— Может быть, мне захочется, чтобы ты кое-что для меня сделал.
— Возможно, я и пойду на это, если это меня заинтересует.
— Ты удивишься, — сказал лоа. — Это может быть тебе полезно. И не только потому, что я мог бы забыть этот наш договор о твоей душе.
Роберт не собирался работать на него, и они оба прекрасно понимали это, но понимали и то, что Роберт непременно выслушает лоа. Он подавил в себе импульс дернуть струны своей гитары — просто положил на них пальцы.
— Итак, что ты предлагаешь? — спросил он.
— Этот Интернет — занятное место, — сказал лоа.
— Не знаю.
— Тогда поверь мне на слово. Занятное и часто посещаемое.
— У людей куча свободного времени, — заметил Роберт. — И они тратят его на что угодно, лишь бы не заниматься друг другом.
— Наверное, ты прав. Я не знаю их так хорошо, как ты, и не то чтобы мне так уж хотелось их узнать. А вот Интернет — другое дело. Я вижу, многие духи поселяются здесь. Так что, если хочешь вступить в контакт с кем-нибудь из невидимых, всего-то и надо — зайти в Интернет.
— Верно, — подал голос Роберт, когда лоа сделал паузу. Надо же было показать, что он слушает его. — Очень интересно.
— Ты намекаешь, что пора бы ближе к делу?
Роберт покачал головой:
— Мне не часто случается вот так сидеть и зевать, слушая кого-нибудь вроде тебя. Я получаю большое удовольствие.
Лоа испытующе посмотрел на него, потом улыбнулся:
— Держу пари, ты говоришь правду.
— Итак, на что тебе сдался Интернет?
— А ты сам подумай, — сказал лоа. — Если у людей появилась возможность наладить непосредственный контакт с духами через эту штуку, больше нет никакой необходимости в посреднике вроде меня.
— Думаешь, до этого дойдет?
Лоа пожал плечами:
— Возможно. Трудно прогнозировать что-то, что развивается так быстро, как компьютерные технологии. Еще десять лет назад, если бы ты упомянул об Интернете, большинство даже не поняло бы, о чем идет речь. А теперь выход в Сеть есть у всех.
— У меня нет.
— А вдруг ты ошибаешься?
— Что ты хочешь этим сказать?
Лоа улыбнулся:
— Самое забавное с этими «призраками в Сети», что Мир Духов начинает просачиваться в Интернет. Я предчувствую времена — причем я говорю о каких-то месяцах, даже не о годах, — когда они сольются в одно большое пространство.
— Этого не произойдет, — помотал головой Роберт.
— Можешь, конечно, закрывать на это глаза, если хочешь, но это уже начинается.
Роберт посмотрел в другую сторону поверх все еще лежащих в грязи тел ищеек — туда, где он различал за туманом отблески мира, вплотную прижатого к перекрестку.
Когда клочья тумана чуть сдвинулись, он увидел городишко, состоящий из развалюх, потом клочья тумана сдвинулись снова, и он увидел кладбище.
Роберт вновь посмотрел на лоа:
— Так чего ты от меня хочешь?
— Я просто хочу кое-кого предупредить, — ответил лоа. — Разберись с парочкой духов, которые здесь окопались. Пусть все знают, что контакты между мирами возможны только через меня.
— У тебя нет монополии на такие вещи.
— Наверное. И это неправильно. Может быть, нам стоит наконец навести в мире хоть какой-то порядок?
Но Роберт решительно покачал головой:
— Я никого не убиваю — ни для тебя, ни тем более для собственной пользы.
— Ты ведь даже не знаешь, кто предполагаемая жертва.
— Не интересуюсь.
— Даже если это кто-то, с кем ты так или иначе хотел разобраться?
Роберт мрачно посмотрел на лоа:
— О ком это ты?
— О духе Вордвуда.
— Почему ты думаешь, что он меня интересует?
Лоа засмеялся:
— Почему ты думаешь, что я не держу руку на пульсе и не слежу, где ты и с кем видишься? О, не смотри на меня так! Я играю честно. Я не приставлял к тебе шпионов. И к тому же я терпелив — я подожду, пока ты не умрешь. Но ведь ты же не думал, что я выпущу из виду того, в кого хоть что-то вложил?
— И все же я никого не собираюсь убивать для тебя.
Лоа пожал плечами:
— Разве я произнес слово «убить»? Может быть, я всего лишь хочу, чтобы ты извлек из него подлость, как из этих ищеек. Отправь этого духа туда, откуда он явился. Все, что мне нужно, — это подать знак. Чтобы меня поняли, вовсе не обязательно убивать духа Вордвуда.
— А почему он так тебе важен?
— Да дело не в его важности или неважности, — ответил лоа. — Просто он чертовски большой.
Роберт покачал головой.
— Мне даже не нужен сейчас твой ответ, — сказал лоа, прежде чем Роберт раскрыл рот. — Просто вспомни о нашем разговоре, когда окажешься лицом к лицу с этим духом. Может так случиться, что твои и мои интересы совпадут. Все, о чем я тебя прошу, — это поразмыслить об этом, когда придет время.
— Не знаю…
Опершись на свою трость, лоа поднялся.
— Я вовсе не так уж плох, — сказал он. — Люди обращаются ко мне и чего только не добиваются с моей помощью.
— Я никогда не говорил, что ты плох.
Лоа кивнул:
— Итак, здесь у нас полное взаимопонимание. И помни, это не я тебя нашел — тогда, раньше.
— Я помню.
Лоа снова кивнул. Он поднес свой костлявый палец к цилиндру и откланялся. Быстрее, чем можно было ожидать, судя по его медленным движениям, он растаял в тумане.
Роберт довольно долго сидел на прежнем месте, прежде чем понял, что готов идти дальше. Пора было взглянуть, какие неприятности успели навлечь на себя остальные, пока его не было, и чем он может им помочь.
Он немного помедлил около ищеек. Тот, что называл себя Мамоном, уже пошевелился. Роберт наклонился над ним как раз в тот момент, когда глаза верзилы распахнулись. Роберт помог ему сесть.
— Ничего, ничего, — успокоил он ищейку.
— Где… где я? — спросил Мамон.
— На перекрестке, — ответил Роберт.
— Но… как я здесь оказался?
Роберт пожал плечами:
— Честно говоря, не знаю. Я наткнулся на тебя и твоих друзей, когда вы здесь валялись в грязи. Как ты? Ничего?
Верзила поднес руку ко лбу:
— Ничего не помню…
Роберт кивнул:
— Ну и как тебе это ощущение?
— Забавно… а вообще-то, ничего.
Другой пошевелился и застонал.
— Наверное, тебе стоит позаботиться о своем друге, — посоветовал Роберт.
Мамон повернулся ко второй ищейке, а Роберт выпрямился. К тому времени, как Мамон снова повернулся в его сторону, он уже исчез в тумане.
КристианаЭти огромные веки приподнимаются, взгляд ищет меня. Невыносимый момент. Как будто дерево выдергивает из земли свои корни, чтобы пойти прогуляться. Как будто гора вдруг открывает рот, чтобы заговорить. Как будто огромная приливная волна набрасывается на торговую зону какого-нибудь пустынного городка. Как может существовать человек столь огромный — гигантская статуя, форма рельефа с человеческими очертаниями? Но то, что он еще и живой, что он обращает на тебя внимание…
