И точно знал, что грязь на диване из-за мотошлема Анубиса, который вечно забывался и кидал его на светлую обивку.
Сейчас по кухне сновал Амон, не переставая что-то говорил и сокрушался, что Анубис и Луиза не взяли его с собой к Ганеше.
– Тоже татуировку хочешь? – поинтересовался Сет, ковыряя ложечкой мороженое. Ещё твёрдое. Надпись на крышке советовала подождать десять-пятнадцать минут в тепле, но терпение не относилось к добродетелям Сета.
Оскорблённый Амон встал посреди кухни, уперев руки в бока:
– Нет, ну а что такого? Ты не веришь в меня и татуировки?
– Раз до сих пор не сделал, то… не верю.
– Я пытался! – возвестил Амон горестно. – У одного патлатого мужика в семидесятых. Два дня продержалась и исчезла.
– Конечно. На тебе же заживает как на боге. Татуировки богам могут делать только другие боги. Попроси Ганешу, пока он тут.
Они познакомились очень давно, и в этот раз добродушный Ганеша, который выглядел как маленький шкаф в одежде байкера, уже успел набить новые узоры на груди Сета. Посетовав, что почти не осталось места.
Гадес появился на кухне неожиданно и бесшумно. Амон обрадовался:
– О, ты вот знаешь, что дочка поехала татуировку делать? Или пирсинг, не знаю точно.
Гадес посмотрел на него с изумлением:
– И что?
– Какие вы скучные! – закатил глаза Амон. – Никаких семейных скандалов и интриг, как у людей.
– Мы не люди, – бросил Гадес, усаживаясь на стул.
Он выглядел спокойным, но Сет знал его достаточно давно и хорошо, чтобы заметить нервозность. Словно в подтверждение Гадес кивнул Сету:
– Надо поговорить.
Амон тут же понял, что он здесь лишний, и, прихватив из холодильника маленькое мороженое, исчез в комнате. Сет потыкал своё: подтаяло. Правда, на вкус оказалось приторным, какая-то карамель вместо обещанного клубничного чизкейка. Анубис любил такие сладкие вещи, а вот Сет не очень.
– Как Зевс? – спросил он.
– Лучше. Но ему потребуется несколько дней, не меньше. Сейчас с ним Гера.
– Ей не понравится Подземный мир.
– Ей ничего не нравится. Она кривила нос и поджимала губы. Но сама пришла к Зевсу.
Жестом Сет предложил Гадесу мороженое, но тот покачал головой:
– Макария с Анубисом?
– Не спрашивай, что она прокалывать собралась. Понятия не имею.
– Если с Анубисом, то что угодно.
– Но точно ничего, что сама бы не хотела.
С утра Сет застал их обоих на кухне. Анубис готовил завтрак себе и Луизе, выясняя, она ли наслала на него хорошие сны. Судя по тому, как смущалась при этом девушка, он попал в точку. Анубис выглядел хорошенько выспавшимся и отдохнувшим.
В мороженом снова попалось место с приторной карамелью, и Сет вздохнул:
– Выкладывай, Аид.
– Что-то происходит с Подземным миром.
– Давай конкретнее, а? Что происходит?
– Он разрушается.
Мороженое вмиг показалось совсем отвратительным. Сет положил ложку и внимательно посмотрел на Гадеса.
– Так.
Помолчал, собираясь с мыслями и думая, как лучше сформулировать вопрос.
– Что именно ты подразумеваешь, Аид? Что значит «разрушается»?
– Словно подгнивает с краю. Иссыхает. Пока незаметно, я чувствую из-за того, что это мой мир. Продолжение меня.
– Говорил с Сеф?
– Не хотел пугать. Она тоже почувствует, но позже.
Сет побарабанил пальцами по столешнице:
– Насколько быстро разрушается?
– Медленно. Но неуклонно.
– Так, – повторил Сет. – Этому есть разумное объяснение. Кронос.
– Если бы он что-то делал с Подземным миром, я бы ощутил. Нет, напрямую никто не воздействует.
– И не нужно.
Больше усидеть на месте Сет не мог. Он поднялся и начал мерить кухню шагами, ощущая энергию, бурлящие водовороты песка, смерчи, которые могли сдвигать с места даже плиты монументальных пирамид. Яд поглощал их, усыплял, но сейчас Сет чувствовал себя снова полным сил.
Готовым ринуться в любую битву.
– Кроноса не должно быть в этом мире, он из старых богов. Он и есть само время, которое уже перестало существовать. А он вернулся. И разрушает основы мироздания своим присутствием. Богам сложнее возвращаться, раны затягиваются медленнее… мы думали, это результат. Но что, если это начало? И если Кроноса не остановить, дальше будет хуже? Подземный мир разрушается… кто знает, что ещё?
Гадес хмурился, но не спорил. Значит, считал разумным.
Подвинув ему мороженое и ложку, Сет продолжил ходить:
– Нам нужно уничтожить Кроноса. Снова заточить. Да что угодно! Ты знаешь, я хочу надрать ему задницу, но, если для общего блага будет запереть, значит, запрём. Мироздание восстановится, Подземный мир тоже. Все процессы будут прекращены и вернутся к нормальному порядку вещей.
– Звучит логично.
– Поговори с Гором. Он о чём-то таком сказал, спрашивал, всё ли в порядке. Я его не понял, но, может, вы с ним будете на одной волне.
– Гор? – Гадес нахмурился, тыкая ложечкой мороженое. – Он где-то рядом живёт?
– Нефтида позвала его на твой концерт.
– Неф?
– Ну, она считает, Инпу полезно общаться с братом. Особенно сейчас. И ты знаешь Неф… сотню лет назад она даже приют держала.
Гадес кивнул и скривился, попробовав мороженое. Он его любил, но тоже не такое сладкое.
– Фу, Сет, откуда у тебя эта гадость?
– Понятия не имею. Кто-то притащил и оставил в холодильнике.
– Тогда заедем куда-нибудь поесть перед концертом. Пора выдвигаться.
Гадес аккуратно закрыл мороженое крышечкой и убрал обратно в холодильник. Помыл ложку и как ни в чём не бывало спросил:
– Ты наши песни новые слышал? Я присылал альбом.
– Нет.
– Сет! Мог бы хоть перед концертом!
– Я не записывался в ряды твоих восторженных фанаток.
Гадес хмыкнул:
– Но я мог бы расписаться у тебя на груди.
– Мне не пойдет юбка, извини.
Сет не хотел показывать Гадесу, насколько его волнуют слова о разрушающемся Подземном мире. Пока они собирались и ехали в клуб, Сет много говорил о каких-то мелочах, о богах, которые сейчас в Лондоне. Они вдвоём посмеялись над чьей-то выходкой.
Спокойствие Сета и его уверенность, что нужно идти вперёд, решать проблемы по мере появления и – всего лишь – уничтожить Кроноса, подействовали на Гадеса успокаивающе. Но, высадив друга у клуба, под предлогом «мне надо найти нормальное место для парковки» Сет ещё долго сидел в машине, задумчиво барабаня по рулю.
Ему не нравилось то, что происходило. Кронос был конкретным врагом, которого можно найти и уничтожить. Сложно, но трудные задачи приносят наибольшее удовлетворение. Его же воздействие на мир… словно яд. Незримый, неощущаемый, но чётко разъедающий.
Когда в нём самом плескался яд, это оказалось неприятно, как и бессилие, но за себя Сет не боялся. Однажды он пил с Локи и очень проникся точкой зрения скандинавов: самая лучшая смерть – в бою. Поэтому Сет тоже не хотел бы медленно сдохнуть, загибаясь от отравы, но вот то, что может стать жертвой Кроноса или кого-то другого, воспринимал спокойно.
Нефтида знала об этом и ругалась:
– Поэтому так легко нарываешься!
Но брат Сета был смертью, лучший друг – смертью, даже тот, кто стал сыном, – тоже. Смерть окружала Сета, вплеталась в его неистовство и становилась закономерным концом. Он не сомневался, что однажды и его самого. По крайней мере, наивной мысли, что боги живут вечно, у него не было.
Анубис тоже беспокоил Сета. Он ощущал, как принцу мёртвых, который теперь получил своё королевство, сложно с этой силой. Она и до этого представала стихийной, совсем не похожей на спокойную гладь Осириса, но теперь ощущение такое, словно мертвецы переполняют его, переливаются за край, и Анубис пытается их удержать. Зажать ладонями прорвавшуюся плотину.
Сета не очень волновало, что будет с миром, если Анубис не удержит свою мощь. Сета волновало, что будет при этом с самим Анубисом.
Но если у того проблема в том, что Дуат он получил именно сейчас, то у Гадеса ровно наоборот: он сам Подземный мир. Воплощённая смерть и ночь на кончиках пальцев. Что с ним будет, если Подземный мир продолжит разрушаться?
