Ба выждал некоторое время. Он был готов соскользнуть вниз при первых признаках того, что кто-то спешит на шум. Не увидев никого, он проник внутрь помещения. Натянув халат на плечи, он внимательно прислушался: в этот момент в здании поднялся страшный шум — со всех сторон раздавался рев сигнальных сирен. Впечатление было такое, что все сигнальные системы в здании включились одновременно.
Ба взглянул на часы — 9.32. Он проникся еще большим уважением к Миссус. Его старый друг сержант Нэш в свое время сделал правильный выбор. Она столь же умна, сколь сострадательна. Войдя в пустынный коридор, Ба пробрался к пожарной лестнице, расположенной возле лифта. Сейчас он находился на третьем этаже, а апартаменты сенатора находятся на двенадцатом.
Ба начал взбираться по лестнице.
Он запыхался, когда добрался до верхнего этажа, и остановился на минуту, чтобы отдышаться, а затем посмотрел в маленькое окошко с армированным стеклом. На этом этаже была только одна дверь лифта, и для того, чтобы пройти в нее, нужно иметь ключ. Он подергал за ручку. Дверь не была заперта. В его мозгу сработал сигнал тревоги. Конечно, бессмысленно запирать дверь, выходящую на пожарную лестницу, но если сенатор хронически озабочен мыслью о безопасности, как это описывал доктор Эксфорд, то дверь должна быть подключена к системе безопасности. Сейчас же система безопасности находится в состоянии полного хаоса, так что можно попытаться открыть дверь и поискать другой проход наверх, помимо лифта.
Это была единственная дверь на всем этаже. Ба приложил ухо к замочной скважине, но не услышал ни звука извне. По-видимому, весь этаж был совершенно пустым. Он еще раз проверил часы — 9.40. Время поджимало, но доктор Балмер, видимо, еще не появился.
Ба заторопился обратно — к лестничной клетке, предполагая подождать там. Он решил, что самый простои и надежный способ перехватить доктора Балмера — когда тот будет выходить из лифта, и затем отвезти его вниз на первый этаж, оставив позади тех, кто будет сопровождать его на двенадцатый этаж.
* * *
В дверь постучали, и Алан взглянул на часы: 9.26. Какая точность!
Он открыл дверь и очутился лицом к лицу с тем самым охранником, который не пропустил его на волю несколько часов тому назад. С ним был еще один человек. Оба они показались ему знакомыми, и он вскоре опознал их как помощников Эксфорда. Их имена — Хенли и Росси.
Алан с трудом подавил злобу, уже не первый час кипевшую в нем, и спросил:
— Куда же подевались ваши белые халаты?
— Мы их продали, — ответил Хенли.
— Поймали сумасшедшего? — спросил Алан у Росси.
Он кивнул.
— Да. Мы привели вам посетителя.
Тяжело опираясь на палку, в комнату прошаркал сенатор Мак-Криди. В коридоре осталось его кресло на колесиках.
— Добрый вечер, доктор Балмер! — Голос сенатора звучал дружелюбно. — Я надеюсь, что ваше затянувшееся пребывание здесь не слишком обременяет вас.
Алан не подал виду, что визит сенатора удивил его. Он ожидал, что, наоборот, его пригласят к сенатору. Гнев Алана в значительной степени поубавился, когда он увидел, насколько дряхл и беспомощен этот человек. Замедленность его движений, напряжение, которого те ему стоили, — все говорило о том, что он очень болен.
— Какая неожиданная, встреча! — съязвил Алан. — И не думайте больше о моем заточении. Разве часто выпадает человеку случай оказаться наедине со своими мыслями хотя бы на полдня? Некоторое погружение в самого себя всегда полезно для души. — Он взял Мак-Криди за руку и пожал ее. — Я не знаю, как отблагодарить вас за то, что вы для меня сделали.
Это последнее утверждение, во всяком случае, было искренним. Благодаря обследованию в Фонде, Алан убедился в том, что действительно возможно доказать существование целительной силы и определить время ее действия при помощи обычного расписания приливов. Он выяснил также, что сила эта разрушает его мозг. Он приобрел немало новых знаний, несмотря на предательство Мак-Криди.
Сенатор улыбнулся:
— Как говорит зазывала в цирке — вы еще и не то увидите! — Он прошел еще несколько шагов, а затем упал в кресло. — Мы собрали достаточно доказательств для восстановления вашей репутации и защиты вашей врачебной лицензии.
«Но ты же сам все это уничтожил!» — подумал Алан, и в его сердце вновь поднялась волна гнева.
— Завтра утром мы первым делом разошлем пресс-релиз.
«Ты все лжешь, мерзавец! Такой пресс-релиз не будет даже составлен и уж наверняка не будет разослан», — снова подумал Алан, но все же заставил себя улыбнуться.
— Я просто не могу дождаться, когда наконец увижу его.
И в это мгновение раздался рев сирен.
Мак-Криди бросил встревоженный взгляд на своих охранников.
— Что там происходит? — Его голос тонул в этом шуме.
— Черт побери, — проворчал Хенли, снимая с пояса портативный радиотелефон. — Как будто пожарная тревога, а может, взлом помещения. Сейчас я спрошу у Дэйва.
Он отвернулся и начал говорить по телефону. Остальные ждали молча. Наконец Хенли повернулся к ним.
— Все в порядке. Дэйв говорит, что какая-то дама, пьяная вдребезги, пришла и потребовала, чтобы ее проводили к пациенту, а потом пролила свою выпивку на пульт управления.
— Пойдите помогите ему, — сказал Мак-Криди и повернулся к Росси: — А вы подождите снаружи… Я хочу поговорить с доктором Балмером наедине.
Охранник вышел и закрыл за собой дверь, так что сигналы тревоги стали немного глуше.
— По личному вопросу? — изобразил заинтересованность Алан.
— Да. — Сенатор возложил ладони на рукоять своей трости и подался вперед. — Как видите, я нездоров. По вечерам я обычно крепко засыпаю от переутомления. В этот вечер я присутствую здесь только благодаря нечеловеческому напряжению воли.
— В чем же состоит проблема? — поднял брови Алан.
Мак-Криди снял темные очки.
— Вы ведь доктор. Скажите мне, что вы сами думаете по этому поводу?
Алан заметил патологические отеки конечностей, ненормально опухшие веки.
— Глубокая миастения, — заключил он.
— Совершенно верно. Причем прогрессирующая. Я… мне так неловко просить вас об этом, но… я думаю, может быть, вы мне поможете…
— Вы хотите, чтобы я исцелил вас?
— Да. Если бы вы…
«Только через мой труп!» — хотел было выкрикнуть Алан, но в последний момент сдержался.
— Вы случайно не знаете, когда наступает время высокого прилива, сенатор?
— В 10.18. — Мак-Криди взглянул на часы. — Примерно через тридцать минут.
— Прекрасно. Значит, Дат-тай-ваовскоре начнет действовать.
