. Надо найти что-то такое мяукающее из восьмидесятых. К примеру, Уитни Хьюстон с песенкой из фильма. Он подошел к музыкальному центру и начал просматривать диски.
Зазвонил сотовый. Охрана базы… Андрик встревоженно нахмурился.
— Что? — Он терпеть не мог начинать разговоры с ритуального «алло».
— Андрей Сергеевич, — несколько растерянно сказал охранник. — Тут к вам женщина… Она это… поднимается.
Андрик отключил звонок и насмешливо улыбнулся. Он прекрасно понял, кого следует ждать в гости.
Елена ввалилась в номер. Хмуро глянула на него и бросила на пол куртку. Следом с глухим стуком упал арбалет.
— Ну, и дура же я, — поделилась она с явной самоиронией. — Протаскала с собой пистолет без толку. Так и не воспользовалась. Представляешь?
Он усмехнулся.
— Я это… — Она немного смутилась. — Ты разрешишь тут у тебя немного привести себя в порядок?
— Джакузи, бар и спальня в твоем распоряжении. — Он даже не стал многозначительно улыбаться. Настроения не было. Ни у нее, ни у него.
— Ты благодетель, — облегченно выдала она и отправилась в ванную.
— Там в шкафчике шампуни, гели, пена для ванной и соли, — вслед крикнул он.
— Только черта лысого не хватает, — прокомментировала Елена, возвращаясь. Села на диван, стала снимать сапоги.
Выглядела она устрашающе. Щека припухла и покраснела нездоровым румянцем, скула была содрана и наверняка саднила. Руки покрывали синяки. Одежда неимоверно грязная, как будто Елену валяли по полу. Волосы всклокочены.
— Сними все, — велел Андрик. — Сейчас вызову кого-нибудь. Отстирают за ночь. Халат в шкафу. Есть или пить хочешь?
— Не знаю, — подумав, решила она. — Но, спасибо, добрый фей.
Она опять удалилась в ванную. Тихо закрылась защелка. Андрик прислушивался к плеску воды. Он был несколько растерян. Все происходило так естественно при полной своей необычности, что он даже забыл спросить, чем обязан ее визиту.
— Эй! — громко крикнула Елена из ванной. — Андрик? Я забыла сказать. Все закончилось!
Он нерадостно усмехнулся.
— Спасибо, что вспомнила, — прокричал в ответ. — Так ты решила? Есть, пить будешь?
— У тебя пиво есть? — голос Елены звучал как-то по-детски радостно.
— Светлое? — как ни странно, эта перекличка через дверь его тоже развлекала.
— Ага!
— Паулайнер.
— Еще бы какой-нибудь салатик легкий и острый и сыра, — перечислила она.
Андрик опять усмехнулся. Елена не менялась ни при каких обстоятельствах. Начала скромно, а потом, как всегда, да еще и с детской шкодливой непосредственностью. Известный сценарий: дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде. Самое забавное заключалось в том, что он всегда готов соглашаться. Особенно сегодня.
Все закончилось. Как всегда, именно то, чего боялся больше всего, и сбывается. Итак, обошлись без него. Андрик досадливо поморщился. Можно было бы долго копаться в себе, смаковать чувство вины и неудовлетворенности самим собой. Но… В ванной плескалась Елена — ходячая энциклопедия прописных истин. Андрик тут же представил, как она отозвалась бы о его нынешнем психологическом состоянии. Приятельница насмешливо прочитала бы ему лекцию о том, как жалко и глупо быть в наши дни Последним героем, что такому классному крутому парню, как он, в принципе нехорошо жалеть себя и заморачиваться, особенно после того, как сам насовершал ошибки. Она долго смаковала бы идею печали от несостоявшихся битв, постебалась бы по поводу старых вояк, плачущих от мысли умереть в своей постели, а не с мечом в руках. И все это она выдавала бы с таким снисхождением, как поучают маленьких детей. Проходили — знаем. К счастью, такие Еленины лекции обычно предназначались не ему, но Андрику приходилось присутствовать на подобных уроках. Ее собеседники после беседы обычно выглядели жалко. Такой расклад ему совсем не нравился. Ладно, не барское это дело…
Андрик позвонил на кухню, сделал заказ, вызвал коридорного забрать Еленины вещи, дал все необходимые указания. Потом убрал в угол ее снаряжение и достал пиво из холодильника.
Елена вышла из ванной. Халат был ей велик, и она практически замоталась в него, длинные полы доходили до пола. На голове красовался тюрбан, свернутый из полотенца.
— Спасибо, друг, — торжественно произнесла она и счастливо улыбнулась. — Как это классно: чувствовать себя человеком!
— Интересно, а кем же ты чувствовала себя до этого? — насмешливо переспросил Андрик, подавая ей пиво.
Она пожала плечами, ее улыбка растаяла. Елена устроилась на диване, готовясь заедать салатом и сыром пиво, и посмотрела очень и очень серьезно.
— Тебе приходилось убивать людей?
Андрик поморщился.
— Ну да…
— И как ты себя после этого чувствовал?
Он опять поморщился и, подумав, сообщил:
— Никак.
— И никем, — поддержала она. — Чем-то средним между человеком и зверем. Ближе ко второму. А позже?.. Ну, чувство вины? Испуг от содеянного?
— Когда как, — опять честно признался он.
— Да? — Елена немного помолчала, глотая пиво. — У меня, видимо, заторможенные реакции. Пока я даже настоящего облегчения, что все закончилось, не ощущаю, наверное, не осознала полностью.
