И вот однажды…
* * *
Однажды Ульяна – к тому времени уже довольно взрослая улитка, размером с лесной орех и возрастом примерно девяти улиточьих лет – услышала странную беседу.
Разговаривали пятеро. Барсук Сильвестр, очень основательный и разумный зверь, хоть и подросток. Две белочки-близняшки Леночка и Ланочка, известные хохотушки и непоседы. Хомяк Харитон, о котором можно сказать только одно: Харитон был гордостью родителей, родственников и вообще всех хомяков в округе. И медвежонок Билли Бонс – Дубовый Костыль, о котором можно сказать, что этот-то проказник гордостью родителей не был никогда.
По-настоящему звали его Мишей, как большинство медвежат в этом лесу. Но медвежонок собирался стать пиратом, а то бери выше, капитаном пиратов – с абордажной саблей на боку, повязкой на глазу, крюком или пистолетом вместо левой передней лапы и деревяшкой вместо правой нижней. Поэтому на Мишу он никогда не отзывался. Ну, разве лишь тогда, когда звала мама, крайне строгая медведица.
Из всего перечисленного пиратского богатства у него имелась пока одна лишь повязка. Красная, в белый горошек, сделанная из носового платка. Надвинутая на глаз, повязка сильно мешала Билли Бонсу смотреть, поэтому он проковырял в ней дырочку. Сам он считал, что дырочка среди горошинок незаметна, поэтому друзья будущего капитана пиратов тоже делали вид, что не замечают её. Чтоб не расстраивать. Ведь они были настоящими друзьями Миши. Простите, Билли Бонса.
Хоть и не вполне одобряли пиратский промысел.
Впрочем, сейчас зверушки говорили не о морях, парусниках и сокровищах.
– Мы полетим на Луну! – сказал Сильвестр. Он прохаживался рядышком с большим пустотелым бревном, на котором сидели белочки и хомяк. Медвежонок находился тут же, но, в отличие от остальных, был сильно занят. Он рубил ивовой шпагой крапиву. Ведь будущему капитану пиратов следует тренироваться каждый день. Чтобы потом, стоя на кренящейся палубе корабля, разить десятки противников одним движением. Вжик, и наповал.
– Полетим на Луну, – повторил барсук.
Именно эта фраза удивила Ульяну. Улиточка прекратила карабкаться по листу лопуха к очень аппетитной капельке росы и навела рожки на барсука. Дело в том, что на концах её мягоньких рожек находились глаза. Как и у всех улиток на свете.
Так вот, Ульяна навела рожки на барсука – и не обнаружила у него крыльев. Она шевельнула рожками туда-сюда. Крыльев не оказалось также у Харитона, Билли Бонса и Леночки с Ланочкой.
– А как? – спросила Ульяна, но её никто не услышал. Да и чего удивляться. Слишком уж тихо говорят улитки.
– А как? – хором спросили белочки, и их-то услышали все. Потому что близняшки трещали и цокали всегда очень громко. А в этот раз – от удивления – громче обычного.
– Да, как? – поддержал их Харитон.
Один Билли Бонс не спросил «как?». Он знал, что Сильвестр вряд ли станет предлагать такое серьёзное дело как полёт на Луну, если не продумал путешествие от начала до конца. К тому же крапива под действием ветерка начала угрожающе крениться в сторону будущего пирата, и следовало держаться настороже.
Сильвестр заложил передние лапки за спину, неторопливо прошёлся взад-вперед перед озадаченными друзьями и сказал:
– На ракете.
– Так я и думал, – важно кивнул хомяк, хоть конечно, ничего такого не думал. На самом деле он считал, что Сильвестр договорился с совами, и те отнесут их на Луну на своих спинах. Ведь совы ночные птицы, а Луна светит только ночью. Тяжёлого Билли Бонса мог бы нести филин.
– Но где мы возьмём ракету? – наперебой затрещали белочки.
– Построим.
– Вот именно, – сказал Харитон. – Странный вопрос. Конечно, мы её построим.
Он дважды кивнул и подвигал защечными мешочками, полными вкусных зёрен. Те из вас, кто хорошо знает хомяков, по этому движению должны сообразить, что Харитон был здорово взволнован. Во всяком случае, умненькая Ульяна сообразила сразу.
Она так заинтересовалась необычной беседой, что буквально сломя голову (а это примерно десять сантиметров в минуту, сумасшедшая скорость!) устремилась к барсуку, белочкам и хомяку. От медвежонка, с рёвом размахивающего прутиком, улитка наоборот старалась держаться подальше.
– А из чего мы её построим? – не унимались Леночка и Ланочка.
Барсук молча похлопал лапой по пустотелому бревну, на котором, как мы помним, устроились белочки и хомяк.
– Лучшего корпуса для ракеты просто не придумать, – прибавил он затем.
– Погоди-ка, сэр Полосатая Хребтина!
Медвежонок, у которого для всех друзей были суровые пиратские клички, повернулся к барсуку. От удивления он даже перестал сражаться с крапивой.
– Но мы, помнится, собирались сделать из этой колоды подводную лодку!
– Собирались. И сделаем, – хладнокровно ответил сэр Полосатая Хребтина. То есть барсук Сильвестр. – Вернее, переделаем потом из ракеты. Это будет раз плюнуть. Но займёмся этим на следующей неделе. А сейчас – космический корабль!
– Объяснитесь, сэр, – нахмурился будущий капитан пиратов. На подводной лодке он собирался совершить своё первое плавание к дальним берегам, поэтому идея с ракетой не очень-то ему понравилась.
– Всё просто, старина Дубовый Костыль, – сказал барсук (он тоже иногда пользовался пиратскими кличками), и вскинул лапку к небу.
Белочки, медвежонок и хомяк послушно подняли кверху мордочки, а Ульяна рожки (она как раз сделала привал, так как сильно запыхалась от стремительного бега). На небе не было ни облачка. Заливался невидимый в вышине жаворонок.
Зверушки недоумённо пожали плечами. Улитка, у которой нет плеч, качнула домиком. Сильвестр смутился, опустил лапку и продолжил объяснение:
– Сейчас Луна полная. Мы точно не пролетим мимо. И не врежемся в один из её рогов. Потому что их не будет.
Ульяна подвигала рожками. Не хотелось бы ей, чтоб какая-нибудь ракета, например, блошиная, врезалась в один из них. Так и глаза можно лишиться.
– Верно, сейчас полная Луна! – заметил Харитон. – Что лично мне было ясно с самого начала. А вернее, ещё со вчерашнего дня.
– Но есть одна нерешённая задача, – сказал Сильвестр. – Ракетный двигатель.
– Ракетный двигатель? – хором пискнули Леночка и Ланочка и от беспокойства схватились лапками за головы. – А что с ним? Что?
– Ничего, – сказал барсук. – Его у нас нет.
Звери замолчали, осмысливая эти слова. Молчали они так долго, что Ульяна успела проползти в сторону будущей ракеты примерно пять, а то и целых семь сантиметров. Не стоит удивляться величине преодолённого пути – ведь она успела передохнуть и теперь неслась во всю улиточью прыть.
Молчание, которое становилось всё более грустным, прервал Харитон.
