Глубоко в мозгу, в том его уголке, который не принадлежал больше ему, он чувствовал странное и полное спокойствие. Ощущение было таким, будто Проклятый исчез.
Карс заставил себя заговорить, возвысив голос так, что стены ответили ему громким эхом.
— Должно быть память детей действительно коротка, если даже любимые ученики не помнят своего учителя.
И он устремил взгляд на Хишаха из Дхувиан.
— И ты тоже сомневаешься во мне, сын Змеи? Должен ли я и тебя проучить, как проучил Ссана?
Он поднял огромную шпагу, и взгляд Гораха устремился на Иваин.
— Господин Рианон убил Ссана на борту галеры.
Горах опустился на колени.
— Господин, — сказал он дрожащим голосом, — какова будет твоя воля?
Карс, не обращая на него внимания, продолжал смотреть на Дхувианина.
И закутанная фигура двинулась вперед странно-скользящим шагом и проговорила мягким ненавистным голосом:
— Господин, и я спрашиваю, какова будет ваша воля?
Черное одеяние колыхнулось, должно быть существо тоже опустилось на колени.
— Флот морских королей скоро пойдет в атаку. Я хочу, чтобы мне было принесено мое древнее оружие, и тогда я смогу сокрушить врагов Сарка и Кару-Дху, которые являются и моими врагами.
В глазах Гораха засветилась надежда. Было очевидно, что его раздирает множество страхов, но сейчас, — подумал Карс, — самый свирепый из них — это страх перед морскими королями. Он перевел взгляд на Хишаха, и сгорбленное существо проговорило:
— Господин, твое оружие было перенесено в Кару-Дху.
Сердце землянина заныло. Потом он вспомнил о Рольде из Кхондора, о том, что с ним должны были сделать, и слепая ярость овладела им. Гнев, прозвучавший в его голосе, не был поддельным, когда он закричал:
— Вы осмелились играть с тем, что принадлежит Рианону? — он шагнул к Дхувианину. — Может быть, ученики надеются превзойти даже своего учителя?
— Нет, господин! — закутанная голова склонилась. — Мы сохраним оружие для тебя.
Карс позволил своим чертам немного разгладиться.
— Тогда хорошо. Вели немедленно вернуть его мне!
Хишах поднялся на ноги.
— Да, господин. Я немедленно отправлюсь в Кару-Дху исполнять твою волю.
Дхувианин скользнул к двери и исчез, позволив Карсу испытать огромное облегчение.
Следующие несколько часов принесли Карсу почти невероятное напряжение воли и разума.
Он потребовал, чтобы ему отвели покои внизу, с тем, чтобы он мог спокойно обдумать свои планы. И там он долго шагал взад и вперед, совсем не похожий на бога.
Казалось, все шло успешно. Дхувианин признал его. «Возможно, — думал он, — они лишены той чувствительности, которая присуща Пловцам и Людям Неба»
Казалось, теперь ему не оставалось ничего другого, как ждать возвращения Дхувианина с оружием, а когда тот прибудет, погрузить оружие на корабль и увезти. Он сможет это сделать, ибо никто не осмелится расспрашивать Рианона о его планах, и время у него будет. Флот морских королей стоит неподалеку, ожидая подхода остальных сил. Раньше рассвета он не нападет, а если ему удастся выполнить задуманное, то битвы вообще не будет. Но какой-то жалкий, не внемлющий голосу разума нерв все время предупреждал его об опасности, заставляя Карса испытывать болезненные уколы страха.
Под предлогом отдачи распоряжений насчет галеры, он послал за Богхазом. Настоящей же причиной этому было то, что он не мог больше выносить одиночества. Услышав новости, толстяк-вор пришел в восхищение.
— Тебе удалось, — восторженно хихикал он, потирая руки. — Я всегда говорил, Карс, что настоящая наглость никогда не подведет. Даже я, Богхаз, не смог бы справиться с делом лучше.
Карс с сомнением в голосе сказал:
— Надеюсь, ты прав.
Богхаз искоса посмотрел на него.
— Карс…
— Да?
— А что сам Проклятый?
— Ничего. Никакого знака. Это беспокоит меня, Богхаз. У меня такое чувство, будто он ждет.
— Когда ты получишь в руки оружие, — сказал Богхаз, — я буду стоять рядом с тобой с палкой наготове.
Мягко шагающий камергер принес известие о том, что Хишах вернулся из Кару-Дху и ждет встречи.
— Хорошо, — сказал Карс и кивнул в сторону Богхаза. — Этот человек пойдет со мной. Он будет нести оружие.
Пухлые щеки валкисианина поменяли несколько оттенков, но он последовал за Карсом.
В тронном зале находились Иваин, Горах и закутанное в черное существо из Кару-Дху. При появлении Карса все поклонились.
— Ну что, — повелительно обратился он к Дхувианину, — ты выполнил мое приказание?
— Господин, — мягко проговорил Хишах, — я посоветовался со старшими, которые вот что просили тебе передать. Если бы они знали, что господин Рианон вернулся, они не посмели бы трогать то, что принадлежит ему. И теперь они боятся касаться этих вещей из страха, что их невежество может стать причиной порчи или разрушения. И поэтому, господин, они просят тебя самого решить это дело. Они не забыли о своей любви к Рианону, чья наука подняла их из пыли. Они желают приветствовать тебя в твоем старом королевстве Кару-Дху, ибо твои дети так долго пробыли во тьме и хотят вновь узреть свет мудрости Рианона и его силу.
Хишах низко поклонился.
— Согласишься ли ты на это, господин?
Карс промолчал, в отчаянии борясь со своим страхом. Он не мог ехать в Кару-Дху. Он не смел этого делать! Как долго он сможет обманывать хитрых детей Змеи?
Если только ему вообще удалось их обмануть. И мягкие слова Хишаха таили в себе ловушку.
Он сказал:
— Я рад выполнить их просьбу.
В знак благодарности Хишах поклонился.
— Все приготовления сделаны. Король Горах и его дочь будут сопровождать тебя и смогут окружить тебя заботой. Твои дети понимают, что нужно торопиться, судно ждет.
— Хорошо, — Карс повернулся на каблуках, бросив при этом на Богхаза твердый взгляд. — Ты тоже будешь сопровождать меня, человек из Валкиса. Ты можешь понадобиться в деле, касающемся оружия.
Богхаз понял, что он имеет в виду. Хотя он и побелел, как смерть, но вслух не сказал ни слова. С видом осужденного он вслед за Карсом двинулся к выходу из тронного зала.
Ночь уже окутала Марс тяжелой густой пеленой, когда они спустились к тому месту, где ждало их черное судно без паруса и без весел. Существа, закутанные в плащи с капюшонами, наподобие Хишаха, опустили в воду длинные багры, и баржа устремилась в устье реки, отходящей от моря.
Горах сжался в комок на груде диванных подушек, совсем не царственная фигура с трясущимися руками и щеками цвета слоновой кости. Было ясно, что он отнюдь не радуется этому визиту к своим союзникам.
