— Что случилось? — спрашивала она мужа. На моих глазах ее щеки порозовели. Словно на них перенеслась пара роз с обоев. — Как я тут очутилась? Мы ведь собрались в больницу в Индианоле. Доктор хотел сделать рентген черепа и посмотреть, что у меня в голове.
— Ш-ш-ш, — улыбнулся Хол. — Теперь это неважно, дорогая.
— Но я не понимаю! — Она чуть не плакала. — Мы остановились у магазинчика, ты купил мне пакетик конфет… а потом… я здесь. Уже стемнело! Хол, ты поужинал? И почему я в спальне для гостей? Мне сделали снимки? — Ее взгляд заметался по комнате (Гарри она, похоже, не заметила), остановился на мне. — Пол, мне сделали снимки?
— Да, — кивнул я. — На них ничего нет.
— Они не обнаружили опухоль?
— Нет. Они сказали, что больше голова у тебя болеть не будет.
Сидящий рядом с ней Хол разрыдался.
Мелли села, оторвавшись от подушки и поцеловала его в висок. Затем посмотрела в угол.
— А кто этот негр? Почему он в углу?
Я повернулся и увидел, что Джон пытается подняться. Зверюга ему помог, и Джону удался последний рывок. Стоял он лицом к стене, словно ребенок, наказанный за какой-то проступок. Он все кашлял, но уже не так, словно его выворачивало наизнанку.
— Джон, — позвал я. — Повернись, здоровяк, посмотри на даму.
Коффи медленно повернулся. Лицо его цветом не отличалось от золы, и выглядел он лет на десять старше, словно когда-то сильный человек, проигравший битву с возрастом. Он не отрывал глаз от тюремных шлепанцев. Будь у него в руках шляпа, он бы застенчиво мял ее.
— Кто ты? — вновь спросила Мелли. — Как тебя зовут?
— Джон Коффи, мэм, — ответил он.
— Но пишется не как напиток, — тут же добавила она.
Сидевший рядом с ней Хол вытаращился на нее. Мелли похлопала его по руке, не отрывая взгляда от негра.
— Я видела тебя во сне. Я видела, ты блуждал во тьме, как и я. Мы нашли друг друга.
Джон Коффи молчал.
— Мы нашли друг друга во тьме. Встань, Хол, ты сидишь на покрывале.
Мурс встал и с изумлением наблюдал, как она отбрасывает покрывало.
— Мелли, тебе нельзя…
— Не болтай ерунды. — Она поставила ноги на пол. — Разумеется, можно. — Мелли оправила ночную рубашку, потянулась и встала.
— Мой Бог, — прошептал Хол. — Святой Боже на небесах, посмотрите на нее.
Мелли направилась к Джону Коффи. Зверюга подался в сторону, не отрывая от нее восхищенных глаз. При первых шагах она хромала, правая нога слушалась хуже левой, потом разница пропала. Я вспомнил, как Зверюга протянул Делакруа раскрашенную катушку, говоря: «Брось ее… я хочу посмотреть, как он бегает». В тот вечер Мистер Джинглес тоже хромал, но на следующий вечер, вечер, когда Делакруа прошел Зеленую милю, от хромоты не осталось и следа.
Мелли обхватила Джона руками, прижалась к нему. Коффи постоял, потом поднял одну руку и погладил Мелли по голове. С бесконечной нежностью. Лицо его оставалось серым. Выглядел он совсем больным.
Она отступила на шаг, посмотрела ему в глаза.
— Спасибо тебе.
— Рад помочь, мэм.
Мелли повернулась, подошла к Холу. Он тут же обнял ее.
— Пол… — Гарри вытянул правую руку и выразительно постучал пальцем по циферблату часов.
Почти три. В половине пятого начинало светать. Если мы хотели вернуться в «Холодную гору» в темноте, следовало поторапливаться. А я хотел вернуться как можно скорее. Не только потому, что с каждой минутой наши шансы выйти сухими из воды уменьшались. Я также хотел доставить Джона туда, где мы могли вызвать к нему врача, если возникнет такая необходимость. А глядя на него, я чувствовал, что без этого не обойтись.
Хол и Мелинда, обнявшись, сидели на краешке кровати. Я подумал было о том, чтобы выйти с Холом в гостиную и сказать ему пару слов наедине, но быстро понял, что от Мелли его не оторвешь и трактором. Он просто не сводил с нее глаз.
— Хол, — позвал я, — мы должны идти.
Он кивнул, не посмотрев на меня. Он изучал цвет щек жены, изгиб ее губ, вновь потемневшие волосы.
Я похлопал его по плечу, достаточно сильно, чтобы на мгновение привлечь его внимание к собственной персоне.
— Хол, мы сюда не приезжали.
— Что?..
— Мы сюда не приезжали. Потом мы обо всем поговорим, но это ты должен запомнить. Мы сюда не приезжали.
— Да, хорошо… — Он заставил себя повернуться ко мне. Чувствовалось, что дается ему это нелегко. — Вы должны отвезти его назад. Вы сумеете переправить его в тюрьму?
— Думаю, да. Возможно. Но нам надо поторапливаться.
— Откуда вы знали, что он на такое способен? — Тут Хол покачал головой, словно ругая себя за этот вопрос, требующий обстоятельного ответа: время-то поджимало. — Пол… спасибо тебе.
— Благодари не меня. Джона.
Хол взглянул на Джона Коффи, протянул руку точно так же, как протянул ее я в тот день, когда Гарри и Перси привели Джона в блок. — Спасибо тебе. Большое тебе спасибо.
Джон молча смотрел на его руку. Зверюга толкнул Джона в бок, он вздрогнул, взял руку Хола в свою, пожал и прохрипел:
— Рад помочь.
Мне показалось, что таким же голосом говорила Мелли, когда хлопнула в ладоши и предложила Джону снять штаны. «Рад помочь» сказал он человеку, который в обычной ситуации не задумываясь подписал бы приказ на проведение казни Джона Коффи.
Гарри вновь постучал по циферблату, уже более нетерпеливо.
— Брут? — Я взглянул на Зверюгу. — Готов?
— Привет, Брут, — воскликнула Мелинда, словно только сейчас обнаружила его присутствие. — Как приятно вновь свидеться с тобой. Господа, не хотите ли чаю? А ты, Хол? Я могу заварить его. — Она поднялась. — Я болела, но теперь все в прошлом. Так хорошо я не чувствовала себя уже много лет.
— Премного вам благодарен, миссис Мурс, но Джону пора спать. — Зверюга улыбнулся, показывая, что это шутка, но во взгляде, брошенном на Коффи, сквозила тревога.
— Ну… если вы считаете…
— Да, мэм. Нам пора. Пошли, Джон Коффи. — Зверюга дернул Джона за руку, и тот послушно пошел к двери.
— Подождите! — Мелинда отбросила руку Хола, который пытался удержать ее, и легко, как девочка, подбежала к Джону, вновь обхватила его руками, прижалась к нему. Потом сняла с шеи цепочку с серебряным медальоном и протянула ее Джону, который бесстрастно посмотрел на нее.
— Это святой Христофор. Я хочу, чтобы ты взял его, Джон Коффи, и носил на себе. Он убережет тебя от беды. Пожалуйста, надень медальон. Ради меня.
Джон вопросительно взглянул на меня, я — на Хола, который сначала замахал руками, а потом согласно кивнул.
— Возьми, Джон. Это подарок.
Джон взял цепочку, надел, святой Христофор лег на тюремную куртку. Кашлять он совсем перестал, но посерел еще больше.
