— Ага, это вы уже говорили. Вызовите наконец такси.
— Непонятно только, почему из всех демонов и богов Преисподней нам тут достались кельтские.
— Может, они все тут, — сказал Мятник Свеж.
— Один чокнутый индеец как-то сказал, что я — сын Анубиса, египетского бога мертвых с шакальей головой.
— Отлично! — воскликнул Чарли.
— Шакал — это же вроде собаки. У вас природные способности, чтобы сражаться с Морриган, видите?
Мятник посмотрел на Одри:
— Если вы не сделаете чего-нибудь, чтобы его утихомирить и разочаровать, я его пристрелю.
— Да, кстати, — сказал Чарли.
— Можно мне еще разок одолжить у вас большую пушку?
Мятник расплел длинные ноги.
— Чарли, я пошел вызывать такси. Если вы едете, прощайтесь, потому что когда такси придет, меня здесь не останется.
— Шикарно, — сказал Чарли, с восхищением глядя на Одри.
— Я думаю, при дневном свете мы все равно в безопасности.
— Трахомонах, — проворчал Мятник, выныривая в дверь.
Тетя Кэсси впустила Чарли в их домик в Марине, и Софи сумела прекратить радостное употребление хозяина дьявольскими собаками, не успело оно толком начаться.
— Папуля!
Чарли подхватил дочь на руки и сжал так, что она изменилась в цвете; когда же из кухни вышла Джейн, он свободной рукой подхватил и ее и тоже обнял.
— Ай, отпусти, — сказала Джейн, отталкивая его.
— От тебя несет благовониями.
— О, Джейн, я сам поверить не могу — она такая чудесная.
— Его трахнули, — сказала Кассандра.
— Тебя трахнули? — переспросила Джейн, целуя брата в щеку.
— Я так за тебя рада. А теперь отпусти меня.
— Папулю трахнули, — сообщила Софи адским псам, кои от такой новости вроде бы тоже возрадовались.
— Нет, не трахнули, — ответил Чарли, и по домику разнесся коллективный вздох разочарования.
— Нет, ну да, трахнули. — Коллективный вздох облегчения.
— Но дело не в том. А дело в том, что она чудесная. Роскошная, и добрая, и милая, и…
— Чарли, — перебила его Джейн.
— Ты позвонил и сказал, что нам грозит какая-то огромная опасность, что надо забрать Софи и защитить ее, а сам тем временем отправился на свидание?
— Нет-нет, опасность была… то есть она есть, по крайней мере в темноте, и действительно Софи надо было забрать, но я кое с кем познакомился.
— Папулю трахнули! — опять возликовала Софи.
— Солнышко, мы так не выражаемся, договорились? — сказал Чарли.
— Тете Джейн и тете Кэсси тоже бы не стоило. Это некрасиво.
— Как «киска» и «только не в попу»?
— Вот именно, солнышко.
— Ладно, папуля. Так это было некрасиво?
— Папе сейчас надо заехать домой и забрать ежедневник, тыковка, а об этом мы потом поговорим. Поцелуй-ка меня. — Софи обняла его так крепко, что Чарли чуть не расплакался.
Так долго она была его единственным будущим, его единственной радостью, а теперь у него появилась еще одна радость, и ему так хотелось поделиться ею с дочерью.
— Я сразу же вернусь, хорошо?
— Хорошо. Опусти меня.
Чарли дал ей соскользнуть на пол, и она убежала в другую комнату.
— Так это было некрасиво? — спросила Джейн.
— Прости меня, Джейн. Это безумие какое-то. Вы из-за меня во все это вляпались. Я не хотел вас пугать.
Джейн двинула его в плечо:
— Так это было красиво!
— Очень красиво. — Чарли не выдержал и расплылся в ухмылке.
— Она очень красивая и хорошая. Такая хорошая, что мне мамы не хватает.
— Я потеряла нить, — сказала Джейн.
— Ну, в смысле — видела бы мама, что у меня все хорошо. Я встретил того, кто мне подходит. И подойдет Софи.
— Эй, эй, не прыгай на дуло, тигр. Ты только что познакомился с женщиной, тут надо притормозить — и не забывай, совет тебе дает человек, который поселяет к себе подругу на втором свидании.
— Шлюха, — буркнула Кэсси.
— Я серьезно, Джейн. Она изумительная. Кэсси посмотрела на Джейн:
— Ты была права, ему и впрямь следовало трахнуться.
— Дело не в этом! — У Чарли зазвонил телефон.
— Извините, ребята. — Он открыл мобильник.
— Ашер, что ты, блядь, натворил? — То была Лили. Она плакала. — Ты что за херню выпустил?
— Что, Лили? Что такое?
— Оно только что было тут. Витрины у лавки нет. Нет! Оно вломилось, разнесло всю лавку, забрало все твои душевные штучки. Загрузило их в сумку и улетело. Блядь, Ашер. Я не шучу — блядь! Оно было огромное и, нахуй, омерзительное.
— Ладно, Лили, ты сама-то как? И как Рэй?
— Я-то ничего. Рэй не приходил сегодня вообще. Я убежала на склад, когда оно в окно вломилось. Его только твоя полка интересовала. Ашер, оно здоровое, как бык, и оно, блядь, летает!
Похоже, Лили была на грани истерики.
— Секундочку, Лили. Сиди там, я к тебе еду. Запрись на складе и не открывай, пока не убедишься, что это я, договорились?
— Ашер, что это за хуйня?
— Я не знаю, Лили.
Быкоглавый влетел в трубу и тут же опустился на четвереньки, чтобы сподручнее было ползти. Сумка с душами волочилась сзади. Уже недолго — недолго ему ползать. Время пришло, Орк это чувствовал. Они явно собирались в городе — в городе, который Орк уже столько лет считал своей территорией, в его городе. Но они все равно пришли, и они попробуют отнять то, что по праву — его. Все древние боги смерти: Яма, Анубис и Морс, Танатос, Харон и Махакала, Азраил, Эмма-О и Ако, Балор, Эребус и Нике — десятки богов, рожденных из энергии величайшего людского страха, страха смерти. И все они готовы теперь восстать Люминатусом — вождем тьмы и мертвых. Но Орк-то был здесь раньше, и вместе с Морриган вождем станет он. Только для начала нужно собрать войска, исцелить Морриган и свергнуть сих жалких городских душекрадов.
Сумка с душами сильно поможет ему исцелить невест. Он вошел в грот, где стоял на приколе огромный корабль, подпрыгнул, и громадные кожистые крылья забились, отзываясь от стен грохотом барабана войны. Летучие мыши взмыли в воздух и закружили огромными тучами среди мачт.
Драные и сломленные Морриган ждали его на палубе.
— Что я тебе говорила? — сказала Бабд.
— Сверху не так уж и прекрасно, а? Я, к примеру, могла бы прожить и без автомобилей.
Джейн вела машину, а Чарли тем временем скорострельно звонил с мобильного — сначала Ривере, затем Мятнику. Не прошло и получаса, а они уже стояли в лавке Чарли, — вернее, в ее руинах. Патрульные полицейские обнесли кусок тротуара своей лентой, пока кто-нибудь не сметет осколки.
— Туристам понравится, — произнес Ник Кавуто, гложа незажженную сигару.
— Идеально. У самой канатной линии.
Ривера сидел на складе и допрашивал Лили, а Чарли, Джейн и Кассандра пытались разгрести завалы и расставить все по местам. У дверей, не снимая темных очков, стоял Мятник Свеж — вроде бы разгром вокруг совершенно к нему не относился. Софи смирно сидела в углу и кормила Элвина и Мохаммеда обувью.
