Óна видела, как окаменело лицо американки. Если попробовать сорвать с нее бюстгальтер, начнется потасовка. У этой девицы длинные острые ногти, а взгляд как у тигра.
Она протянула ей вышитую рубашку и льняную нижнюю юбку.
Для одного дня ей уже хватило битв.
Морган надела юбку и рубашку. Когда Óна обернулась за платьем, Морган засунула палец себе под бюстгальтер и улыбнулась, пощупав теплый металл.
Замок Батори
Высокие Татры, Словакия
29 декабря 2010 года
Выключив головной фонарь, Бетси окунулась в темноту.
Она нащупала ржавую дверную ручку и, набрав в грудь воздуха, нажала на нее сверху. Когда ничего не произошло, навалилась плечом.
Скрипя ржавыми петлями, дверь поддалась. Бетси замерла, прислушиваясь к голосам.
Пожалуйста, пожалуйста, пусть в комнате никого не будет!
За дверью оказалась тяжелая портьера. Бетси пробежала пальцами по ее грубой изнанке, пытаясь отыскать край. Наконец она увидела мерцающий свет факелов и зажмурилась.
Слава богу, здесь никого.
Но они вернутся.
На каменных плитах виднелись бурые пятна, стены были чем-то забрызганы. Бетси сосредоточилась на том, что делать дальше, а не на том, что здесь произошло в прошлом.
Она укрывалась в темном углу. Посреди помещения на деревянном помосте стоял стол, накрытый льняной кружевной скатертью. На столе был установлен пюпитр из красного дерева с изысканной старинной резьбой.
На длинном столе вдоль помоста Бетси увидела странные металлические предметы. Что это, сельскохозяйственный инвентарь?
Прежде чем выйти, женщина внимательно осмотрела помещение. Потом, пригнувшись, подошла к длинному столу. Там она увидела почерневшие от огня клещи, щипцы, вилы. Рядом с инструментами стояли всевозможные изделия из прозрачного стекла. Одно напоминало графин для вина.
В дальнем углу стола лежал завязанный веревкой древний кожаный кошель. Кроме того, она увидела серебряную ложку, два других изящных прозрачных графина и странную золотую воронку с пластиковым ушком на стволе.
На полу стояла гранитная ванна с прикрепленным к сливу длинным пластиковым шлангом. Серый камень был заляпан безобразными бурыми пятнами.
Быстро отвернувшись, Бетси поднялась на помост. Ее заинтересовала книга на пюпитре. Книга была не старая, ее кремовые страницы выглядели вполне новыми и современными.
Бетси прищурилась, чтобы лучше рассмотреть.
«Не может быть!» – сказала она себе и взглянула снова.
Это была «Красная книга».
Бетси взглянула на раскрытые страницы. Один фрагмент был выделен красным.
«Задача состоит в том, чтобы возродить старое в новом времени. Душа человечества подобна огромному колесу Зодиака, катящемуся по дороге… Нет такой части колеса, которое не возвращается снова на прежнее место».
«Неужели «Красная книга» такая зловещая?» – подумала она и услышала голос отца:
«Нож в руках доброго человека может резать хлеб, чтобы накормить семью. Нож в руках злоумышленника – оружие. Все может быть хорошим или плохим, Бетси. Все само по себе нейтрально и приобретает то или иное значение только в руках того, кто его держит».
Бетси уставилась на книгу, а слова отца продолжали звучать у нее в голове:
«Даже самый лучший анализ может оказаться бессилен. Ты должна понимать это, Бетси. Во время мучительного путешествия по людским душам ты найдешь такие, которые потеряны навеки. Ты должна научиться защищать себя, чтобы не споткнуться и не упасть в пропасть.
Потому что в конечном счете все мы связаны…»
Услышав шум шагов, Бетси спряталась за портьеру и осторожно выглянула. Она находилась в тени, так как факелы горели в дальнем углу комнаты. Только когда пламя вспыхивало, ее стена освещалась на короткие секунды.
В дверь медленно вошла молодая женщина в старинном шелковом платье; ее сопровождал элегантный седовласый мужчина с тростью. Его неестественная бледность и грациозная осанка показались Бетси знакомыми.
Заметив блеск серебряного набалдашника на трости, она вспомнила.
Бетси была совсем маленькой, и ей наскучили бесконечные разговоры взрослых об истории Австро-Венгрии. В этих разговорах то и дело упоминались различные даты, важные документы и опубликованные книги. Как-то раз, во время одной из таких бесед, этот человек поманил ее к себе и увел подальше от собравшихся. Он сел в углу комнаты, заполненной картинами турецко-венгерских сражений, и показал ей свою резную трость с серебряным драконом с рубиновыми глазами. Она села ему на колено, а он пересадил ее на другое. «Левое колено у меня болит, – сказал он. – Вот почему я хожу с тросточкой».
Этот человек шепнул ей, что он ее дальний родственник и рад знакомству. И дал поиграть с драконом.
На нее смотрели рубиновые глаза.
Бетси вспомнила потрясенное выражение лица матери, когда она ворвалась, чтобы схватить ребенка с колена этого человека. Вспомнила неподдельный страх на ее лице. Бетси так и не забыла странного незнакомца, но мама и папа отказывались рассказывать о нем.
«Не надо разговаривать с незнакомцами, – вот и все, что сказал отец. – И больше никогда не разговаривай с этим человеком».
Бетси снова и снова всматривалась в женщину в шелковом платье; в подбородок ей упирался огромный кружевной воротник. Он был белоснежный и жесткий.
У женщины было бледное лицо, глаза тщательно подкрашены. Она двигалась несколько скованно – возможно, под действием какого-то наркотика. У нее были красивые темно-рыжие волосы.
Она остановилась перед портретом Эржебет Батори, который Бетси много раз видела в Интернете.
Молодая женщина поднесла руку к лицу. Граф напряженно смотрел на нее, потом улыбнулся и протянул руку.
Бетси смотрела, чувствуя, что теряет дар речи. Она узнала эту рыжеволосую женщину…
Чахтицкий замок
29 декабря 1610 года
Янош закопал книгу глубоко в солому в углу, где стоял белый жеребец. Он знал, что никто не посмеет туда войти. Конь слушался только его одного, и даже Алойз держался подальше от этого угла конюшни.
– Что она тебе дала? – послышался голос из темноты.
Янош тут же узнал этот голос.
– Кто?
К нему подошел Эрно Ковач; в руке его был кинжал.
– Мы задержали ее у ворот, – сказал начальник стражи. – Я видел вас.
– Она ни в чем не виновата, Ковач. Отпустите ее.
– Это не в моих силах, конюший. Ее судьбу решит графиня. Или, может статься, она предоставит это Темному в Трансильвании.
Янош судорожно глотнул.
