Он лег на диван, уютно вытянулся, но сон не шел. В глубине коридора замерли чьи-то шаги. Он прикрыл глаза. Возможно, он пролежал бы так очень долго, если б не случайный порыв воздуха. Сквозняк сквозь плотно закрытые двери. Многолетняя привычка к напряжению обострила все его нервы, заставив насторожиться – как зверь перед прыжком. В этот момент вспыхнул свет – яркий свет, он залил комнату, стал объемным и плотным. И он увидел то, что давно хотел увидеть.
Их было трое, но в дверь они не вошли. Они проникли сквозь стену, и остановились за пределами двери в комнате, молча и спокойно глядя на него. Люди с одинаковыми лицами. Часть сознания фиксировала мелочи. Их было трое – трое молодых мужчин высокого роста, темноволосых, одетых в черную одежду (что-то вроде короткого черного плаща до пояса и черных брюк). И самая главная деталь, приводящая рассудочную часть его мозга прямо в отчаяние: у всех троих были одинаковые лица! Глаза отказывались воспринимать эту деталь, но все-таки факт оставался фактом: лица всех троих были абсолютно одинаковы. В их блестящих глазах было выражение холодной, расчетливой жестокости, от которой он почувствовал себя так, словно кто-то провел вдоль его позвоночника ледяным пальцем.
Все трое заговорили одновременно:
– Ты должен отдать то, что тебе не принадлежит. Верни это.
Он медленно поднялся с дивана и прислонился к стене, с позором чувствуя, что у него подгибаются колени.
– Ты должен отдать то, что тебе не принадлежит! Ты должен отдать нам. Пока не поздно.
С его стороны снова была тишина.
– Тогда мы сами возьмем это!
Потом они налетели, как вихрь. И если б не многолетняя привычка к бою, он никогда не сумел бы отразить их удары. Он и не собирался защищаться, просто поднял вверх руки, стремясь отвести в сторону обрушившийся на него вихрь боли. Ему удалось. Потом удары усилились. Было невозможно только блокировать нападение, не защищаясь, не нанося ударов… Вскоре его лицо покрылось кровью, он чувствовал ее соленый вкус на губах. Глаза заволокла прозрачная пелена – знак того, что он скоро потеряет сознание. Возможно, в глубине души он и хотел его потерять.
Дверь распахнулась, влетел врач. К его чести, мгновенно оценил ситуацию и сделал самое лучшее из всего, что только мог сделать: схватил тяжелый электрочайник и изо всех сил опустил на голову ближайшему нападавшему. Удар был страшной силы и мог убить наповал – но не убил. Человек в черном лишь пошатнулся. Тем не менее в избиении возникла пауза, которой он мгновенно воспользовался (снова – по старой привычке). Он схватил врача за руку и потащил за собой в коридор. Преимущество быстроты было не долгим: за ними мгновенно возникла погоня. К счастью, врач знал помещение больницы, в отличие от преследователей. Вскоре они оказались в подвале, где захлопнули на тяжелый висячий замок плотную дверь из металлической сетки. Преследователи ударились о металл. Но вместо того, чтобы попробовать проникнуть за пределы решетки (как они сделали с дверью), они исчезли. Он увидел, как неестественно расширились глаза врача, и мысленно поздравил себя с тем, что на фоне такого странного явления не потерял самообладания.
Привалившись к решетке спинами, оба опустились на пол. Нервное напряжение врача выразилось в том, что он заорал – гневно, истерически.
– Ты, придурок! Ты что, совсем с ума сошел?! Почему ты стоял как истукан?! Почему ты не дрался?!
Он ответил очень спокойно:
– Я не буду драться.
– Они бы убили тебя, идиот! Ты весь в крови!
– Кровь – ничто. Самое страшное может быть и без крови.
– О Господи, да ты просто помешанный идиот! Ты просто…
– Может быть. Все сказал? А теперь успокойся! Где мы?
– В подвале. Здесь прачечная, – судя по голосу, врач уже полностью пришел в себя.
– Как отсюда выбраться?
– В глубине есть служебный вход. Но я не могу уйти! Полиция сразу схватится, когда узнает о моем исчезновении! Им будет понятно, что я тебе помогал, и они станут искать меня вместе с тобой! Тогда и ты не сможешь исчезнуть из города. Я не могу бежать…
– Я тоже. Видишь ли, я должен встретиться с человеком, который переводил рукопись, и до конца узнать перевод. Это очень важно.
– Но это невозможно! Тебя схватят!
– Может быть. Даже наверняка. Но это единственный способ узнать, что происходит. И кто нападает на нас. Кто хочет свалить на меня эти убийства. Одни и те же это люди, или нет. Кроме того, я должен узнать, что хочет мне сказать Марта Бреус. Почему я выбран для такой странной миссии и в чем эта миссия заключается. Вообщем, слишком много вопросов! И ответы на них находятся в этой рукописи. В той самой рукописи, которую ищут эти странные люди.
– Что же теперь?
– Я думаю, стоит вернуться к тебе в кабинет. Они больше не придут. В этом я почему-то уверен.
В кабинете врача почти ничего не осталось от происшедшего, кроме разбитого чайника, валявшегося на полу. Он опустился на диван и спрятал лицо в сомкнутые ладони:
– Один раз у меня уже было такое чувство ужаса и безнадежного отчаяния. Когда погибла моя семья. Мне казалось, что я заблудился в темноте, что я лишился разом человеческих чувств и брожу в замкнутом круге без малейшего просвета. Это было такое страшное чувство… Я никогда не смог бы пережить его вновь. Но вот теперь, мне кажется, в глубине души возникает что-то похожее… Это меня пугает. Мне страшно. Я не боюсь в этом признаться. И мне все равно, поймешь ты меня или нет. Я гоню прочь свой страх, но все не могу прогнать! Лучше бы эти твари меня убили! Я вышел бы наконец из этого проклятого замкнутого круга! Но мне снова не повезло….
Врач молчал. Он не знал, что сказать, и понимал, что самым верным будет простое молчание. Тишину прервал мобильник. Врач поднялся:
– Мне надо идти.
– Иди. Я никуда отсюда не денусь.
Когда врач вернулся, он все еще находился в полудреме. Увидев, что он открыл глаза, врач облегченно вздохнул:
– Ну слава Богу! Я уже решил, что ты умер!
Он хмыкнул, занимая вертикальное положение.
– Не дождешься! Я тут подумал кое о чем…Эти люди ведут себя странно (если это люди). Их действия не согласованы между собой. Как будто действуют две разные группы. Мне кажется….
Но он не успел договорить. Его прервал громкий звук его мобильника. Голос профессора Славского был таким возбужденным, что отзвуки просто вибрировали в комнате.
– Я только что перевел рукопись! Только что поставил последнюю точку! Это неслыханно! Угрожает огромная опасность… Теперь я все понял… Это – третий раз! Немедленно приезжайте ко мне. Времени у нас совсем нет! Его остается все меньше и меньше! Третий раз уничтожит всё! Я перевел рукопись до конца! До самого конца, понимаете? Теперь мне все ясно! Эта женщина – не монахиня! Содержание рукописи просто невероятно! Вы не можете представить себе масштабы этой опасности…Я в таком потрясении, что…
