невинно, но напряженно. Отчего?
– Церемония состоится в Глейсе?
– Насчет места еще не решили.
– А что уже решили?
– Возвращайся домой, и я предоставлю ответы на все интересующие тебя вопросы.
Домой… У меня нет дома. У меня есть места, где я сплю и храню одежду – одежду, которая даже мне не принадлежит, – но у меня больше нет места, которое я могу назвать домом.
Я прикусываю губу.
– Скажи по мыслесвязи, чтобы никто не подслушал.
– Ты вроде больше не хочешь пускать меня к себе в голову.
– Может, и не хочу, но пока у нас еще есть связь, ты можешь ею воспользоваться.
Он вновь молчит.
– Лоркан, прошу, не держи меня в неведении.
– Хочешь ответы, возвращайся домой.
– Перестань называть свое гнездо моим домом!
Раздается треск порванной ткани. Он что, диван полосует когтями?
– Твой дом – особняк Энтони?
– Нет.
– Тогда почему, во имя Морриган, ты здесь живешь?
– Сам знаешь почему. Пытаюсь найти Мериам.
– Надеешься, что она постучит в твою дверь? Брось, птичка, ведь ты не глупая.
– На самом деле это ты считаешь меня дурой.
У меня щиплет глаза.
– Фэллон… – вздыхает он.
– И да, я понимаю, что обещание выйти замуж за Пьера в обмен на помощь было опрометчивым, но это не дает тебе права поливать грязью меня или цели, которые я пытаюсь достичь. А теперь, если больше не можешь нечего добавить по существу, выпроводи себя к чертям за дверь.
Он откидывает прядь волос с лица.
– Я отпустил Ифе и остальную стражу на всю ночь, так что ты застряла со мной до рассвета.
Видимо, он растерял немалую долю извилин, столько раз обращаясь в птицу, раз думает, будто я позволю ему провести в моей спальне ночь.
– Я пойду спать к Сиб. Она меня защитит.
– Она с Маттиа. Получится неловко.
– Тогда к Джии.
– Она отбыла по поручению.
– Среди ночи?
– Мятежники не работают по графику.
Я пропускаю его насмешку мимо ушей.
– Тогда к Катрионе…
– Я не доверяю этой женщине.
Я вскидываю руки в воздух.
– Тогда я пойду к Энтони. Ему-то ты доверяешь?
– Не тебя.
Возмущенная, я сбрасываю одеяло и встаю.
– Какое тебе, на хрен, дело, Лор? Ты скоро женишься.
– Не ложись к нему в постель, Биокин. – Его голос такой же резкий и низкий, как хлопанье его огромных крыльев.
– Почему? Боишься, что я отвлеку его от великого дела?
Очертания Лора расплываются, затем что-то холодное и гладкое толкает меня спереди, отчего колени подгибаются, и я плюхаюсь обратно на упругий матрас.
– Почему ты так упорно стараешься оградить меня от него? Ты знаешь что-то, чего не знаю я?
После того, как его вороны перегруппировались в кресле, он говорит:
– Я знаю многое из того, чего не знаешь ты.
– Он хочет моей смерти?
– Нет.
– Тогда не вижу проблемы в том, чтобы переночевать в его обществе…
– У тебя есть я. Он тебе не нужен.
– Вот только у меня есть определенные потребности, а ты чужой жених, так что твое общество довольно бессмысленно.
Мои слова, должно быть, застают Лора врасплох: он затихает, от него не слышится ни звука, однако сердце успевает ударить всего пару раз, прежде чем он вновь обретает дар речи.
– У тебя есть руки, Фэллон. Его руки тебе не нужны.
Мне требуется мгновение, чтобы оправиться от вызванного ответом потрясения.
– Кроме того, он ушел с Джиа и Риччио.
– Как досадно, что поблизости нет никого с причиндалами между ног!
Его кожаные доспехи вновь скрипят, и… наверняка это лишь игра воображения, но мне кажется, я слышу скрежет его зубов.
– Хотя да, ты прав. У меня десять функционирующих пальцев и чертовски живое воображение. – Я вновь укладываюсь в постель. – Просто представлю себе язык Энтони и утолю собственные потребности. Возможно, тебе лучше выйти, тебе будет неловко. – У меня злобно-колючий тон.
– Я не оставлю тебя одну, Биокин, но снимаю шляпу перед твоей весьма изобретательной попыткой меня спугнуть.
Разумеется, он не воспринял мои слова всерьез.
– Ладно! Оставайся, полюбуйся представлением. Полюбуйся тем, как я фантазирую о мужчине, от которого ты так отчаянно пытаешься меня уберечь, только Котлу известно почему.
Котлу и ему самому. И, быть может, Бронвен…
Вдруг Энтони изменит мое будущее? Вдруг она видела что-то…
– Ложись спать, птичка.
Его слова разжигают во мне бунтарский огонь. Я не намерена спать, пока он сидит в моей спальне. Вероятно, я вообще не засну, учитывая, насколько внутри все кипит и клокочет. Поэтому решаю заставить его помучиться и показать, что я не какой-то бессильный ребенок, который только и может что бросаться пустыми обещаниями и угрозами.
Медленно проводя рукой вниз по телу, я сердито пялюсь на Лора, ожидая, что он превратится в своих пятерых ворон и свалит из моей спальни.
Он не превращается.
Котел бы его побрал!
Тогда закрываю глаза и вызываю в воображении лицо моряка, затем просовываю пальцы под шелковое кружево. Я не ублажала себя, по ощущениям, уже несколько месяцев. Вероятно, столько и прошло. В конце концов, я была несколько занята последнее время. Кроме того, у меня это не очень хорошо получается…
Сосредоточься, Фэллон!
Я цепляюсь за образ Энтони и возвращаю его на первый план воображаемой картинки.
– Можешь смело заглянуть в мою голову, Морргот.
Что-то скрипит. Возможно, подлокотники кресла, в котором сидит Лоркан. Возможно, его шея.
Трещит дерево. Значит, все же кресло.
Я представляю Энтони, сидящим на пирсе перед «Дном кувшина» в тот вечер, когда он пригласил меня в каюту своей лодки. Теперь я жалею, что не приняла предложение. Вероятно, это что-то изменило бы, но наверняка только к лучшему. Мне бы не пришлось заниматься любовью с эгоистичным лживым фейри.
Образ Данте рассеивает то немногое тепло, которое получилось разжечь между ног.
Я вновь думаю об Энтони: о его голубых глазах, каштановых волосах и загорелой коже. Думаю о том, как упорно он добивался моего расположения и как упорно я ему сопротивлялась, слишком ослепленная любовью к мудаку королевских кровей.
Трескается еще один кусок дерева. Полагаю, Лоркан все же проник в мой разум и недоволен набором картинок, который я ему показываю.
– Уже жалеешь, что не улетел, когда была возможность? – Я продолжаю шевелить пальцами, но жар не нарастает. С таким же успехом я могла бы натирать грязные столы в «Дне кувшина».
Челюсти сжимаются так же сильно, как сердце. Я продолжаю стараться, однако перед закрытыми глазами появляется другое лицо – лицо с маленькой татуировкой в
