– Может быть, сравнение и не совсем точное, – хмыкнул старик, – но оно близко к истине. Удел всех пророков – вещать, но не быть услышанными. В этом их личная трагедия, в этом драма общества, в котором они живут.
– Может быть, драма, – усмехнулся Ситников, – а может, и благо.
– Наверное, вы правы, – согласился старик. – Какими были последние минуты жизни Матвеева? – задал он вопрос.
– Неужели вам Козопасов не рассказывал? – недоверчиво спросил Ситников.
– Рассказывал кое-что, – уклончиво ответил тот, – но хотелось бы услышать от вас.
– Он попытался бежать с помощью нашего санитара, пообещав ему, что поможет найти клад. Потом между ними произошла ссора. Санитар был убит, а Матвеев решил спрятаться на квартире молодого учителя истории, с которым он познакомился не без моего участия.
– Поподробнее, пожалуйста.
– Учитель в силу своего романтического возраста интересовался нашим пророком. Откуда-то он узнал о его существовании. Он попытался проникнуть в Монастырь, но мы были извещены. Его схватили и поместили в палату, где находился Матвеев.
– С какой целью?
– Я надеялся, что юноша разговорит прорицателя. Очевидно, этого не произошло.
– Вы уверены?
– Не уверен, но фактов у меня нет. Очевидно, юноша произвел на Матвеева неплохое впечатление, а может, тому просто некуда было бежать, словом, Матвеев спрятался у него.
– А как вы считаете, возможно ли передать дар другому человеку?
Ситников иронически засмеялся.
– Очевидно, магу проще ответить на этот вопрос. Я по этому поводу ничего сказать не могу.
– А если все-таки передал? – старик задумчиво смотрел на него.
– В таком случае, – сказал Ситников, – мне жаль этого паренька.
Утром Олега разбудило солнце. Оно наполняло комнату таким ярким светом, что, казалось, солнце висит прямо за окном, возле подоконника.
Олег зажмурился, и сразу же пришло ощущение приключения, не покидавшее его все последние дни. Он в Москве, рядом красивые девушки, и тут же присутствует тайна, которая расцвечивает жизнь в карнавальные краски. О чем еще мечтать в двадцать два года?
Олег сейчас же вспомнил, что в постели он был не один, и, хотя желал бы видеть подле себя другую, нельзя сказать, что очень огорчен. Он до сих пор ощущал слабый запах незнакомых духов, мятный вкус губ, жаркое налитое тело… Однако с воспоминаниями пришло легкое раскаяние. Как же он теперь посмотрит в глаза Насте?
«Ничего, посмотришь, – сказал внутренний голос, – еще как посмотришь».
«Да она, наверное, ничего и не знает», – попытался успокоить себя Олег.
Знает или не знает, пора было вставать. Чем же они займутся сегодня? Возможно, поисками таинственного дневника? Но что бы ни происходило – приключение должно продолжаться. Олег умылся в огромной, сияющей кафелем и никелем ванной и пошел на кухню, откуда были слышны голоса его новых подруг. Девушки завтракали. Олег нерешительно взглянул на них, но не заметил чего-нибудь похожего на иронию. Обе вели себя так, как будто ничего не произошло. Последовало приглашение присоединиться, и вскоре Олег уплетал разные вкусные вещи, запивая все кофе. Позавтракав, обе девушки закурили и, пуская кольца, смотрели на Олега, словно ждали дальнейших указаний. Но Олег молчал, не зная, как себя вести.
Первой не выдержала Аделаидка.
– Итак, – произнесла она, – чем будем заниматься сегодня?
– Да-да, – вступила Настя, – мы ждем от тебя плана действий.
Олег недоуменно посмотрел на них.
– Я совсем не понимаю… – начал он.
– А чего тут не понимать, – перебила его Аделаидка, – командуй!
– Вчера мы выяснили, – сказал Олег, – что дневник спрятан на какой-то даче.
– Очевидно, на нашей, – Настя насмешливо посмотрела на него, – ведь не мог он спрятать его, скажем, на даче Аделаидки?
– Почему нет, – откликнулась та, – вполне мог. Наша дача очень подходит для подобных целей. Там столько рухляди, что можно спрятать не только какой-то дневник, но и все сокровища Оружейной палаты.
– Маловероятно, – отмела такую возможность Настя, – он никогда не бывал на вашей даче. Вчера мы так увлеклись общением с духом, что даже не смогли как следует расспросить его.
Насмешливый тон девушек слегка насторожил Олега. Ему показалось, что они не очень-то верят во всю произошедшую чертовщину. Да и сам Олег, если бы его сегодня спросили, допускает ли он, что случившееся вчера – реальность, скорее всего недоуменно пожал бы плечами. При свечах все казалось хотя и необычным, но вполне правдоподобным. Но в ярком солнечном свете все снова стало зыбким и неясным.
– Так все же, что делать дальше? – повторила вопрос Аделаидка.
– Думаю, – твердо сказал Олег, – нужно поехать на дачу к Насте и попробовать поискать дневник, ведь мы от этого ничего не теряем.
На этом и порешили.
«Интересно, знает ли Настя про мою ночную гостью?» – размышлял Олег, наблюдая, как собираются в дорогу девушки. Аделаидка вполне могла проболтаться. От ее эксцентричной натуры всего можно ожидать.
– Может быть, придется заночевать на даче, – неуверенно сказала Настя, – надо взять побольше продуктов. Да и вообще, нужно где-то поселить Олега, не жить же ему здесь.
– Почему бы и нет, – спокойно сказала Аделаидка, – пусть живет, мне он, во всяком случае, не помешает. – При этих словах она невинно посмотрела на юношу.
Скоро они вышли на улицу, доехали в троллейбусе до вокзала и вот уже, сидя в электричке, направлялись на дачу. Примерно через час пневматические двери вагона с мягким шорохом отворились, и они очутились на небольшом пустынном перроне.
– Приехали, – констатировала Настя, – теперь минут тридцать пехом, и мы у цели. – Небольшой станционный поселок скоро кончился, и они зашагали по тропинке через вытоптанный луг к виднеющимся вдали строениям.
– А вот и наше бунгало, – Настя по-хозяйски оглядела покосившийся дощатый забор, толкнула калитку, висевшую на одной петле, и Олег очутился во дворе знаменитой дачи, которая внешне напоминала сарай.
Вообще-то он представлял себе большой, если не роскошный, дом, минимум в два этажа, стоящий в окружении столетних сосен. Вместо этого он обнаружил довольно ветхий домишко, к тому же явно недостроенный. По-видимому, это была готовая изба, перевезенная сюда из какой-то деревни. Чтобы облагородить и утеплить строение, его начали обкладывать кирпичом, но работа была не закончена, и дом напоминал полуочищенное вареное яйцо.
Аделаидка скептически хмыкнула, оглядывая поместье Насти.
– Да, небогато, – изрекла она.
– А-а, – равнодушно произнесла Настя, – никому с домом возиться не хочется, самое лучшее – продать его. Пока отец был с нами, он пытался что-то делать, а потом и вовсе все пошло наперекосяк.
