Боджо снова пошел по тропинке, и остальные за ним. Сюзи держала Аарона за руку.
— Ты действительно молодец, — сказала она.
— Высокая похвала, — ответил он, — особенно из уст ангела-хранителя.
— Смотри не зазнайся, — сказала она, улыбаясь.
— Боджо чего-то недоговаривает насчет Вордвуда? — спросил Аарон.
— Кажется, туда невозможно войти, — ответила Сюзи и указала вперед.
Сначала Аарон не мог понять, на что нужно смотреть. Он видел лишь Боджо, Кристи и Рауля на тропинке, и саму тропинку, и что-то сероватое вдалеке. Но чем дальше они шли, тем понятнее ему становилось, что это сероватое нечто — вовсе не вдалеке. Это была тонкая стена тумана с бледными голубовато-золотистыми огоньками внутри. Подойдя к стене вплотную, Аарон разглядел дремучий лес по другую сторону от нее и продолжающуюся в нем тропинку.
— А вы уверены, что это Вордвуд? — спросил он.
Боджо кивнул:
— У меня то же самое ощущение, какое было в магазине Холли, где наследил дух.
— Так чего же мы ждем? — спросил Аарон.
Боджо наклонился и поднял с обочины тропинки небольшой камешек. Он бросил его в туман, и они так и не увидели, чтобы он приземлился с другой стороны.
— Куда он делся? — спросил Аарон.
— Будь я проклят, если знаю, — ответил жестянщик. — Наверное, застрял где-то между.
Аарон ошарашенно повторил:
— Где-то между?
— В пространстве между местом, где мы находимся, и лесом, который мы видим. Оно может быть шириной в несколько ярдов, а может — в целый континент. Там может оказаться океан или вулкан. Или просто часть тропинки, по которой мы сейчас идем, — что называется, небольшой крюк.
— Но это точно Вордвуд? — спросил Аарон.
— До такой степени уверен, что даже не нуждаюсь в подтверждении со стороны местных жителей.
Аарон снова посмотрел на пелену тумана.
— Наверное, кто-то из нас должен пройти насквозь и проверить, — сказал он.
— Вот это мы и обсуждали, пока разыскивали тебя, — сказал Кристи. — Либо мы на свой страх и риск идем насквозь, либо покидаем тропу и пытаемся найти обходной путь.
— Неизвестно, сколько времени мы будем его искать, — вставил Рауль.
Аарон повернулся к Боджо:
— Вы ведь в этом разбираетесь. Каково ваше мнение?
— Не могу сказать, что безопаснее.
— И пока мы тут стоим и обсуждаем это, — сказал Аарон, — кто знает, что происходит с пропавшими людьми, которые где-то рядом.
— Не думай, что мы об этом забыли, — возразил Кристи.
— Я вовсе не потому это говорю, — ответил Аарон. — Я себе напоминаю… — Он взглянул на Сюзи, потом пожал плечами, как бы приняв решение. — Мне кажется, кому-то из нас надо пойти и проверить, куда ведет тропинка, и я думаю, пойти должен я.
Роберт ЛонниИщейки двигались слишком быстро, чтобы заметать следы. К тому же у Роберта после всех тех лет, когда он старался избегать их, развился на них такой нюх, что он выследил бы этих тварей с закрытыми глазами и заткнув уши.
Быстрота тоже им не помогла. Роберт знал, где можно срезать. В конце концов на очередном перекрестке он оказался раньше их. Он сидел на невысокой каменной стенке под скелетом дуба с облезлой корой, с гитарой на коленях. Кости тех, кому не повезло, валялись в сухой траве у него под ногами. Роберт дождался, пока ищейки прорвутся сквозь клочья тумана, окутавшего перекресток, позволил им увидеть себя сидящим здесь, в спокойном ожидании, а затем… сыграл для них.
После первого аккорда они упали на колени.
Второй аккорд змеей вполз в их мозг и почти проник в их души.
После третьего аккорда они уже лежали в грязи как мертвые.
Роберт сделал так, чтобы этот последний аккорд длился, отдавался эхом. А когда о нем изгладилась даже память, Роберт наконец положил пальцы на струны. Он уже собирался встать, как вдруг за спиной раздался хлопок.
Роберт повернулся. Около облезлого дуба, прислонившись к стволу, стоял чернокожий человек с белозубой улыбкой. Золотая коронка поблескивала на переднем зубе. Как и ищейки, он был одет в белую рубашку и черный костюм, разве что в руке он держал трость с набалдашником из слоновой кости, а на голове у него был цилиндр. В его внешности не было ничего настораживающего. Казалось, он появился непосредственно из дерева. Зная, кто он такой, Роберт не удивился бы, если бы так оно и было.
— Не думал, что тебя на это хватит, — произнес лоа.
— На что «на это»?
— Чтобы их прикончить.
— Я не нарушил нашей с тобой сделки, — сказал Роберт. — Они совершили ошибку — стали преследовать моих друзей.
— Знаю.
— И, кроме того, они не умерли.
— И это знаю.
— Просто я лишил их всей их подлости, — объяснил Роберт.
— А это все равно что убить их, — ответил лоа.
Он оттолкнулся от дерева и пошел к Роберту. Его движения казались скованными, как будто у него под черным костюмом не было ничего, кроме костей, — ни мускулов, ни плоти. Ему потребовалось довольно много времени, чтобы усесться на стене рядом с Робертом. Прежде чем сесть, он осторожно перенес вес тела на свою трость.
— Не то чтобы я возражал, — продолжил он. — Мне было бы только на руку, если бы ты их убил.
— Но я не убил их, — заметил Роберт. — Я просто освободил их от лишнего груза и дал им шанс начать новую жизнь. Сделал им такое одолжение.
Лоа вопросительно поднял брови.
— Я лишил их подлости, — сказал Роберт, — то есть убавил им работы в следующей жизни.
— Ты всегда думаешь о других, — похвалил лоа.
— Стараюсь.
Лоа наградил Роберта еще одной вспышкой своей золотозубой ухмылки.
— И еще тебе пока удается уберечь от меня свою душу.
— Да, скучать не приходится, — пожал плечами Роберт.
— Но в конце концов твоя душа будет моей.
— Я и не спорю.
— Но ты, однако, не торопишься.
— Разве это не естественно? — удивился Роберт.
— Не знаю. — Лоа решил все-таки ответить на риторический вопрос Роберта. — Я никогда не жил так, как ты, поэтому мне не дано знать, стоит за это цепляться или нет.
Роберт опять пожал плечами:
— Люди иногда говорят о бессмертии как о каком-то наказании, но я так понимаю, что становится тяжело только тогда, когда ты перестаешь учиться чему-нибудь. А по-моему, нет конца тому, что можно еще узнать о мире, в котором я живу.
— Ты не бессмертен, — заметил лоа.
— Я над этим работаю.
— Могу тебе это устроить.
Роберт покачал головой:
— У меня только одна душа, и она уже занесена в твой гроссбух, так что предмета для торговли больше нет.
— Может быть, мне захочется, чтобы ты кое-что для меня сделал.
