— Это можно исправить, — в мгновение ока он добрался до предмета разговора, который принадлежал папе и уже завязывал бантик на талии, у себя за спиной.
— Тебе идет.
— Благодарю, — он поклонился в театральном жесте, так делали, наверное, во времена его молодости. Выпрямившись, он внимательно осмотрел пространство кухни. — А где Диана?
— Отправилась в кафе с друзьями. — Без запинки соврала я. На самом деле, я буквально выставила сестру из дома, ее присутствие могло нарушить задуманное и привести к ужасным последствиям. К счастью, поступать также с родителями не пришлось — старинные друзья пригласили их поужинать.
— Мы одни в доме.
Он восхитительно улыбнулся, услышав это, отчего кровь сильней протекла по венам.
— Так что ты собралась приготовить?
Объяснив, что требуется он него и показав как нужно резать овощи, я занялась другими делами.
Пришло время воплотить в реальность мою задумку.
Воспользовавшись тем, что Алекс отвернулся и виртуозно что-то шинковал, я, нарезая греческий салат, возможно, сделала самую большую ошибку в своей жизни — намеренно порезала ладонь.
— А-с-с-с! Как больно! — В притворном изумлении воскликнула я.
— Что ты наделала! — Кухню пронзил яростный крик Алекса, в ту же секунду оказавшийся в ее дальнем конце.
Мебель, отделявшая нас, не могла послужить надежной преградой.
Алекс окаменел, превратился в каменную статую, ледяную глыбу, соляной столб.
— Зачем? — Теперь его голос звучал умоляюще.
— Я… Я не специально! — Запинаясь и делая обиженное выражение, воскликнула я. Между тем, кровь из ладони тихо капала на стол, оставляя темно-красные следы, точь-в-точь под цвет принесенной розы.
Видно было, как Алексу тяжело себя сдерживать. Руки, держащиеся за дубовый кухонный стол, вздулись от напряжения. Приглядевшись получше, я заметила, что он перестал дышать — только бы не впустить в себя запах моей крови. Лицо исказилось целым калейдоскопом эмоций: от страха и боли до невыносимой жажды, сквозившей в каждом взгляде, брошенном на порезанную руку. Над нижней губой появились белоснежные клыки.
— Почему? — Хриплым от напряжения голосом, спросил он, с трудом отворачивая в сторону голову, но каждый раз его взгляд возвращался к порезу.
Пока что эксперимент проходил более-менее удачно, но о результатах судить еще рано. Набрав в легкие побольше воздуха и сконцентрировавшись в случае нападения, я сделала шаг по направлению к вампиру.
Увидев это, Алекс оттолкнулся от стола и отступил на шаг, пятясь в направлении выхода из кухни.
— Не приближайся! — Яростно зашипел Алекс.
Отлично! Он ищет пути к отступлению, — мрачно констатировала про себя я, делая еще один шаг вперед. Чтобы не испачкать кровью всю кухню, я заранее захватила полотенце и теперь поддерживала его под порезанной рукой, оставляя рану открытой.
Нужно торопиться, с каждым мгновением, рана становилась все меньше, но к счастью, этого невидно под каплями крови, до сих пор понемногу сочившейся из пореза.
С каждым моим шагом вперед — Алекс отвечал аналогичным движением, держа между нами приличную дистанцию. В результате мы оказались в холле.
В одну секунду Алекс оказался возле входной двери, яростно вздымая ноздрями. В бездумном движении верхняя губа непроизвольно взметнулась вверх, показав идеальные зубы с удлинившимися клыками.
Тишину холла взорвало глухое рычание голодного зверя.
Вот он — истинный облик моего возлюбленного.
Привыкшая к подобным зрелищам, благодаря своему происхождению и многолетней практике, я знала чего следует ожидать, но все равно, увидев истинную личину Алекса во плоти, на несколько долгих секунд растерялась и вновь задалась вопросом дня: "А правильно ли я поступаю?"
— Если ты сейчас уйдешь — можешь не возвращаться, — спокойным голосом заявила я, тем самым остановив его на пороге.
— Не заставляй меня! — Вновь этот умоляющий тон, от которого сердце больно сжимается в груди.
— Это важно для меня! Я должна знать, можешь ли ты выдержать запах моей крови в случае чего, — на этот раз умолять настала моя очередь.
Алекс так и стоял в дверях, жадно вдыхая свежий осенний воздух.
Он думал, как показалось, целую вечность. В ожидании его решения, я не смела дышать.
Не оборачиваясь, он сделал шаг назад. Дверь хлопнула. Щелкнул замок. Алекс тяжело прислонился лбом в дверной косяк.
— Ты хоть представляешь, к чему может привести твой идиотский эксперимент? — Вопрос прозвучал устало.
— Вполне.
— А я думаю, ты не осознаешь последствий.
— Ошибаешься. — То, что он все же остался, вселило в меня маленькую надежду на счастливый исход. — Если ты сейчас вытерпишь — мы сможем быть вместе, а если нет — я умру! — Как ни в чем не бывало, уточнила я.
— Не говори так! — Немного повернув голову воскликнул он.
— Но это правда.
— Ты сумасшедшая!
— Возможно. Ты даже не представляешь насколько, — мысленно добавила я.
— Я не могу! — Чуть слышно произнес он.
Вновь сделав глубокий вдох, я преодолела разделявшее нас расстояние.
— У нас нет иного пути. — Пытаясь заглянуть в полные боли глаза, я добавила: — Пожалуйста!
С трудом оторвавшись от двери, Алекс повернулся ко мне. Страх остался только в глазах, а на лице читалась мрачная решимость.
— Ты не знаешь, чем рискуешь! — В последний раз предпринял попытку отговорить меня Алекс.
— О, нет! Поверь, я — знаю. — И протянула вперед раненую руку.
Очень медленно и осторожно, Алекс притягивал раненую ладонь к своему лицу, жадно вдыхая запах крови. От испытываемого напряжения вены на шее вздулись и четко вырисовывались на бледной коже.
Алекс крепче обхватил ладонями мою руку, но я не сопротивлялась. И сейчас, впервые за несколько месяцев нашего знакомства, силы элина будоражили мою кровь, яростно сопротивляясь подобному ходу вещей. Сдерживать агрессию приходилось большими усилиями.
Часы в гостиной прибили девять, по плану сестра должна была вернуться с минуты на минуту.
Нужно заканчивать.
Алекс справился со своей сущностью даже лучше, чем я рассчитывала.
— Алекс, скоро придут мои родные, — осторожно произнесла я, медленно пытаясь вернуть себе руку. Сделать это оказалось трудно — он словно впал в транс, продолжая жадно вдыхать воздух и закрыв глаза. Создавалось ощущение, что ему стало нравиться происходящее.
— Алекс! — Тихо позвала я, дотрагиваясь свободной рукой до его щеки. Только после этого он сподобился открыть глаза. Может, это была игра света, но мне показалось, что его глаза стали мутными и почернели, но времени на размышления не оставалось, от раны с минуту на минуту не останется ни следа.
