Дальше шла короткая информация о погибших. Первого убитого звали Жигнов Анатолий Петрович. Я удивленно вскинула бровь: судя по данным, ему было всего лишь тридцать пять лет, хотя меньше пятидесяти я бы ему не дала. В психбольнице содержался уже пять лет, поступил с сильными расстройствами психики и галлюцинациями. Улучшение его состояния так и не наступило.
Дальше шел отчет милиции, который мало что объяснял.
Жигнов, судя по всему, был убит другим пациентом, Кузнецовым Сергеем Александровичем, который каким-то образом смог выбраться из своей палаты и найти в психбольнице нож.
— Копперфильд просто, — не сдержал комментарий патологоанатом.
— Ты дальше почитай, — посоветовала я, пробежавшись по весьма занимательному тексту.
А дальше, по мнению следствия, между пациентами началась драка, и они просто зарезали друг друга. Откуда нож и почему в больнице никто не слышал криков и шума борьбы неизвестно.
— И это все? — повернулась я к Кире.
— Да, — холодно ответила она. — Данил хотел, чтобы ты нашла настоящего убийцу и разобралась в этом фарсе.
— И он точно отправил мне документы?
— Заказным письмом, при мне.
— Можно вопрос? А мы куда едем? — перебил нас Алекс, обеспокоенно посмотрев в окно.
— В отель, где вы остановитесь, — даже не глянула на него оборотень. — Вера, и с чего же ты собираешься начать?
На секунду я задумалась, проигнорировав ее насмешливый тон.
— Нужно попробовать провести спиритический сеанс, дух экстрасенса довольно легко призвать. Это уже может дать ответы на все вопросы… Хотя сомневаюсь, что этого еще никто не сделал.
— Конечно, сделали, — пренебрежительно поморщилась Кира. — Он не откликается. Иначе зачем ты бы была нужна?! Мне нужен детектив… Данил с чего-то в тебя верил.
— Хорошо, тогда мне нужно пообщаться с его коллегами и узнать, чем он занимался в последнее время, — как можно спокойнее ответила я.
Кира глянула на часы:
— Тогда поехали прямо сейчас. Как раз разгар рабочего дня. Гена, вези нас к главному офису, нас высадишь, а "этого" с вещами потом отвезешь в гостиницу.
— "Этого" зовут Алекс, — едко заметил патологоанатом.
— Меня это не очень интересует. Хотя нет, вру. Меня это вообще не интересует, — Кира чуть ли не впервые посмотрела на Алекса.
Я поняла, что надо быстро вмешиваться и переводить тему:
— У тебя есть какие-то подозрения?
— Кто его мог убить? Нет.
— Ты хочешь сказать, что у такого сильного экстрасенса не было врагов?
— Конечно были, считай любой, кто с ним общался, его ненавидел, — чуть усмехнулась оборотень. — Но вот другой вопрос, кто его действительно мог убить… Он был очень силен. Ты даже не представляешь насколько. Ты бы к нему и на пушечный выстрел не подошла бы.
— Значит, это был или кто-то очень сильный, или очень близкий…
— У него не было близких. Он доверял только мне, да и то, только после того, как мы "связали" себя, — перебила Кира. — Надеюсь, твоего ума хватит, чтобы понять, что я не могла его убить?
— Какие в городе есть экстрасенсы, превосходящие его по силе?
— Откуда мне знать? Это столица. Вас тут как муравьев…
У меня уже начала болеть голова: от перелета, нервов, пока абсолютно тупиковой ситуации и такого резкого негатива. Злость внутри нарастала.
— Ты можешь сказать что-то полезное?
— Если ты не найдешь убийцу, я самолично раздеру вас на части. Мы приехали.
Машина остановилась у серого небоскреба, увешанного рекламными плакатами, как новогодняя елка.
— Увидимся в отеле? — повернулась я к Алексу.
— Угу, если я не повешусь раньше, — пробормотал он. — Веселый, чувствую, будет отпуск.
Кира уже уверенно направлялась ко входу, так что мне пришлось быстро выскочить из машины и поспешить за ней. Охранник явно знал девушку, так как просто кивнул, пропуская нас внутрь. Оборотень все также быстро направилась к лестнице, громко стуча каблуками и даже не думая проверить мое присутствие.
В полной тишине мы поднялись на седьмой этаж. Только когда мы подошли к неприметной двери, Кира прервала молчание:
— Здесь он работал. Общался он далеко не со всеми, по сути, только с тремя людьми, с ними я тебя и познакомлю. На остальных он даже не обращал внимание. Сначала молчи, говорить буду я, это те еще пираньи, — с явным презрением и злостью сказала Кира.
Сделав глубокий вдох, я кивнула. Оборотень уверенно толкнула дверь, пропуская меня в большой зал с хорошим евроремонтом, буквально битком набитый людьми. По ушам неожиданно ударила целая какофония звуков, особенно резкая после тишины: клацанье клавиатурой, десятки одновременно звонящих телефонов, громкие возгласы. Мимо нас пронеслась какая-то девушка с огромной стопкой бумаг, чуть не сбив с ног и даже не заметив. Справа громко зазвонил у кого-то сотовый, оглашая комнату звуками песни Агаты Кристи… хотя оглашая это слишком. Одинокий звонок просто потерялся во всем этом шуме.
От такого резкого перехода я удивленно замерла.
— Не теряйся, говорю же — сожрут. Хотя нет… эти так, просто покусают. Мелкая рыбешка, которая просто собирает информацию. Обычная никчемная рутина с бумагами, — пренебрежительно заметила Кира, направляясь к небольшому ответвлению.
Не смотря на то, что по залу все носились, как при пожаре, оборотня все обходили на почтительном расстоянии, хотя и полностью игнорируя.
Голова болела все сильнее и сильнее.
В коридорчике стало немного тише, что не могло не радовать. Пройдя пару кабинетов, мы вышли в еще один зал, но поменьше, он был выполнен в светло-коричневых успокаивающих тонах. Здесь и было как-то спокойнее.
За небольшим кофейным столиком сидела загорелая миловидная девушка восточной внешности, одетая в деловой костюм. На первый взгляд она полностью ушла в бумаги, хотя судя по ее отрешенности, думала она о своем. В руках она нервно вертела ручку.
Остановившись, Кира театральным громким шепотом обратилась ко мне.
— Это Мила. Потаскушка, которая безуспешно пыталась затащить моего Данила в кровать. Разбиралась с его документацией, чистые формальности, много ума для этого не надо. Странно, что она еще не вылетела отсюда… Он-то из жалости ее держал.
Девушка перестала вертеть ручку и спокойно подняла голову. В противоречие словам Киры, у нее были очень проницательные глаза.
— Все не успокоишься? — даже устало заметила восточная красавица.
— Нервничать надо начинать тебе, — усмехнулась оборотень. — Это ты теперь без работы.
— Что-то больно ты радуешься его смерти, — сжала чуть заостренные зубы Мила.
