Но первенство принадлежало Диане.
- Ты все еще любишь ее, - прошептала Кэсси, зачем-то требуя подтверждения сей грустной истины.
Внутри зарождалась горечь.
Адам закрыл глаза.
- Да, - его голос стал резким. - Господи, Кэсси, прости.
- Нет, все хорошо, - сказала она. Она узнала эту горечь - то была боль потери, боль пустоты, и она усиливалась. - Потому что я тоже люблю ее. И не хочу, чтобы она страдала. Поэтому я пообещала себе, что никто из вас никогда не узнает…
- Это моя вина, - промолвил Адам, и она ощутила, как сильно он себя корит. - Мне следовало раньше понять, следовало самому разобраться с моими чувствами. Вместо этого я насильно втянул тебя в историю, которую ты так старательно пыталась предотвратить.
- Ты никуда не втягивал меня, - мягко и искренне сказала Кэсси. Она говорила тихо и спокойно. Все снова встало на свои места, и теперь она знала, что делать. - Будем считать, что ошибка была общей. Но, что было, то было, главное, чтобы это больше не повторилось. Вот над этим нам и нужно поработать.
- Но как? - обреченно спросил рыжеволосый. - Мы можем сколько угодно сожалеть, я могу ненавидеть себя, но если мы снова окажемся наедине, я не знаю, что случится.
- Значит, нам нельзя оставаться наедине. Никогда. И мы не должны сидеть рядом, касаться друг друга и даже позволять себе думать об этом, - она проговаривала все это и не боялась: она чувствовала, что это правильно.
Его глаза опять потемнели.
- Я восхищен твоим самоконтролем, - голос казался ей еще более удрученным.
- Адам, - проговорила она, чувствуя, как потоки нежности заливают все ее существо, когда она просто произносит вслух его имя, - понимаешь, мы должны. Когда ты вернулся во вторник ночью, сразу после моего посвящения, когда я поняла, что вы с Дианой… Той ночью я поклялась, что Диана никогда не будет страдать из-за моих чувств к тебе; я поклялась, что никогда не предам ее. Ты хочешь предать ее?
Стояла такая тишина, что Кэсси слышала, как тяжело он дышит. Она чувствовала, что его разрывает на части. Затем Адам выровнял дыхание и снова прикрыл глаза.
Когда он открыл их, ответ уже не требовался: девушка почувствовала, как его руки освободили ее; как он сел чуть поодаль, и как холодный воздух, ринувшийся в пространство между их телами, наконец, разделил их.
- Нет, - сказал он.
И в голосе появилась новая сила. А на лице - новая решимость. Они снова взглянули друг на друга, но уже не как любовники, а как воины. Как товарищи по оружию, крайне решительно настроенные на достижение некой общей цели. Они подчинили свою страсть и спрятали так глубоко, что никто не смог бы ее найти. Они вышли на новый уровень близости, возможно, даже более сокровенный, чем тот, который обычно устанавливается между встречающимися парнем и девушкой. Что бы ни случилось, чего бы им это ни стоило, они не станут больше обманывать девушку, которую оба любят.
Глядя прямо ей в глаза, он спросил:
- Какую клятву ты принесла той ночью? Ты взяла ее из Книги Теней?
- Нет, - ответила Кэсси и задумалась. - Я не знаю, - заключила она. - Мне казалось, что я сама ее сочинила, но сейчас я думаю, что она является частью чего-то более длинного. Я произнесла: «Ни словом, ни взглядом, ни поступком».
Он кивнул:
- Я читал одну с такими словами. Она старая и сильная. С помощью этой клятвы ты взываешь ко всем четырем Силам, чтобы они стали твоими свидетелями, и, если ты хоть раз нарушишь клятву, они могут подняться против тебя. Готова ли ты снова поклясться? Со мной?
От внезапности вопроса у нее перехватило дыхание. Но, гордая собой, она почти без тени промедления ответила:
- Да.
- Тогда понадобится кровь, - он встал и вынул из заднего кармана нож.
Кэсси удивилась было, а потом подумала, что удивляться нечему: каким бы милым парнем ни казался Адам, он бывал во всяких передрягах.
Без лишних слов он разрезал себе ладонь. Кровь казалась черной в полумраке серебристого света. Затем он протянул нож ей.
Кэсси втянула в себя воздух. Смелость не являлась ее сильной стороной, она ненавидела боль… Но она сжала зубы и приложила лезвие к ладони.
«Просто подумай о боли, которую ты могла бы причинить Диане», - утешила себя она и резким движением двинула нож вперед. Больно, но она не проронила ни звука.
Она посмотрела на Адама.
- Теперь повторяй за мной, - сказал он и поднял ладонь к звездному небу. - Огонь, Воздух, Земля, Вода.
- Огонь, Воздух, Земля, Вода…
- Внимайте и узрите…
- Внимайте и узрите, - несмотря на примитивность обращения, Кэсси почувствовала, что стихии проснулись и прислушиваются.
Ночь внезапно будто ожила от тысяч электрических разрядов, и звезды над головой, казалось, тоже включились и стали светить еще холоднее и ярче. Кожа девушки покрылась мурашками.
Адам повернул руку ребром к земле, и черные капли упали на чахлую траву и холодный песок. Кэсси смотрела как завороженная.
- Я, Адам, клянусь никогда не нарушать доверия, не предавать Диану, - отчеканил он.
- Я, Кэсси, клянусь никогда не нарушать доверия… - прошептала она и посмотрела, как ее собственная кровь стекает по ладони.
- Ни словом, ни взглядом, ни поступком, ни в ясном рассудке, ни во сне, ни разговором, ни молчанием…
Она шепотом повторяла слова.
- …ни на этой земле, ни на любой другой. Если нарушу клятву, то пусть огонь сожжет меня, воздух задушит, земля поглотит, а вода покроет мою могилу.
Она повторила все в точности. Как только она произнесла последние слова «и вода покроет мою могилу», послышался едва уловимый треск, будто что-то зашевелилось. Будто бы пространственно-временное покрывало разорвалось на какое-то мгновение, а теперь опять сходится. Затаив дыхание, Кэсси еще раз прислушалась.
Затем взглянула на Адама.
- Все кончилось, - прошептала она, имея в виду не только клятву.
Его глаза светились темнотой, окаймленной серебром.
- Все кончилось, - подтвердил он, протягивая ей свою окровавленную ладонь.
После секундного замешательства она пожала его руку. И почувствовала, или ей только почудилось, что, падая на землю, их кровь смешивается. Символизируя то, что никогда не случится.
Затем, медленно, он отпустил ее.
- Ты отдашь розу Диане? - спросила она спокойно.
Он достал из кармана кусок халцедона и подержал его на все еще мокрой от крови ладони.
- Я отдам ей кристалл.
Кэсси кивнула. Она не могла сказать ему того, что подразумевала, а именно, что камню место там же, где и Адаму, - рядом с Дианой.
- Спокойной ночи, Адам, - вместо этого мягко сказала она.
Она посмотрела, как он стоит на краю обрыва, а за спиной его раскинулось звездное небо. Затем развернулась и пошла в направлении светящихся окон бабушкиного дома. И на этот раз он не окликнул ее.
